Владимир Колычев - На прикладе насечки, на сердце рубцы Страница 45

В комнате под ногами скрипнула половица, но это было единственное, что нарушило мертвую тишину. Буфет, стол, диван, стулья, тихонько тикают часы… Нигде нет привидений. Да и не должно быть.

– А там что? – завороженно прошептала Марьяна, движением руки показав на чернеющий дверной проем.

– Спальня… Я там спал.

– С кем?

– Какая разница?

– Никакой… Зайдем?

– Свет включать?

– Не надо.

В спальне было еще темней, чем в горнице, но Степан все же разглядел очертания кровати, которую они когда-то раскачивали с Дашей.

В доме чисто: мама убирается здесь регулярно Возможно, и белье на кровати чистое. Можно прилечь с Марьяной. Кто знает, может, она потому и потянула его в спальню, чтобы подбить на грех.

– Здесь перина мягкая, – сказал Степан. – Если ее взбить, станет еще пышней…

– А как ее взбить?

– Можно руками, можно телами… Хочешь попробовать?

– Какой ты хитрый!

Марьяна отпрянула от него и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, направилась к выходу. И темнота ей не страшна, и призраки не пугают…

Степан должен был отправиться следом, но медлил. Сел на кровать, закрыл глаза. Даша, Даша… Может, она и предала его из-за денег, но ведь он ко-гда-то был счастлив с ней… Где она сейчас? С кем? Далеко она и с другим… Что ж, пусть так все и остается. У нее свое счастье, у него свое. Не будут они больше расшатывать эту кровать. И не надо. Но память о тех лихих днях пусть остается. И не надо тащить Марьяну в эту постель…

Степан поднялся, оправил покрывало. Из спальни вышел в горницу, но тут же отпрянул назад. Вынырнув откуда-то из темноты, на него неслась Ольга.

Ей было двенадцать лет, и видел ее Степан в то время, когда сестра сильно порезала руку об осколок стеклянной банки. Степан помнил, как она рыдала, размахивая окровавленной рукой…

И сейчас Ольга с косой с бантиком, одетая в платье и гольфы, плакала, размахивая порезанной рукой…

Рыдающая девочка беззвучно врезалась в него и вмиг исчезла, будто растворилась в нем. Степан не почувствовал удара, только сердце екнуло в груди.

Возможно, это была игра воображения, спровоцированная мистической обстановкой. Ну а если это всплыло из потустороннего мира привидение сестры?.. Но ведь Ольга живая.

Марьяна стояла возле машины, глядя на темное море, взятое в полукруг ночных огоньков.

– А поехали на дикий пляж, – предложила она, услышав шаги Степана. – Туда, где мы встретились…

– Да, конечно, – отрешенно сказал молодой человек.

Не до пляжа ему, не до ночных купаний, неважно, что голышом. Он должен срочно позвонить Ольге, а телефон в машине.

Мама показала ему, как пользоваться мобильником, как позвонить ей, не набирая цифровую комбинацию на кнопках. Степан позвонил сестре.

Он должен убедиться, что с ней все в порядке. И если его страхи окажутся напрасными, тогда он поедет с Марьяной хоть на край света.

Ждать пришлось долго. Звонок сорвался из-за продолжительности раз, другой, но вот он услышал мужской голос.

– Семен?

– Нет, не Семен. Старший лейтенант Айранов…

– Какой старший лейтенант? – пальцами левой руки Степан нервно взлохматил волосы у себя на голове.

– Старший лейтенант милиции.

– А Ольга где?

– Увезли. В аварию она попала…

– Куда увезли? – закричал в трубку Степан. – В морг?

– Типун тебе на язык! В больницу отвезли…

Оказалось, что Ольга вылетела с дороги на одном из крутых поворотов на серпантине между Геленджиком и Новороссийском. Машина свалилась в ущелье, и только чудом Ольге удалось выжить. Но Айранов сообщил, что ее состояние не внушает оптимизма, так ему сказали врачи…

Глава 38

Четвертый час утра, время, когда самый сон. Но Степан держался. Он чувствовал свою вину в том, что произошло с Ольгой. И хотя здравый смысл говорил об обратном, он все равно старался загладить эту вину…

Ольга уже вторые сутки находилась в реанимации. Тяжелая черепно-мозговая травма, множественные ушибы внутренних органов, переломы. Она еще вчера пришла в сознание, но поговорить с ней невозможно: она постоянно спит, потому что ей регулярно колют обезболивающие и снотворное.

Поэтому Степан не очень удивился, когда из нейрохирургии в реанимационное отделение зашла медсестра. В одной руке лоток для шприца, другая покачивается в такт движению. Походка у девушки легкая, грациозная, от бедра. Но это естественная ее манера держаться. И даже удивительно, что туфли у нее на низком каблуке… Да и косметика на ее лиие какая-то противоестественная. И хотя сумрачно было в коридоре, Степан все равно заметил толстый слой грима на ее лице. Слишком толстый слой, чтобы лицо казалось натуральным. Таким гримом обычно пользуются, чтобы изменить внешность. Сидел со Степаном один специалист по взлому сейфов, он рассказывал, что без грима на дело никогда не ходил. Парики, усы… Да и сам Степан в свое время пользовался маскировкой для криминальных дел…

И у девушки не свои волосы. Высокий, пышный парик, и лицо у нее какое-то несуразное, как у восковой фигуры из музея мадам Тюссо…

Но больше всего Степана удивили ее глаза. Большие, зеленые и при этом чертовски знакомые… Хотя саму девушку он не узнавал. Не видел он ее прежде. И в больнице она не работала. Во всяком случае, среди медсестер нейрохирургического отделения он ее ни разу не замечал. Может, какая-то новенькая…

Ему стоило сил и денег уговорить врача, чтобы он разрешил ему дежурить возле Ольги. В палату его не впустили, но сидеть в коридоре на стуле позволили. Даже раскладушку предлагали, но он отказался, потому что боялся заснуть. А боялся потому, что должен был охранять Ольгу. Не поехал с ней в Новороссийск, не смог уберечь от беды, так хоть сейчас оградит ее от опасности. А она может быть реальной, а не мнимой.

Ольга рассказала, как она потеряла управление. Подрезали ее на повороте, и не одной, а сразу двумя машинами. Может, на лихачей-недоумков нарвалась, а возможно, это была спланированная акция.

В любом случае Степан должен был держать руку на пульсе событий, чтобы не остановилось вдруг сердце у сестры. Как это в свое время случилось с Тамарой Тимофеевной, матерью его боевого друга. Там тоже, кстати, была медсестра…

А медсестрой той могла быть Даша. И тогда, и сейчас… Степан вспомнил, где он видел эти глаза.

– Даша?! – поднимаясь, оторопело спросил он.

Корольков сидел в темном углу, и девушка заметила его только сейчас, когда он поднялся со стула и шагнул к ней. Она и сама остолбенела, глядя на Степана.

– Ты что здесь делаешь? – спросил он.

В ответ медсестра швырнула в него лоток со шприцем, резко повернулась и выбежала из отделения. Степан устремился за ней, но девушка развила неожиданную прыть. Убегая, она перегородила ему путь, выкатив поперек коридора стоявшие у стены носилки на колесиках. Он оттолкнул их, продолжил путь. Тут беглянка вынула из кармана нечто, похожее на пистолет.

Степан инстинктивно нагнулся, и пуля прошла над головой, разбив горшок с цветами. Это действительно был пистолет, бесшумный и беспламенный. И многозарядный. Если это спецназовский пистолет, то в нем как минимум шесть патронов.

А девушка продолжала стрелять, и Степану пришлось метнуться вправо, плечом открыв дверь в палату. Вторая пуля прошла мимо, а третья выбила кусок штукатурки возле дверного проема, когда Корольков высунул голову. К этому времени мнимая медсестра значительно увеличила отрыв.

Рискуя жизнью, Степан продолжил преследование. Но девушка выбежала из отделения, закрыв за собой дверь. И, к сожалению, подперла ее шваброй…

Когда Степан справился с дверью и выскочил во двор больницы, он увидел только габаритные огонь скрывающейся в темноте машины. Номер, к сожалению, он разглядеть не мог…

Молодой человек вернулся в отделение, заглянул в палату к Ольге. Сестра была жива и крепко спала. Теперь Степан ни за что не оставит ее.

Дежурного милиционера Корольков обнаружил в вестибюле больницы, на первом этаже. Он мирно спал за столом, уложив голову на руки. Дверь нараспашку, но ему не дует… Будить его Степан не стал. Толку от такого служаки никакого.

Сначала на шум из ординаторской вышел врач, за ним, из процедурной, – заспанная сестра. Степан вкратце объяснил, что произошло, и попросил вызвать милицию, сам же связался с Семеном.

– Только заснул… – с легким недовольством сообщил тот. И, взбадривая себя, спросил: – Случилось что?

; – А что ты делал, если заснул? – с таким же легким, но пренебрежением спросил Степан.

Он предлагал Семену дежурить вместе с ним. Но тот уверил его, что бояться нечего. И еще сослался на Мишку, за которым нужно присматривать. А ведь мама в доме у Ольги, отец. И даже Марьяна там. Степан отправил туда девушку, хватит с нее того, что вчера провела с ним в больнице всю ночь.

– Да Герман приехал, – подавленно сообщил Семен. – Вместе со своей новой…