Иван Сербин - Проба пера Страница 5

— Ты, падла, да я тебя на куски порву…

Пеструха рванул из кармана пистолет, вскочил, замахнулся для удара. Гость лишь поморщился.

— Вячеслав Аркадьевич, вы бы попросили своих людей вести себя попристойнее. У нас деловой разговор, и я лишь обрисовал возможные перспективы вашего ближайшего будущего.

— Сядь, Пестрый, не гони, — скомандовал негромко Вячеслав Аркадьевич.

— К тому же Америка — «законник». Синий. На днях в Нижнем прошел сходняк, воры постановили отыскать людей, заваливших Америку. Из-за этого у вас могут возникнуть очень серьезные проблемы.

— И что же ты намерен нам предложить? Поддержку? Защиту от этих отморозков? — обратился Мало к гостю. — Я правильно понимаю?

— Не совсем, — гость наклонил голову, словно бы прислушиваясь к чему-то. — Я предлагаю вам их самих.

— То есть?

— Я отыщу киллера, работнувшего четверых ваших коллег. Плюс к тому дам полную информацию о заказчике. Не безвозмездно, разумеется. Любая работа стоит денег. Рисковая работа стоит больших денег. Но она их действительно стоит.

— Ну, заказчика, я полагаю, мы и сами сумеем найти, — Мало покачал головой. — А почему ты думаешь, что тебе удастся отыскать киллера?

Гость улыбнулся уголками губ:

— Поверьте, я представляю очень серьезную организацию.

— Ты — не мент, — проговорил Вячеслав Аркадьевич, глядя гостю в глаза. — Ментам такое дело по плечу, но они не стали бы им заниматься. Да и звон бы пошел. ФСБ?

— Вячеслав Аркадьевич, зачем вам лишняя информация? Скажем, нам очень не хочется, чтобы на нашей территории началась война. Много крови, суеты и напрасных хлопот. Нас более чем устраивает сложившийся баланс сил. Каждый имеет свой кусок пирога и не пытается отнять кусок у других.

Мало кивнул.

— Мне нужно перетереть твое предложение с коллегами.

Гость поднялся.

— Разумеется. Я подожду в коридоре. — Он двинулся к двери, не обращая внимания на жующего шкафоподобного охранника. На пороге гость остановился, повернулся и посмотрел Мало прямо в глаза: — Да, при обсуждении имейте в виду, что обычно я палец о палец не ударю, если не буду стопроцентно уверен в положительном исходе дела. Предпочитаю потратить лишнее время на подготовку подобного исхода. — Он усмехнулся. — И уж конечно, я не стал бы попусту беспокоить такого авторитетного человека, как вы, Вячеслав Аркадьевич.

Парень толкнул дверь и вышел. Охранник пропустил его, сам же остался стоять, ожидая дальнейших приказов. Вячеслав Аркадьевич оглядел сидящих за столом, спросил почти равнодушно:

— Ну? Что скажете?

— Пурга, — поморщился Пестрый. — Б…ь буду, пурга.

— А какой резон ему пургу гнать? Не на Колыме, поди, — заметил Челнок. — На барана он не похож. Да и не пришел бы сюда, если бы не хотел иметь с дела свой кусок. Нам ведь без разницы, что у него на уме. Пусть выяснит, кто беспределом занимается, а там видно будет. Мы его пока пощупаем и, если узнаем, что он на руку нечист, — завалим.

— А может, он, в натуре, вигоневый, — азартно, с едва заметными истерическими нотками вскинулся Пестрый. — Свекруха ментовская.[1] Или на «махновцев» этих работает. Сольет нас, бабок срубит по-легкому — и в кусты! А нам башку подставляй! Замочить шашлыка прям щас — и концы в воду.

Челнок покачал головой. Ему не нравилась «феня». Он признавал жаргон, но пользовался им крайне умеренно, полагая, что бизнесмену о «фене» следует забыть. Пеструха же подобным образом самоутверждался.

— Не вижу смысла, — медленно сказал Челнок. — Даже если этот парень — наседка ментовская, что с того? Насчет дел мы при нем реальные вопросы не терли. Если он ссученный и мы его замочим, нас менты конкретно без всякого слива по стойлам разведут. А если работает на отморозков, то какого хрена вообще сюда приперся? Предупредить, чтобы ушки на макушке держали? Мне кажется, мужик реальный. И помощь он предлагает тоже реальную.

— Ну да, — осклабился зло Пестрый. — Он же нас конкретно на бабки разводит, как лохов. Насчет «махновцев» по-любому с братвой базар вести надо, а не с этим. Конкретно по делу вопросы решать.

— Ты что скажешь? — Мало повернулся к Боксеру.

— Может, он ведет двойную игру.

— Да чего тут говорить. Гнилое дело, ясен болт. Авторитетных людей валят. Причем валят всех без разбора, не объявляя, и наших, и синих. Кто, за что — непонятки сплошные. Теперь базар с братвой так и так придется тереть. За Америку звон на всю страну пошел. А уж после того, как Божу замочили, будет вообще — туши свет. Опять же мы тут. Братанов валят, а мы хлебалом щелкаем. Этот, — Боксер кивнул в сторону двери, — не фраер, по замашкам видать. Я думаю, пусть поработает. Надыбает нам «махновцев» — хорошо. Нет — у нас яйца не защемит. — Здоровяк подумал пару секунд и поинтересовался: — Кроха, а как он вообще прорисовался?

— Сочный его где-то надыбал, — ответил тот.

— Так Сочный же за бугром сейчас, нет?

— Маляву прислал. У них там тоже звон идет, что авторитетов валят.

— А Сочному-то что за дело?

— Он за бизнес реально опасается. Нас перемочат, с кем ему дела вести?

Боксер кивнул удовлетворенно:

— Сочный понты крутить не станет. Может, подпишемся?

Вячеслав Аркадьевич повернулся к сидящему по правую руку Борису Борисовичу, который серьезно прислушивался к разговору, по привычке изучая полированную крышку стола.

— Что ты скажешь, Боря?

Борис Борисович был единственным человеком в компании, имеющим довольно отдаленное отношение к уголовному миру. Он никогда не сидел, знал других авторитетов исключительно шапочно, общался только с подручными Вячеслава Аркадьевича.

Тот несколько секунд молчал, тщательно обдумывая каждое слово, затем негромко сказал:

— Думаю, нашего нового знакомого следовало бы тщательно проверить, и, если выяснится, что он действительно обладает возможностями, о которых тут заявлял, имеет смысл согласиться. В любом случае мы ничего не теряем.

— Какое впечатление он на тебя произвел?

— Он — профессионал, это ясно. Работает, скорее всего, на «контору». А «конторе» сейчас наши разборки невыгодны. Война — это всегда много крови и хлопот. Большие люди нервничают, бабки уплывают прямо из-под носа. Налаженный бизнес рушится. Я думаю, он предлагает реальную помощь, а не пытается нас разводить. Самое худшее, что может случиться: братва станет выяснять, кому было выгодно завалить авторитетов. И смотрите, какая неприглядная картина получается: с Колышем у нас были размолвки относительно спорных территорий, Божа год назад пытался подмять наши точки у вокзала. Вопрос, конечно, перетерли, к соглашению пришли по-мирному, но братва-то про наезды знает и может подумать, что заказ — наших рук дело.

— Тогда при чем тут Вяземский с Американцем? — перебил его Пестрый. — Они оба — мужчины реальные. У нас с ними никаких проблем не возникало.

— Если бы Вяземский и Американец узнали, что мы заказали таких бобров, как Божа и Колыш, они бы нас не поддержали. Сходняк нас объявил бы, и Американец с Вяземским были бы вынуждены взяться за волыны. У Американца вторая по численности бригада в городе. Вяземский идет следом за ним. — Борис Борисович вздохнул. — Мы это понимали и решили обезопасить себя на случай серьезных разборок. Потому-то и заказали Американца и Вяземского первыми.

— Ни болта себе раскладец, — Боксер покивал мощной головой, отчего на могучем загривке его образовались складки.

Пестрый цокнул языком:

— Да, б… Базара нет. Дела гнилые. Придется перед братвой ответ держать.

— Я не утверждаю, что именно так все произойдет, но это наиболее вероятное развитие ситуации. Слить братве убийцу и заказчика было бы самым простым решением проблемы, — закончил свою речь Борис Борисович.

— В общем, поступим следующим образом. — Мало повернулся к Челноку: — Ты задействуй наши связи в ментовке и ФСБ. Выясни об этом парне все. Если всплывет что-нибудь подозрительное…

Тот кивнул:

— Скажу пацанам, они все сделают.

— И еще. Отбери пару ребят потолковее, пускай присмотрят за ним. Мужчина вроде реальный, но кто знает, что у него на уме.

— Ништяк.

Вячеслав Аркадьевич откинулся в кресле, покосился на стоящего у двери охранника:

— Скажи, пусть зайдет.

Гость вошел, спокойный, уверенный в себе. Мало кивнул.

— Сколько ты хочешь?

— Двести тысяч. «Зеленью», разумеется, — ответил тот. — Плюс расходы по делу.

— Не многовато, братела? — снова окрысился Пестрый. Ему гость не нравился.

— Мне кажется, сумма вполне адекватна тем неприятностям, от которых я вас избавляю, — заметил гость, глядя при этом на Вячеслава Аркадьевича.

— Договорились. С чего планируешь начать?