Владимир Гриньков - Так умирают короли Страница 5
Владимир Гриньков - Так умирают короли читать онлайн бесплатно
Он не соврал. Внутри была сплошная резьба по дереву, позолота и какая-то вычурная мебель, которую я прежде видел только в фильмах про французских королей. Второй наш оператор, Загорский, прошел через комнату, с достоинством неся свою благородную голову – граф, да и только. Я даже подумал, что этот интерьер не для Самсонова, а именно для Загорского. Аристократ, белая кость.
– Евгений, не отлынивай! – попенял мне вынырнувший из недр чудесного дома Демин.
Он вытирал руки пестрым полотенцем с видом чрезвычайно занятого человека.
На кухне, куда он меня привел, вовсю кипела работа. Прихваченные из Москвы деликатесы перекладывались на тарелки. Кожемякин откупоривал бутылки. Светлана протирала хрустальные рюмки. Даже аристократичный Загорский резал хлеб, хотя это занятие давалось ему с трудом. И только Самсонов – на правах хозяина, наверное, – бездействовал. Сидел у окна, закинув ногу на ногу, и невозмутимо следил за происходящим. Мне он напоминал барина, случайно забредшего в кухню. Ему бы еще халат и колпак с кисточкой…
– Отлыниваешь, – сказал мне Самсонов, не меняя позы. – Помоги вон Светлане, что-то она совсем разучилась хозяйничать.
Светлана вспыхнула и отвернулась. По-моему, Самсонов был к ней неравнодушен.
Через десять минут мы уже сели за стол. Я оказался между Светланой и Загорским. Напротив меня сидел Демин.
– Илья, ты сегодня был несносен, – объявил Самсонов.
– Еще чего! – буркнул Демин.
– Недостаточно убедительно играл. Клиент не сразу тебе поверил.
– А вы бы поверили? – хмыкнул Демин. – Ситуация ведь была не шибко правдоподобная: сто рублей превращаются в сто долларов. Попробуй убеди!
– Должен был убедить, раз взялся. А не можешь – не лезь в кадр.
Демин насупился. У них, оказывается, после съемок происходил «разбор полетов». А я-то думал, что все ограничится банальной пьянкой.
– И интерьер ты сделал ни к черту, – продолжил разнос Самсонов.
– Как получилось.
– Мне не надо «как получилось». Мне надо на совесть.
– Попробуйте за тысячу баксов сделать лучше.
Я уставился на Демина. А он лишь вскользь посмотрел на меня и отвернулся. О какой тысяче долларов он говорил? Ведь при мне договорился с тем парнем за триста пятьдесят. Я машинально обернулся к Самсонову и встретился с ним взглядом. Мне показалось, он что-то уловил. Но в следующий миг он опустил глаза и сказал равнодушным голосом:
– Алексей, разливай.
Кожемякин налил водку.
– За то, что мы имеем возможность заниматься тем, чем занимаемся, – провозгласил Самсонов.
Все выпили. Светлана закашлялась. Я ожидал, что Самсонов опять скажет какую-нибудь колкость в ее адрес, но он, к моему удивлению, промолчал.
– У меня сегодня отличная точка съемки была, – сказал Кожемякин. – Этот тип светился прямо передо мной.
Он потянулся за соленым огурцом, и я увидел на его руке лиловую наколку: «СЛОН».
– С моей кассеты можно все давать в эфир без купюр.
Самсонов пожал плечами:
– При монтаже увидим.
– Нет, правда, Сергей Николаевич.
Самсонов посмотрел на Кожемякина долгим взглядом, тот сник. Здесь не принято было указывать Самсонову, как ему следует поступать. Загорский тем временем молча и с достоинством расправлялся с курятиной, словно происходящее его не касалось. И Светлана не участвовала в разговоре. Два сфинкса.
– И наш новобранец сегодня немного подкачал, – неожиданно сказал Самсонов.
Я увидел, как замерла вилка в руке Светланы, и только тогда понял, что речь шла обо мне.
– Ты начал грубить клиенту.
– Я разговаривал с ним вежливо.
– Недостаточно вежливо.
– Вежливо! – проявил я упрямство.
Самсонов посмотрел на меня такими глазами, какими минуту назад смотрел на Кожемякина. Светлана незаметно положила ладонь на мое колено. Это был совет не связываться. Я опустил глаза.
– Помягче надо было с ним! – наставительно произнес Самсонов. – А ты разверещался: «Уходите, уходите!» Да кто ты такой?
Светлана прижала мое колено.
– Ладно, еще обтреплешься, – совершенно неожиданно для меня прервал экзекуцию Самсонов.
Я посмотрел ему в глаза. Он смотрел на меня с насмешкой превосходства. Светлана осторожно погладила мою коленку и убрала руку. Все плохое оставалось позади.
– Теперь у нас сюжет с неисправным расфасовщиком мороженого, – сказал Самсонов. – Когда снимаем, Илья?
Демин ответил не сразу. Прожевал нежное филе индейки, причмокнул, показывая, как было вкусно.
– Дня через три, Сергей Николаевич. Там ребята расфасовщик курочат, но механизм капризный, так что придется повозиться.
– Ты не тяни.
Демин развел руками – разве же я тяну, мол. Я смотрел на него и никак не мог понять: неужели он действительно прикарманил почти семьсот долларов, не побоявшись, что я продам его Самсонову с потрохами? В глазах Демина я увидел те же самые злые огоньки, как в тот раз, когда он советовал мне не лезть в денежные дела.
– Что вы заканчивали? – негромко осведомился Загорский, отвлекая меня от не особенно приятных мыслей.
– Политех.
– Вот как? Вот уж не подумал бы.
– Почему?
– Вы не похожи на технаря. Вы чистый гуманитарий, поверьте.
– А вы умеете различать человеческие типы?
– А как же!
Настоящий граф. И этот поворот красивой головы! Зачем ему быть оператором? Он запросто мог бы сниматься в фильмах о старой жизни.
– Вам повезло, что вы приехали в Москву, Женя. Для гуманитария очень важна среда обитания. Тот дух, который царствует вокруг. Вы расцветете здесь, на этой почве.
Со мной никто прежде так не разговаривал. Мир вокруг был слишком груб. И люди тоже грубы. И я даже представить себе не мог, что существуют такие типы, как Загорский. Я думал, что они все повымерли.
Самсонов вполголоса обсуждал с Деминым какие-то проблемы. По обрывкам фраз, время от времени долетавшим до меня, я понял, что разговор идет о предстоящей съемке.
Кожемякин ни с кем не разговаривал, а занимался в основном тем, что разливал водку по рюмкам. Я успел заметить, что он наливал себе чаще, чем остальным, но самое удивительное было то, что при этом он не выглядел более нетрезвым, чем кто-либо из нас.
И Светлана молчала. Ее будто подменили. Днем она выглядела повеселее. Мне почему-то стало ее жалко, я хотел занять ее разговором, но не мог – из-за Загорского, который не позволял мне отвлечься.
– Давай выпьем, командир! – неожиданно громко и даже, как мне показалось, с вызовом предложил Кожемякин.
Он встал, покачиваясь, и только теперь я увидел, что он все-таки пьян.
– Я тебя за что уважаю? – спросил Кожемякин.
Он явно обращался к Самсонову, и это обстоятельство немало меня поразило. Мне еще не доводилось видеть, чтобы так разговаривали с Самсоновым. А тот сидел как ни в чем не бывало и смотрел на пьяненького коротышку Кожемякина с благосклонностью и насмешкой.
– Уважаю тебя за то, что тебе не западло сидеть со мной за одним столом. Что ты настоящий мужик.
Демин сидел напротив меня потупив очи. И я вдруг понял, что ничего особенного не происходит. Что это уже было не раз. И все привыкли.
– За тебя, Николаич! – провозгласил Кожемякин.
Все выпили. Кожемякин плюхнулся на стул и обвел присутствующих затуманенным взглядом. Для него существовало два сценария дальнейших событий: или его свалит сон, или начнется большая драка. Я людей кожемякинского типа нутром чуял.
– Поди-ка сюда, Евгений, – сказал мне Самсонов.
Я подошел.
– Ты с техникой дружишь?
Я неопределенно пожал плечами.
– Политех заканчивал?
– Да.
– Значит, инженер?
– По диплому – да.
– Тебе и карты в руки. Будешь в нашем следующем сюжете сниматься. Про мороженое. Ты мороженое любишь?
Он как-то так всегда со мной разговаривал, что у меня самого складывалось впечатление, будто я настоящий придурок. Ну просто стопроцентный. И поэтому я промолчал.
– А чего ж ты молчишь-то? – осведомился Самсонов.
Он был нетрезв, но не то чтобы капризен, а скорее более насмешлив, чем обычно.
– Ну.
– Что «ну»? – уточнил Самсонов.
– Допустим, люблю, – буркнул я.
Я видел, что Светлана смотрела на Самсонова с плохо скрытой неприязнью. Похоже, у них была взаимная нелюбовь.
– Вот и славно, – заключил Самсонов. – Завтра тебе Илья покажет нашу установку.
Демин хотел что-то сказать, но не успел. Кожемякин упал лицом в тарелки, произведя немалый шум. Значит, сегодня все обойдется без драки. Благородный Загорский брезгливо поморщился.
– А-я-яй! – покачал головой Самсонов. – Какие неустойчивые у меня кадры. Альфред, отнеси молодого человека на диван.
Загорский словно не слышал. Вы когда-нибудь видели, как граф несет на себе пьяного приказчика? Примерно так это должно было выглядеть со стороны. И Загорский не спешил.
– Альфред! – протяжно и настойчиво произнес Самсонов.
Он смотрел на Загорского, как смотрит на непослушного питомца дрессировщик. Он был удивительный человек, этот Самсонов. И оставался для меня пока загадкой. Будто я не готовился с ним вместе к съемкам, не бражничал за одним столом, а был просто зрителем, имея возможность наблюдать только издали.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.