Аркадий Адамов - Черная моль (сборник) Страница 84

– Согласен. Добавлю, что надо познакомиться с людьми на фабрике: побеседовать с каждым, кто представит интерес, так, знаешь, вообще, «за жизнь», как говорят, и, между прочим, о Климашине.

– Это правильно, – кивнул головой Гаранин. – А вы, – он обернулся к молчавшему до сих пор Козину, – уже договорились с главным инженером о встрече?

– С Плышевским? Так точно. На шестнадцать ноль-ноль.

– Только помните, – строго предупредил Коршунов, – никаких наводящих вопросов, никаких там версий, догадок и рассуждений. Ваша задача – выслушать, что вам расскажут, и запомнить все до последнего слова, до интонации. Вопросы могут быть только уточняющие рассказ и вообще самые безобидные.

– Но должны же они понять, что не дурак к ним приехал, – обиженно возразил Козин. – И если начнут явно врать…

– То вы им ни в коем случае не будете мешать, – холодно закончил Коршунов.

– Между прочим, верно, – согласился Гаранин и, скупо улыбнувшись, прибавил: – В этом случае даже неплохо, если за дурака примут. Ясно?

– Конечно, товарищ майор!

– Значит, договорились. А ты, Сергей, что сегодня делаешь?

– Вызвал жену этого Климашина. Интересно, что она расскажет.

– Добре, – согласился Гаранин и добавил, обращаясь к Михаилу: – А вы, Козин, как только вернетесь с фабрики, садитесь и, пока свежо в памяти, все запишите. Поговорим потом.

– Слушаюсь!

– И помните, – все так же строго предупредил Коршунов, – начинаем сложное дело, для вас – первое. Здесь нужны выдержка и дисциплина. Ни в коем случае не нарушать данных инструкций.

– Можешь сослаться хотя бы на свой собственный опыт, – усмехнулся Гаранин. – К примеру, в деле «Пестрых». Помнишь?

– Еще бы, – невольно улыбнулся Сергей.

– Улыбается, – кивнул на него Гаранин. – А тогда так волком выл.

– У меня, товарищи начальники, будет полный порядок, – бодро заверил Козин. – Разрешите выполнять?

– Ну, давайте. Ни пуха ни пера, – напутствовал его Гаранин.

Ехать на фабрику Козин решил на машине: быстрее и, между прочим, внушительнее.

Михаил сидел рядом с водителем против обыкновения молчаливый и сосредоточенный. Он понимал: задание не простое. С чего же начать? Надо осмотреть склад и вообще территорию фабрики, а потом уже – беседа с главным инженером. Ведь во всем случившемся есть и доля его вины, хотя бы за подбор кадров, за состояние охраны. Охрана! С ней надо ознакомиться в первую очередь.

Приняв такое решение, Козин успокоился и повеселел. Но вот и фабрика. В глухой изгороди высокие железные ворота, рядом две голубенькие проходные. Над всем этим длинная, сплетенная из проволоки вывеска с желтыми накладными буквами: «Меховая фабрика» – и мельче название министерства.

– Прибыли, – объявил водитель.

Козин взглянул на часы: без пяти четыре. Вот это точность!

– Давай в ворота въедем. Посигналь, – приказал он и про себя подумал: «Перво-наперво – охрана. Посмотрим, кто тут у них заправляет».

Ворота между тем распахнулись, и машина въехала на заводской двор. Подошел Перепелкин и деловито осведомился:

– Чья машина?

– Из Московского уголовного розыска, – солидно ответил Козин, протягивая удостоверение.

– О, товарищ Козин? – оживился Перепелкин. – Как же, как же, ждем. Пропуск давно заказан. И главный инженер ждет. Вот, прошу вас, прямо к тому корпусу.

– А вы кто будете?

– Я? Начальник караула. Фамилия – Перепелкин. Член комитета комсомола.

– Ага. Прекрасно, – сказал Козин. – Так я бы хотел сначала с вами потолковать. Не возражаете?

– Что за вопрос? Пожалуйста.

Но в тоне Перепелкина Михаил уловил растерянность. Это ему понравилось.

Когда вслед за Перепелкиным он вошел в проходную, его внимание привлек высокий темноволосый парень с бинтом на правой руке. Размахивая здоровой рукой и сильно шатаясь, он лез напролом, отталкивая вахтера, и грязно ругался. Расстегнутое пальто его было в снегу.

Перепелкин подошел к парню и строго сказал:

– Товарищ Горюнов, опять пьяный? Не имеем права пропускать вас на фабрику в таком виде.

– А-а, не имеешь! – злобно воскликнул тот. – Я те дам, шкура!… Я те морду сейчас разрисую!…

– Но, но! – угрожающе ответил Перепелкин, невольно, однако, отступая. – Без эксцессов. Пока милицию не вызвал.

При этих словах Горюнов внезапно побагровел, глаза его в панике забегали по сторонам.

– Ну, чего, чего… Я… я того, потопаю домой… Не виноват. Ей-богу, только выпил, и все тут, – забормотал он и, пошатываясь, устремился к выходу.

Дежурный вахтер поправил сбитую набок фуражку и облегченно вздохнул.

– Хорошо, вы подоспели, – сказал он Перепелкину. – А то без драки не обошлось бы. Он последние дни словно с цепи сорвался. Ладно бы еще только выпивал…

– Точно. Начисто свихнулся наш экс-чемпион, – беззаботно подтвердил Перепелкин и, обращаясь к Козину, добавил: – То, знаете, гоголем ходил, эдакая «звезда экрана», а на поверку – отсталый, несознательный тип, так сказать, статист для массовки.

– А почему экс-чемпион? – поинтересовался Козин.

– Так он первый разряд имел по классической борьбе. Неслыханный, знаете, фурор, популярность, я вам доложу. Блеск! А потом, значит, руку поломал. Говорят, – Перепелкин многозначительно взглянул на Козина, – что на тренировке. Но сомнительно. И вот опустился, запил горькую. Кстати, – он понизил голос, – и с Климашиным, между прочим, встречался. Кто их знает, какие у них там делишки водились.

– А что это у него рука-то завязана?

– Обжег, говорит, где-то. Из него, знаете, слесарь, как из меня, к примеру, народный артист СССР. Ей-богу!

Они прошли в пустую комнату охраны. Перепелкин облегченно вздохнул: Дробышева там не было. Перепелкина все еще не покидал неприятный осадок от разговора с ним по поводу задержания Голубковой.

– Для начала прошу ознакомить меня с системой охраны фабрики, – решительно сказал Козин, усаживаясь к столу и кивком предлагая Перепелкину сесть.

Тот скромно опустился на стул и, вынув папиросу, осведомился:

– Разрешите?

– Пожалуйста, – снисходительно улыбнулся Михаил. – В конце концов вы же здесь хозяин.

– Да, так вот, – приободрился Перепелкин. – Значит, система охраны у нас такая…

Он принялся подробно рассказывать, чертя на бумаге схему.

– А где здесь склад, в котором работал Климашин? – спросил Козин.

Перепелкин показал.

– Как же мог, по-вашему, преступник вынести с фабрики такое количество шкурок?

– Ума не приложу, – развел руками Перепелкин и самодовольно усмехнулся. – Во всяком случае это удалось ему не сразу и, конечно, не в мои дежурства.

– Так, так. – И Козин с легкой иронией переспросил: – Не сразу и не в ваши дежурства? И вообще ума не приложите? Ну, ничего. Ум приложим мы.

– Это уж конечно, – горячо подхватил Перепелкин. – Хватка у вас – дай боже, – и с готовностью прибавил: – А я вам помогу, чем только способен. В любой роли меня можете испробовать.

«Кажется, парень действительно подходящий, – подумал Козин. – Все-таки начальник караула, член комитета».

– Ну что ж, в таком случае скажите, что за народ у вас на фабрике?

Козин спросил таким тоном, будто он сам наперед все уже знает и только хочет проверить Перепелкина.

– О, типажей много… – охотно начал было тот, но тут же осекся. «Как бы чего лишнего не трепануть!» – с беспокойством подумал он и озабоченно спросил: – Может, разрешите подумать? Завтра я вам точнейшие сведения передам.

– Правильно, – одобрил Козин. – В таких делах спешить нельзя.

Он встал, за ним поспешно поднялся и Перепелкин.

– Должен вас предупредить, – внушительно сказал Козин, – разговор наш оглашению не подлежит. Вы человек, так сказать, почти военный. Понимаете, надеюсь, что к чему?

– Вопрос! Даже и не сомневайтесь. Могила!

– Ну, то-то же. А теперь проводите меня к товарищу Плышевскому. Да по дороге покажите этот самый склад.

– Слушаюсь!

Перепелкин забежал вперед и предупредительно распахнул дверь.

Через двадцать минут Козин уже входил в кабинет главного инженера. Плышевский встретил его в дверях.

– Признаться, с нетерпением вас жду, – обрадованно произнес он. – Я бы даже сказал с волнением и с понятной, я думаю, тревогой.

– Да, понятной, – усмехнулся Козин, направляясь к столу. – И тревога и волнение – все понятно. Извините, пришлось задержаться. Служба!

Тем временем Плышевский незаметно, но зорко оглядел вошедшего. Так, как будто ничего особенного. Одет скромно, хотя в петлице какой-то замысловатый иностранный значок. Пряжка на ремне под пиджаком уж слишком необычная, претенциозная. Потом вот на левой руке ноготь мизинца почему-то особенно длинный и какой-то холеный. Дурной вкус. А больше пока ничего и не скажешь.

– Итак, товарищ Плышевский, – приступил к разговору Козин, – прошу теперь рассказать подробнее о печальном эпизоде с вашим кладовщиком. Значит, не уследили? – с тонкой усмешкой закончил он.