Эдриан Маккинти - Барометр падает Страница 48

— Но на самом деле я спрячусь за контейнером на автостоянке. Когда Тара пойдет к телефонной будке, я побегу на площадку, собью жестянку и выйду из игры, — заговорщическим шепотом сообщила Сью.

Киллиан улыбнулся и хлопнул по колену:

— Ловко!

— Я знаю.

Сью выглядела здоровой и веселой, казалось, за прошедшие три дня она даже подросла немного.

— Olann an cat cluin bainne leis![11] — произнес Киллиан.

— Мяу! — выпалила Сью и тут же исчезла.

«Уже набралась!» — подумал Киллиан.

Но пора было звонить по телефону, улыбка сползла с его лица.

Он набрал номер Шона.

— Алло? — раздался в трубке его голос.

— Это я, Киллиан.

Долгая… очень долгая пауза.

— Где ты находишься? — спросил Шон.

— Я предпочел бы не говорить этого, дружище, — уклончиво ответил Киллиан.

— Мне-то ты можешь сказать, — попытался надавить Шон.

— Нет.

— Ты с ней, да? А дети? Она переманила тебя на свою сторону, да?

— Не в этом дело.

— А в чем? — прошипел Шон.

— Я узнал много нового и интересного.

— Например?

— Могу поделиться. В семидесятых годах наш друг торговал детьми, находившимися на его попечении, собрал внушительную коллекцию домашнего порно с этими детьми.

Опять долгая пауза.

— Киллиан, а давай я тебе вопросик один задам, — проскрежетал Шон.

— Спрашивай.

— У тебя что, совсем ум за разум зашел?

— Да нет вроде.

— Ты хоть догадываешься, кто вчера явился ко мне домой, а?!

— Кардинал Брэди посетил тебя, чтобы покаяться, что он покрывал священника-педофила?

— Не смешно. Том Эйкел и его новый приятель. Тот самый русский. В мой дом, чтоб тебя черти драли! А Мэри была вынуждена с милой улыбочкой им чай подавать. — Голос Шона так и сочился ядом.

— Шон, мне жаль, что…

— Они объяснили мне что к чему. Дело теперь уже не только в Коултере, ты знаешь? Эти люди, мягко скажем, чуть более опасные, чем мы думали. Не говоря уже про то, что этот русский — просто психованный сукин сын. Эх ты!

— Шон, послушай, мне действительно очень жаль, что они тебя втянули во все это, но…

— Тебе жаль, говоришь?! Мне пришлось чуть ли не из кожи вон выпрыгнуть, чтобы его успокоить и как-то уладить это дело. А русский выродок — Старшина — заслуженный ветеран чеченской войны, профессиональная машина для убийств. Казнил священника в Мексике, устроил бойню в Баллимене. Ты хоть можешь представить, что я думал, смотря на этого маньяка, с минуты на минуту ожидая, что он прирежет меня и Мэри?! И ты смеешь утверждать, что тебе жаль?! Твою мать! Слушай, окажи услугу, уберись куда-нибудь, хоть к черту в задницу, а когда будешь так далеко, как только сможешь, скажи нам, где эта женщина!

— Понимаешь, ситуация изменилась. Ноутбука больше нет. Он исчез навсегда. Все закончилось. Конец.

— Том так не считает.

— А как он считает?

— Возьми и позвони ему! Давай-давай!

— Хорошо.

Молчание.

Дрогнувшим голосом Шон произнес:

— Киллиан, как же ты мог так поступить? После всего, что я для тебя сделал…

Киллиан потряс головой. Ну как это объяснить? Он пытался жить в нормальном мире, но не получилось. Он потерял уверенность в своих силах, веру в себя. И все это совпало с крахом ирландской экономики. Он сделал шаг назад, снова согласившись работать на Шона, но его приезд в Ирландию вернул его не на год, а на несколько десятков лет назад. Шон, конечно, заменил ему когда-то отца, но сейчас и здесь Киллиан был в окружении своих сородичей.

Это был совершенно другой мир.

Мир, держащийся на обязательствах людей друг перед другом, на долге, сокровенных знаниях, народной мудрости и традиции.

В этом мире честь имела непреходящее значение.

Ему нравились Рейчел и девочки. Он взял их под свою защиту, дал им обещание.

— Хорошо, Шон, попытаюсь дозвониться до Тома.

— Надеюсь, тебе повезет. И прошу, не смей мне звонить, пока не уладишь дело.

Киллиан был потрясен этим… этим предательством со стороны старого друга. Но, обращаясь к кому-то невидимому, он произнес в его оправдание:

— Он просто защищает себя и свою семью! Я бы так же поступил на его месте.

Но он сам, призраки и фамильяры[12] знали, что это ложь.

Отогнав непрошеные мысли, Киллиан достал бумажник, нашел листок с номером Тома. Секретаря ему удалось обойти, сказав:

— Я Киллиан. Мистер Эйкел ждет моего звонка.

— Киллиан… — раздался голос Тома.

— Это я, Том.

— Ты где?

— Не могу сказать.

— Какого черта ты не можешь, если работаешь на меня!

— Уже нет.

— Мы заключили соглашение. Ты где?!

Их встреча в Макао, казалось, произошла целую вечность назад.

— Может, заключим новое? — предложил Киллиан.

Он ожидал, что Том взорвется ругательствами, но тот явно колебался.

— Слушаю, — настороженно ответил Том.

— Полагаю, наш друг сообщил тебе, что стало с компьютером?

— Сообщил.

— Насколько я понимаю, все вернулось к прежнему раскладу.

— Ты о чем?

— Ситуация вернулась к исходной точке: против тебя у нас ничего нет, а вот у тебя есть кое-что против нас.

— Значит, уже «нас»?

— Том, завязывай, а? Мы же взрослые люди и говорим о серьезных делах.

На какое-то время наступила тишина.

— Точно нет копий файлов с компьютера? — с надеждой спросил Том.

— Устрой мне испытание на детекторе лжи, если не веришь. Посуди сам, зачем ей диск с сохраненными файлами, если у нее был сам компьютер?!

Киллиан отчетливо слышал, как Том меряет шагами паркетный пол своего шикарного офиса на Ройял-авеню. Киллиан подошел к кромке воды.

Мимо него пробежала Сью, направлявшаяся к площадке с криком:

— Раз, два, три, я свободна, догони!

Киллиан стоял на мокром песке, наблюдая, как вода заливает его ботинки. Паром давно исчез в розоватой дымке, и окружающее пространство опустело. Только в небе парила пара чаек.

— Тебе можно верить? — наконец послышался голос Тома.

— Да.

— Она будет молчать?

— Она будет молчать, и ты будешь молчать. Рейчел и Ричард разделят опеку над детьми. Я постараюсь убедить ее, что все странности нашего друга остались в далеком прошлом. Ты не знаешь, есть новости в расследовании убийства ее родителей?

— Нет. Копы по-прежнему считают, что они погибли из-за попытки ограбления.

— Сколько им нужно времени, чтобы докопаться до правды? Пять дней? Неделю?

— Не знаю. Не это сейчас главное. Боюсь, когда Рейчел узнает о смерти родителей, она все выложит полиции.

— Она будет молчать.

— Дело не только в Коултере, мне тоже грозит опасность. На кону моя жизнь!

— Понимаю. Я все ей объясню.

— В этом деле есть еще один фигурант. Он верит, что видео уничтожено при взрыве зажигательной бомбы в восемьдесят втором году. Этот теракт устроили он сам и его друзья. Двадцать лет Коултер лгал ему и мне.

— Расскажи ему.

— Нет! Не скажу и не собираюсь. Иначе мы все — покойники!

— Том, послушай…

— Это ты меня послушай! Киллиан, я никогда тебе не доверял. Но я слышал, что ты человек слова. Ты заключил с нами соглашение. Так выполни свое обещание. Сам знаешь, времени остается все меньше и меньше. Как только она узнает, что произошло в Баллимене на самом деле, тут же слетит с катушек. — Голос Тома был подчеркнуто бесстрастен.

— Нет, обещаю тебе. Хотя бы потому, что ей нужно защищать своих детей. И, если она проболтается, у нее не останется козырей против нашего общего друга.

— Ей, собственно, и говорить-то ничего не нужно. Достаточно только намека, чтобы уничтожить дело всей жизни нашего друга, его репутацию. Это поломает и мою карьеру, черт побери! На кону наши жизни. Это подлинная катастрофа! Я просто не готов взять на себя такой риск.

— Я ручаюсь за нее, — настойчиво повторил Киллиан.

Том откашлялся:

— И последнее: как ты понимаешь, есть еще одна проблема — это ты. Ты был в Баллимене, она показывала тебе ноутбук. Как убедиться в твоем молчании?

— Ты шутишь, Том? Я человек простой, простодушный. И дешевый. Пара тысяч меня более чем устроит. Это тебе по карману, я думаю.

Тишина.

Плеск волн, разбивающихся о берег.

Детский смех.

На том конце разговора Том лихорадочно обдумывал проблему.

— Ну что? — прервал молчание Киллиан.

— Давай уточним. Ты уговариваешь ее молчать, и все возвращается на круги своя?

— Да.

— А гарантии?

— Заставь ее подписать какую-нибудь бумагу. Ты же адвокат! Если она позволит хотя бы раз высказаться о нашем друге или о тебе в каком-нибудь издании, то… и так далее и тому подобное.

Снова молчание.

— Том, думай скорее, мне необходимо избавиться от этого телефона.