Леонид Влодавец - Ломовой кайф Страница 54

Приехав из Васильева и обобрав бедного частника, Полина случайно очутилась на «тайваньском» рынке. Неизвестно почему, она вдруг вспомнила о Таране. В это время Таран еще летел на борту «восьмухи», приближавшейся к Махачкале, и дрых, поскольку аракой заправился. Но во сне видел Надьку — и как раз почему-то в ларьке на рынке. Сам Таран этого сна почти не запомнил, а вот Полина его перехватила — с расстояния в две тыщи километров, а может, и больше. Как назло, Полина оказалась всего в нескольких метрах от ларька, где сидели Надька и тогда еще ни в чем не повинный Зыня.

Нескольких минут не потребовалось, чтобы Полина прощупала содержимое голов и Надьки, и Зыни. Увидела у Надьки тревогу и любовь к Юрке, а у Зыни — воспоминания о том, как Таран его лупасил. Правда, не из-за Надьки, а просто так, под хорошее настроение. И тут Полину ни с того ни с сего обуяла ревность и зависть. Она подошла к киоску, вроде бы для того, чтобы купить сигареты и зажигалку (хотя вообще-то не курила), а потом нанесла свой ядовитый укус… Не то чтобы она надеялась развести Юрку с Надькой, а просто так, напакостить захотелось. Она почему-то думала, что Юрка заявится домой ночью и застанет жену с Зыней, как говорится, «на месте преступления». Но самолет задержался из-за ростовской черешни, а потому Таран появился в городе только днем. Тут Полина почти не вмешивалась — Надька сама жаждала встречи с Зыней, больно предыдущая ночь понравилась. Надо было только стереть у Надьки чувство стыда и раскаяния перед Юркой. Да еще вселить в Юркину башку сперва дурацкую идею спрятаться в шкафу, а Надьку заставить его запереть. Остальное пошло само собой. Однако потом, когда Таран о ней вспомнил и как бы мысленно поблагодарил за свое спасение прошлой осенью, Полине стало жалко и его, а заодно почему-то и Надьку…

В общем, Полине взбрело в голову устроить себе и им «рай на троих». На месяц, на два или даже больше, пока не надоест. Тем более что все возможности для этого у нее были. Идея эта пришла ей в голову в Надькиной ванной, когда еще не совсем замороченная Тараниха высказала сомнение в том, что у них когда-нибудь будет вилла с бассейном. Именно поэтому и прозвучала из уст Полины фраза: « Кто знает, как жизнь повернется, может, и раньше повезет…»

Юрка еще спал, а Надька нежилась рядом, когда Полина просто подошла к окошку и одним взглядом тормознула первую приглянувшуюся иномарку — ту самую «Ауди». Ее вел молодой бизнесмен, возвращавшийся от любовницы. Вообще-то здорово уставший и желавший только одного — поскорее доехать до дому и поспать часика три-четыре, потому что во второй половине дня у него было назначено важное совещание. Но он, подчиняясь воле Полины, не только остановился, но и простоял почти час, пока его будущие пассажиры умывались, одевались и пили кофе. А потом — внезапно обретя бодрость и позабыв о том, что собирался домой! — этот парень повез их в аэропорт. Точно к московскому рейсу.

Поскольку Таран и Надька могли еще что-нибудь соображать и повести себя как-нибудь не так, Полина еще в машине просто отключила их сознание. Но при этом не лишила их способности двигаться. Юрка, наверное, очень удивился бы, если б узнал, что, «заснув» в «Ауди», он самостоятельно вышел из него и даже донес вещи до трапа самолета. Еще больше он удивился бы тому, что прошел через контроль, ничего не предъявляя, и точно так же влез в самолет. Ну а о том, что тем же макаром он миновал таможенный и пограничный контроль в Шереметьево-2, и говорить нечего. Очнулся Юрка уже после того, как они долетели на «Ил-62» до Мадрида, а там пересели на «Боинг-747», то есть уже на третьем по счету самолете. И то потому, что Полина решила чуточку восстановить силы, расслабилась и по-настоящему задремала. Но вовремя проснулась, накормила-напоила Юрку, мысленно объяснив все чернокожей стюардессе — та, между прочим, в этот момент слышала родную испанскую речь с малоантильским акцентом!

В общем, Полина благополучно довезла своих подопечных до небольшого курортного острова под названием Хайди. У выхода из аэропорта она усадила их в такси. Водитель, который получал бабки от владельца отеля, чтобы доставлять постояльцев именно к нему, естественно, нахваливал данное заведение, а заодно рассказывал о том, какие богатые и знаменитые люди тут останавливаются. Полина в принципе могла бы просто выдать себя за какую-нибудь из этих личностей, но на сей раз решила провернуть более сложную комбинацию. Узнав, что среди постоянных клиентов отеля есть некий очень богатый колумбийский бизнесмен Даниэль Перальта, который круглогодично арендует отдельное бунгало при отеле, Полина нашла его на расстоянии 1500 километров в городе Барранкилья и заставила отправить факс владельцу отеля. Факс предписывал принять трех родственников Перальты, поселить их в том шикарном бунгало, а все расходы дон Перальта обязался взять на себя. Не поскупившись, Полина перевела со счетов дона Даниэля 25 миллионов баксов вперед, и владелец отеля был готов боготворить своих постояльцев, лишь бы они у него подольше прожили и, так сказать, полностью «освоили» данную сумму. Кроме того, Полина постаралась стереть у Перальты память не только об этом переводе, но и о том, что он когда-либо арендовал данное бунгало…

ПОЛКОВНИКУ НИКТО НЕ ПИШЕТ…

Минуло уже больше суток со времени ночной встречи Птицына с Максимовым. Ничего утешительного эти сутки им не принесли, и пришлось снова собраться, чтобы побеседовать о сложностях жизни. Но уже не на скромной дачке Кирилла Петровича, а в двухэтажном особняке в элитном дачном поселке, где проживало областное руководство. Там, куда прошлой осенью «мамонты» доставляли похищенного наркопосредника Негошева, освобожденную служанку Василису и захваченного бандитского водилу по кличке Клепа.

Встреча различалась и по составу участников. Утром, примерно в то же время, когда Полина с четой Таранов улетала в Москву из гражданского аэропорта, Генрих Михайлович встречал на военном аэродроме Ирину Михайловну Колосову. После этого он привез ее к Максимову в особняк, и теперь Колосова сидела в компании с ним и Кириллом Петровичем. Усталая, злая и даже постаревшая какая-то. Максимов тоже выглядел не лучшим образом. Возможно, именно таким был Эрнест Хемингуэй перед тем, как застрелиться.

«Заседание» проходило в личном кабинете Максимова.

— Голова раскалывается, — проворчал он. — Наверное, ты уже в курсе, что мы ничего не нашарили?

— Догадываюсь… — буркнул Птицын. — Стало быть, техника Ирины Михайловны на сей раз ничего не смогла?

— Вы прямо думаете, что она всесильна! — раздраженно ответила Колосова. — Она не может найти то, чего нет. Я приехала слишком поздно. Если бы не этот дурацкий принцип «тройного ключа» и отсутствие допуска к работе с аппаратом, у вас были бы шансы застать ее здесь.

— Принцип «тройного ключа» не мы придумали, а ваше руководство, — заметил Птицын. — И вообще, надо вовремя информировать о таких ситуациях, а не через два дня после того, как ваш субъект удрал. Ладно, раз вам нечего сообщать, докладывать буду я. Правда, тоже ничего особо приятного не сообщу. Начну с самого неприятного: у меня боец пропал. Юрка Таран. Должен был прибыть в ноль часов, не позже, а сейчас уже десять утра, и его до сих пор нет. Боец этот, между прочим, с Полиной хорошо знаком и даже, между прочим, интимно.

— Это тот парень, что нас летом из ямы вытащил? — быстро припомнила Колосова. — А осенью был в той группе, что меня сопровождала на встречу с Евсеевым? Молоденький, но крепенький такой?

— Так точно. Звонили домой — никто не отвечает. Послал на квартиру группу лейтенанта Дударова. Вскрыли тихо, без взлома, штатными ключами — никого и ничего. Это в два часа ночи, между прочим. Жены тоже дома нет. А у них, между прочим, накануне произошла неприятная история — загуляла супруга, и Юрка Надьку свою застукал с тем самым Зыней, о котором я вам вчера докладывал. Ну, это по поводу аптечек…

— Ладно, не отвлекайся. Дальше!

— Дударев отправился на квартиру самого Юрки. Она сейчас, правда, пустая стоит. То же самое — голый Вася. То есть никого и ничего. Тогда Дударев мне доложил, я решил еще одно место проверить — в деревню Стожки сам лично съездил, это недалеко от Васильева, кстати. Группу не стал посылать, чтобы не волновать народ понапрасну. Тем более в семь утра. А я там человек знакомый: дескать, просто крестника решил навестить. Лешку, сына Юрки и Надьки. Даже особо спрашивать не стал — и так ясно, что нету. Вернулся в часть — звонит Дударев. На базаре, где Надька подрабатывает, в ларьке никого. Сменщица лается — Надька второй день на работу не выходит, как и Зыня. Но с Зыней все ясно, а с Надькой — нет. Но Дударев догадался послать Милку поговорить с бабками у подъезда. Милка выдала себя за Юркину тетку. Короче, информация такая: последний раз Юрку и Надьку видели вчера, около девяти утра, выходящими из подъезда с сумками в обществе девицы, очень похожей на Полину…