Сергей Донской - Конь в пальто Страница 71

– Я отдам деньги, не беспокойся, – тихо сказала Ленка. – Сейчас съезжу за ними и отдам.

– Где же, интересно, ты их возьмешь? – Говорила мать, а голос был не ее. Голос плохой актрисы, озвучивающей чужую роль.

– Не на панели, не беспокойся. – Ленка сладко улыбнулась.

И всю дорогу, от одного порога до другого, она молилась лишь о том, чтобы Жека сдержал обещание насчет денег.

Плохое предчувствие возникло, когда никаких ключей под половиком не обнаружилось. А что, если и под холодильником пусто? Закипая от злости, Ленка вдавила пальцем кнопку дверного звонка.

Против ожидания дверь открылась. Только за ней стоял не Жека, а совершенно незнакомый круглоголовый тип. Окинув быстрым взглядом пустой подъезд, он взял Ленку за рукав плаща и рывком втянул ее в прихожую, а дверь вернул в исходное положение.

– Ты кто? – спросила она круглоголового. Злость еще не испарилась окончательно и помогала держаться вызывающе.

Глупая молодая рожица, испещренная оспинами, расплылась в улыбке. Не отпуская Ленку, он затащил ее в комнату, толкнул к стене и только тогда представился:

– Я Дедушка Мороз. Но подарков не принес.

Забурчал унитаз, и под этот аккомпанемент в комнате возник второй парень с банкой пива в руке и дымящейся сигаретой во рту. Этот был повыше и не такой плотный, как первый. Но дерганый какой-то, агрессивный. Он показался Ленке опаснее круглоголового крепыша. А его физиономия – даже при вполне осмысленном взгляде – пугала беспрестанной сменой выражений. Словно он никак не мог подобрать маску, чтобы скрыть свое истинное лицо. Лицо кого? Кретина и живодера, догадалась Ленка, и ей стало трудновато выдерживать взятый тон. Но она старалась, изо всех сил старалась. Больше ей ничего не оставалось делать.

– Что еще за новости? – ее тон оставался твердым и уверенным. – Кто вы такие и как сюда попали?

– А ты кто?

– Я? Хозяйка!

– Тогда мы гости, – ощерился худощавый.

– Что вы здесь делаете?

– Муженька твоего паскудного дожидаемся.

– Зачем? – холодно спросила Ленка, уже понимая, что без нее Жека впутался в какую-то скверную историю, чего и следовало ожидать. Вот тебе и деньги под холодильником!

– А мы его кре… – круглоголовый напрягся, – …ди… – его лоб сморщился, – …торы. – Выговорив это слово, он самодовольно заулыбался.

– Он деньги нам должен, – уточнил его дерганый приятель. – Большие деньги. Мы хотим деньги забрать, а его полечить как следует. Теперь и тебя заодно.

– Попала, – сообщил круглоголовый с таким видом, будто рассчитывал обрадовать этим Ленку.

Она окинула взглядом комнату и увидела, что все шиворот-навыворот, сикось-накось и вверх-дном. Почему-то обидней всего было видеть разгром среди Анечкиных игрушек, вываленных из двух ящиков на пол. Кукла Барби, на которую деньги собирали чуть ли не три месяца, была раздавлена чужой ногой.

«Теперь моя очередь, – обреченно подумала Ленка и тут же мысленно прикрикнула на себя: – Не смей раскисать!»

– Это что же, вы так мужа моего искали? – с иронией спросила она, показывая глазами на раскардаш.

– Нам нужна его печать… эта… пред… пред…

– Предпринимательская, – закончил дерганый за косноязычного дружка. – Печать, уставные документы. Ты знаешь, где он их хранит?

– Сейчас посмотрю. – Ленка направилась к телефону, гадая, успеет ли набрать две заветные цифры да еще и позвать на помощь. Просто так голосить на весь дом она пока что почему-то не решалась. Ее ведь и пальцем не тронули.

Молниеносно схватила трубку и, еще не донеся ее до уха, набрала ноль. Так же успешно справилась с двойкой. И только через несколько секунд сообразила, почему ее никто не остановил. Не было в трубке зуммера, а была мертвая тишина. Глядя на оборванный телефонный провод, Ленка поняла, что орать все-таки придется, она стала собираться с духом, но, похолодела, услышав за спиной:

– Аня, Анечка, не плачь, не утонет в речке мяч. – Это был гнусавый голос того, который повыше.

Ленка медленно обернулась:

– Что ты сказал?

– Что слышала.

– При чем здесь ребенок?

– И соседи ни при чем. Просекаешь? Давай взрослые проблемы решать по-взрослому. Не вмешивая посторонних лиц.

– Без шуму и пыли! – встрял круглоголовый с энтузиазмом доброго клоуна.

Но Ленке было не до шуток. Шурша плащом по обоям, она присела на корточки и поникла головой. Из-под волос, скрывших лицо, донеслось усталое:

– Я не знаю, где Женя… Я сама его давно не видела, честное слово.

Сломленная, обреченная. Только так. Сквозь пряди волос Ленка наблюдала за обоими парнями, выделяя явного лидера. Так учил ее отец. Этому и не только этому… К ее отчаянию, бандит не присел на корточки напротив, оставаясь вне досягаемости.

– Слышал? – спросил он дружка. – Она мужа давно не видела. Соскучилась по мужской ласке.

– Приласкаем? – крепыш оживился еще сильнее, хотя и до этого излучал хорошее настроение и завидный оптимизм.

– Не-е-ет, – медленно протянул длинный, качая головой. – Она ласкового обращения не заслуживает. Она пидораска, – он шумно скомкал пивную банку, – потому что муж ее пидорас.

У Ленки застучало в висках, кожа на щеках начала накаляться изнутри. Она медленно встала, и снова плащ с шорохом проехался по обоям, и поза ее по-прежнему казалась бессильной. Спиной она опиралась об стену. Как бы для устойчивости. Ее главный обидчик был подвижным и жилистым, этого у него не отнять. Но перегаром от него разило не только пивным – на столе за спинами непрошеных гостей маячила ополовиненная бутылка водки.

– Мальчики, – сказала Ленка, не поднимая головы. – Не надо. Я здесь ни при чем.

– А мы тоже ни при чем, – отозвался круглоголовый с неожиданными обидчивыми нотками в голосе. – Но из-за твоего мужа нас чуть опущенными козлами не сделали! – Его веселое расположение духа сменилось полной угрюмостью.

– Теперь козой будет она, – утешил приятеля длинный. – Опущенной. По полной программе.

В запале он шагнул вперед и оказался совсем близко. Вспоминая один из отцовских уроков, Ленка собрала руку в необычный плоский кулак, подогнув пальцы лишь до середины ладони. Сустав среднего пальца выдавался вперед. Им нужно было попасть прямо в ложбинку между носом и верхней губой. На Востоке это место называется «точкой смерти». Ленка на убийственность своего удара не рассчитывала. Но однажды этим приемом она надолго вырубила здоровенного медбрата, заскучавшего ночью без женского общества.

В первую очередь нужно свалить длинного! С его приятелем Ленка рассчитывала справиться международным приемом женской самозащиты – коленкой между ног. Лишь бы справиться с длинным…

Бандит взял Ленку за подбородок и заставил поднять лицо. Она не противилась. Ее рука была уже почти занесена для удара, но глаза опередили кулак, выдали Ленкины намерения внезапным прицельным прищуром. Противник среагировал молниеносно, бросив весь корпус вперед, как бы отвешивая даме галантный полупоклон. Его твердокаменная голова боднула Ленкину: а ну, чья крепче?

Словно признавая поражение, она замертво упала на пол.

10

Стоя над распростертым телом, Лекарь и колобок победоносно заржали. Война с Итальянцем еще только витала в воздухе, а у их ног уже лежала жена врага, и можно было делать с ней все, что заблагорассудится. Полный кайф!

После памятного разноса у Хана дела у экипажа «девятки» вроде – тьфу-тьфу-тьфу – пошли на лад. Повезло с ключами, без которых проникнуть в квартиру частного предпринимателя они сумели бы только путем грубого взлома. Потом еще одна удача – записка предпринимателя, адресованная Хану. Эта бумаженция как бы снимала с поискового отряда часть ответственности. Больше обыск ничего не дал, и Бур заспешил к Хану.

На прощание Лекарю с колобком было велено всех впускать, никого не выпускать, водку не жрать, соблюдать дисциплину и бдительность. Ага, как же! Проводив Бура, они, не сговариваясь, сунулись в холодильник, приятно удививший их остатками роскоши. Фантазии заглянуть под холодильник уже не хватило, потому что спешили набить рты и промочить глотки. Появление симпатичной хозяйки квартиры сделало досуг еще более содержательным. В принципе, судя по записке, денег у нее не было и быть не могло, но зато у хозяйки имелось кое-что другое, и они стали искать это, грубо вытряхивая ее из одежды.

– Давай я ее бычком прижгу, – предложил колобок, когда дело наполовину было сделано. – А то валяется, как дохлая. Облом.

– Погоди, – глаза у Лекаря подернулись мутью. Перестав бегать по сторонам, они остановились на беспомощной жертве, как примагниченные.

– Ты чего? – обеспокоился колобок. – В литургию впал?

Лекарь промолчал. Он видел перед собой не просто женское тело, он видел будущий труп, с которым можно было проделывать все что угодно и сколько угодно. Вот чего ему не хватало все это время, вот почему со шлюхами вечно получалось через пень-колоду. Ему нужна была полная власть над чужим телом. Неограниченная власть.