Эдриан Маккинти - Барометр падает Страница 8

Марчетти дрожал, обливаясь потом. Обрез в его руке тоже дрожал и дергался. Киллиан уже прикинул, что выстрел из обреза с такого расстояния и под таким углом напрочь снесет ему голову, если только обрез не заряжен тальком. Даже мелкокалиберная дробь и та окажется смертельной. Если только скрипнет дверь или чихнет двигатель машины, Марчетти выстрелит. Из обоих стволов. А пятна крови с сухой штукатурки отмыть невозможно.

— Обрез был при тебе, в машине. Ты ждал, что я к тебе приду… ну или кто-то вроде меня, — медленно и осторожно произнес Киллиан.

— Да, это так.

— Ты знаешь, почему именно меня попросили с тобой разобраться?

— Нет.

— Потому, что я не местный.

— И какое это имеет отношение к делу? — недоверчиво покачал головой Марчетти.

— Я не местный. Когда клиента собираются убрать, своих парней не посылают, смекаешь? Если бы хотели просто выбить из тебя деньги, послали бы людей из Бостона. А я прибыл из Белфаста, из Северной Ирландии. Пересек Атлантику.

— Как и Форсайт, — мрачно добавил Марчетти.

— Мы с ним старые друзья.

Марчетти быстро сморгнул, по верхней губе побежала капелька пота. Он поднялся со стула и прицелился.

— А что, если я возьму и прямо сейчас пристрелю тебя? Вас обоих? — злобно прошипел он.

— Эндрю, сядь. Устраивайся поудобнее. Ты еще успеешь нас убить — времени навалом.

Видимо, Марчетти этому поверил, потому что снова тяжело осел на стул. Киллиан одарил его лучезарной дружелюбной улыбкой. Улыбкой торгаша.

— Не возражаешь, если закурю? — как бы между делом полюбопытствовал Киллиан.

— Нет, Сьюзан не позволяет… а впрочем, кури и… Нет, подожди секунду, только без фокусов. Малейший намек, и я… — настороженно просипел Марчетти.

Киллиан кивнул. Он запустил руку в куртку, вынул из кармана пачку сигарет. Закурил. Предложил закурить остальным мужчинам, но они отказались.

— М-да… дурная привычка, — заметил Киллиан.

Он вдохнул дым, наполнив никотином легкие, и при этом сосредоточенно разглядывал мир за окном. Аквамариновое небо. Трепещущие в легком мареве вязы и каштаны. Дети, проносившиеся на велосипедах мимо окна, были подобны деталям кинокадра, выстроенного хорошим оператором.

— Скажи-ка мне, Эндрю… ты как думаешь, чем все это закончится? — задал вопрос Киллиан.

— Не знаю… — признался Марчетти и покачал головой.

— Хочешь, я тебе кое-что расскажу?

— Что именно?

— Историю о последнем человеке, которого я убил.

— Я и слышать не хочу об этом!

— А придется. Интересная история, чрезвычайно поучительно узнать, как человек умирает.

Марчетти ничего не ответил, и Киллиан откашлялся.

— Произошло это в Уругвае, — тоном сказочника произнес он, — где я был года два тому назад. Начну я, скажем так, с конца. Дела были настолько плохи, что когда я вернулся в Ирландию, то решил: пора полностью менять свою жизнь. Я собирался уйти из Дела, поступить в колледж, жениться, найти свое место в жизни, начать есть шпинат… У меня вся записная книжка заполнена подобного рода идеями. Самое забавное, что я так или иначе все задуманное осуществил. Купил домик, избавился от оружия, поступил в Ольстерский университет, недалеко от Белфаста…

— Женился? — вмешался Люк.

— Не довелось как-то, хотя и начал есть шпинат. Так вот, возвращаюсь к истории. — Киллиан затянулся сигаретой, раздумывая, заряжен ли обрез на самом деле или нет. — Итак, вот наш герой. Себя он считает чертовски умным, и у него есть деньги. Деньги у него чужие. Он их украл. Пять миллионов, полученные через третьи руки в Лондоне. Загодя разработан план побега: новые документы, новая внешность, вообще все новое. Но это ему не помогает. Кому-то удается проследить его маршрут до маленького неприметного городишки в Уругвае. Дальше в историю вступаю я. Я сижу во дворике дома, где живет этот парень. Наблюдаю за вереницей яхт, пересекающих Рио-де-ла-Плата, Серебряную Реку, выстроившихся в одну почти прямую линию до самого горизонта. Интервал между прибытием яхт примерно минут пятнадцать. Последние яхты все еще за горизонтом, за изгибом земли. Следишь за рассказом?

Марчетти кивнул.

— Яхты прибывают из Буэнос-Айреса, из Аргентины. Думаю, это популярный воскресный круиз для богачей. Встаешь рано утром, затариваешься выпивкой и на всех парусах плывешь в Уругвай, в город Колония. Там перекусываешь, совершаешь прогулку, возвращаешься до наступления темноты. Отличное местечко: прекрасные старые дома в колониальном стиле, тенистые площади, улицы, вымощенные брусчаткой, много кафе. Нужный адрес найти оказалось непросто — я так долго ошивался в том районе, что на меня уже стали обращать внимание. Под конец все же обнаружил тот самый дом, вломился внутрь, но, увы, опоздал. Того, кого я искал, разумеется, не было. Гляжу: разворошенная постель, еще теплый кофе. Ну, думаю, видимо, он просто выскочил забрать газету, купить булочки, что-то в этом роде. Ожидая его появления, выхожу во дворик и начинаю наблюдать за яхтами. Когда яхты подплывают ближе, можно разглядеть людей, стоящих на палубах. Некоторые машут мне, когда их яхты подходят к причалу Колонии, но я не обращаю внимания, я ведь, знаешь ли, профи. Из Буэнос-Айреса прибывают яхты, становится еще теплее, еще прекрасней. И я настолько очарован всем происходящим, что почти упускаю момент возвращения клиента. Он, оказывается, ездил до самого Монтевидео, чтобы забрать оттуда свою подружку. В инструкциях и слова не было о подружке. А теперь попробуйте представить, что же произошло дальше…

Киллиан вздохнул и поскреб шею.

— Что же произошло дальше? — нетерпеливо спросил Марчетти.

— Молодые люди на кухне, я вламываюсь к ним через раздвижную дверь и застаю врасплох. Для дела мне выдали «смит-вессон» тридцать восьмого калибра с глушителем, но подумайте: чего хорошего, если девчонка поднимет крик на всю округу? Я приказываю парню заставить девчонку замолчать. Он плачет, умоляет, бьется в припадке, у девчонки истерика. Сочная во всех нужных местах, едва-едва девятнадцать. Ну не могу я ее убить. Просто рука не поднимается. Это было бы… неправильно, что ли. Благодаря прошлым делам в Коста-дель-Соль я немного знаю испанский, поэтому даю ей однозначную установку: либо она остается тут и умирает, либо сматывает удочки и остается в живых. Хорошая девочка. Она вытирает слезы и уходит прочь. Парень умоляет ее остаться. Девушка даже не оборачивается. Парень вопит благим матом, но значения это уже не имеет: он практически покойник. Что бы он ни говорил, как бы он ни умолял, приговор ему вынесен окончательный. Но почему бы не узнать побольше? Поэтому я даю ему возможность выговориться перед смертью. Он уверяет, что у него есть деньги, много денег! Миллионы! Мы вскрываем его сейф. Никаких миллионов нет и в помине. Всего лишь двадцать тысяч евро.

Киллиан умолк, докурил сигарету и загасил окурок о деревянный подоконник.

Ствол обреза Марчетти теперь смотрел в пол. Киллиан продолжал тянуть время.

— Что было дальше? — прошептал Марчетти.

— Пока он заливал про какие-то золотые горы, я осторожно подошел к нему сбоку и выстрелил в голову, прямо за ухом. Все очень просто: пуля пробивает череп и выходит через лицо — мгновенная смерть. Я вынужден действовать быстро. Но дело в том, что жертву нужно было заставить помучиться, преподать ей урок… В общем, проделать все, что принято среди банд Ист-Энда, знаешь ли.

— Так ты убил его?!

— Ну да, но слушай внимательно, не это главное. Самое интересное будет дальше. Я отрезаю ему член…

— Ты… но зачем?!

— Мне было сказано, чтобы я отрезал ему член и заставил съесть, прежде чем убить. Я так не работаю, но вполне могу построить соответствующую мизансцену. И вот я занимаюсь своим делом и совершенно упускаю из вида, что происходит вокруг. Догадайся, что же произошло?

— Парень оживает?! — с ужасом в голосе прошептал Люк.

— Ну у тебя и воображение! — горько усмехнулся Киллиан. — Нет… Просто возвращается подружка парня. А с ней — пара костоломов. У одного в руках чертов «АК-47», у другого — «узи». А я в это время своим армейским складным ножом отрезаю у этого парня причиндалы… Прежде чем я успел что-нибудь понять, начинается пальба, как будто грянула Третья мировая.

Киллиан хихикнул, покачал головой и посмотрел вниз. Он рассказывал совершенно непринужденно, но слушатели теперь были в его власти. По этой части он был настоящий спец. Менестрель. Рекламный агент. Проповедник. Как и все трэвеллеры.

— Что это было за зрелище!.. К счастью для меня, эти остолопы даже не понимали, что делают. Мешали друг другу, палили в разные стороны. Я прыгнул за диван, перекатился в другую комнату, где они не могли меня увидеть, и был спасен! Помчался в ванную, выпрыгнул в окно, а потом вбежал обратно в дом, оказавшись позади бандитов.