Владимир Капитонов - Подранок — ответный удар Страница 47

— Не было, — подтвердил механик.

— Очень хорошо, — продолжал майор. — Это ваша машина, — кивнул он на «Додж».

— Собственность фирмы, — поправил Стрельцов.

— Вы на ней передвигаетесь?

— Я.

— Хорошо, — он обернулся к воротам, в которых уже толпился милицейский народ. — Пригласите понятых, — обратился ко всем.

«Каких ещё понятых? — внутренне запаниковал Стрельцов. — Что они вообще здесь ищут?..» В гараж вошли понятые: двое мужчин лет под сорок и глубокая пенсионерка с хозяйственной сумкой через плечо — просто случайные прохожие.

— Итак, начнём. — Мечников напустил на себя серьёзности. — Ребята, приступайте.

Вдруг откуда не возьмись возле «Доджа» закрутился юркий паренёк в гражданском с миниатюрной видиокамерой в руках. Приловчился, прицелился и нажал «play».

Двое лейтенантов отклеились от толпы своих коллег, подошли к понятым и попросили их обыскать. Те под прицелом объектива видиокамеры тщательно обрыскали их с головы до ног, потом те в свою очередь занялись обыском «Доджа». Шмонали долго и скрупулёзно. Наконец, один из них добрался до водительского кресла. Поковырялся под ним и вытянул на свет божий пакет, обёрнутый плотной бумагой. Лейтенанты свою работу закончили. Находкой занялся щуплый, болезненного вида мужчинка лет сорока с завидной плешью на полголовы и очках с толстыми линзами на пол-лица. Востроглазая камера переключилась строго на него. Мужичок важно раскрыл принесённый с собой обветшалый «дипломат» из кожзаменителя. Вынул оттуда тонкие резиновые перчатки, натянул их на свои сухие руки и осторожно, словно работал с взрывчаткой, развернул бумагу. Потом вскрыл пакет и развернул его так, чтобы камера смогла отчётливо зафиксировать находящийся там порошок белого цвета. Ещё через десять минут эксперт дал предварительное заключение: «Кристаллический порошок белого цвета предположительно является веществом наркотического действия».

— Это не моё! — резко побледнел Стрельцов. — Это подстава!

— Там разберёмся. — По губам майора бродила плотоядная улыбка. — Наденьте на него наручники и проводите в машину, — приказал он людям из своего отдела.

На белы рученьки Василия Степановича нацепили грубые кандалы и не очень вежливо препроводили в один из фургонов. В другой посадили обалдевшего от всего механика, тоже закованного в наручники. Офис и гараж опечатали. Оцепление периметра приказано было не снимать до особого распоряжения.

Стрельцова доставили в ИВС и поместили в тесную, вонючую одиночку. От подобных условий Василий Степанович давно отвык. Но как он не умолял через дверь дать ему возможность позвонить по телефону, так и в течение двух суток к его мольбам оставались глухи.

На третьи к нему собственной персоной пожаловал подполковник Рамцов. Злой, полуголодный, насквозь пронявший камерным зловонием и нещадно покусанный клопами Стрельцов едва ли не с кулаками набросился на силовика.

— Что это за дерьмо? Что ты вообще себе позволяешь?

— Остынь! — грубо отпихнул его к нарам Рамцов. — А то придётся тебе напомнить, что такое «пресс-хата».

— Прости, погорячился, — состряпал виноватое выражение лица Стрельцов. — Ну, я, в самом деле, не всасываю ситуацию!

— Всосёшь, — без всякой иронии пообещал подполковник. — Когда упекут лет на семь.

— За что? — чуть не разнюнился Василий Степанович. Снова в тюрьму ему жутко не хотелось. А этим уже попахивало.

— За хранение наркотиков. Вот за что. Ты же сам там был и всё видел.

— Но ты же понимаешь, что это подстава! — Схватился за голову Василий Степанович. — Я же никогда не имел дела с наркотой!

— Имел, не имел — следаки разберутся. — Рамцов развернулся лицом к двери.

— Постой, — схватил его за подол кителя Стрельцов. — Неужели всё так серьёзно?

— А ты думал, что ты не из костей, мяса и дерьма вылеплен, а из булатной стали выкован? — усмехнулся Рамцов. — Серьезней, не бывает, Василий.

— Сколько нужно? — наконец-то догадался Василий Степанович.

— Я дам тебе знать. — И вышел из камеры.

Ещё через пару-тройку часов открылась «кормушка» и вертухан просунул в узенькое пространство алюминиевую миску с баландой. Из своего прошлого тюремного опыта Стрельцов знал, что «малявку» нужно искать на дне миски. Так оно и было. Клочок бумаги, плотно упакованный в целлофановый пакетик, был прикреплён к самому её дну. Василий Степанович развернул послание и, прищурившись, прочитал мелкий печатный шрифт. Рамцов обещал свободу только в виде подписки о невыезде и назначил выкуп в сумме тридцати тысяч долларов. Выбора не было.

Спустя какое-то время узник ИВС был отпущен под подписку о невыезде. Но у входа в управление его никто не встречал. Словно забыли о его существовании вовсе. Однако Василий Степанович, вдохнув полной грудью пьянящий воздух свободы, по этому поводу особо не переживал. Он пребывал в состоянии лёгкой эйфории, забыл обо всём произошедшем и с ликующей душой топал пешочком к своему офису. У ворот ему напомнили, что это не приснившийся кошмар, а реальный ужастик. Особого распоряжения ещё не поступило, и территория центрального офиса по-прежнему бдительно охранялась сотрудниками милиции.

— Стоять! — раструб укороченного «Калашникова» воткнулся в грудь Стрельцова. — Сюда нельзя!

— Ну, ты! — вскипел Василий Степанович. — Это моя собственность. Пошёл вон отсюда! — И двинул напролом.

Милиционерам было приказано применять к лицам пытающимся пройти на опечатанную территорию самые жёсткие меры физического воздействия, вплоть до применения огнестрельного оружия. Часовой на воротах не стал палить в нарушителя. Он просто огрел его рожком по хребтине и оттолкнул от ворот подальше. Гнев раскалил до бела каждую клеточку организма Василия Степановича. Какой-то паршивый ментяра посмел поднять на него, на Стрельцова, свою грязную лапу! Ну, уж дудки! Сейчас он его сам лично научит хорошим манерам. Стрельцов, словно пушечное ядро крупного калибра, с бешеной скоростью врезался головой в живот стража порядка. И не дав тому опомниться, принялся месить его кулаками. Мент оказался прочным малым. Выдержав удар в живот, не сломался пополам, а устоял в строго вертикальном положении. Кулаки нападавшего ему тоже особого вреда не причинили. Зато его собственные вкупе с жёсткими подошвами «берцев» и автоматом целиком могли отправить злостного нарушителя порядка в морг. Вполне достаточно было и его одного, но на шум сбежались милиционеры с внутреннего периметра и дружно присоединились к куражу своего коллеги. Ещё пара минут и Стрельцов точно стал бы трупом. Но чей-то воинственный окрик остановил обезумевших от вида крови костоломов.

— Стоять! Всем отойти! Прекратить! — К месту разборки на всех парах бежал личный адвокат Василия Степановича господин Гусейнов, на ходу размахивая своим служебным удостоверением члена коллегии адвокатов РФ.

Менты с опаской отпрянули в сторону. Мало ли какая птица к ним летит.

— Я вас всех за беспредел пересажаю! — грозно верещал оглоблеобразный Гусейнов, помогая своему хозяину подняться с земли. — Подонки! Мрази!

Угроза подействовала на недалёких милиционеров, и они торопливо нырнули за ворота. Все, включая и того, чей пост был на этой стороне ограждения.

Гусейнов узнал об освобождении шефа с небольшим опозданием, в результате чего они просто разминулись. Чисто интуитивно адвокат повёл свой автомобиль к центральному офису. Сюда он вовремя приехал. Опоздай он совсем на чуть-чуть, и по шефу можно было заказывать панихиду.

Гусейнов усадил здорово помятого Патрона на мягкое заднее сидение своего «Фольксвагена» и сам, почти что сложившись пополам, приспособился за рулём.

— Я этих подонков так накажу! Так накажу! На всю оставшуюся жизнь они меня запомнят! Уроды моральные! — Продолжал он громко негодовать уже в пути.

Василию Степановичу было и так-то плохо — всё его тело страдало от боли, а тут ещё этот разорался.

— Хватит, — из последних сил взмолился Василий Степанович. — Отвези меня на дачу, и пусть меня дней пять никто не трогает.

Гусейнов вмиг прекратил пустое сотрясание воздуха и направил машину к шикарной загородной резиденции Стрельцова. «Потом, всех потом накажу! пульсировало в висках Василия Степановича. — Близок тот день…. А пока отдыхать».

Вскоре иномарка адвоката подрулила к высоченным автоматическим воротам, за которыми раскинулся сказочный дворец генерального директора частного охранного предприятия «Беркут».

Глава 32

Немного оклемавшись от потрясения и спокойно проанализировав ситуацию, Василий Степанович пришёл к неутешительному для себя выводу. Менты поганые, к бабке ходить не надо, на достигнутом не остановятся и натравят на него налоговую инспекцию. А она не преминёт выпотрошить его как жирного гуся. Конечно, недвижимость, личный транспорт и даже возможно счета в забугорных банках от них скрыть не удастся. Но это дело наживное. Был бы стартовый капитал. Таковой этакая заначка на чёрный день — у господина Стрельцова имелась. Скромненькая такая сумма в полмиллиона долларов наличными ждала своего часа в тайнике одной из комнат его дворца. Но в его надёжности Василий Степанович вдруг резко засомневался. Могут и его найти, тогда точно пойдёт он по миру. Деньги необходимо было срочно перепрятать и подальше отсюда. «Кладбище!» — остриём копья врезалось в его сознание. Вот где их никогда и никто не найдёт. Даже и не подумают что-то искать в этом жутковатом месте. Стрельцов выскоблил свой тайник под плинтусом одной из комнат, сложил перетянутые строгой банковской лентой зелёные кирпичики в объёмную спортивную сумку, перекинул её через плечо и спустился в подземный гараж, в котором уже покрылся толстым слоем пыли неброский «БМВ» третьей серии.