Игорь Срибный - Летучие мыши Страница 19

                 - Дарья, мы не должны позволять этим подонкам унижать ни одного из нас, понимаете?

                 - Вы ударили его за то, что он сорвал с Насти одежду?

                 - Да! Он хотел унизить её перед нами! Понимаете, не перед своими дружками, а перед нами! Показать нам с вами, что он её хозяин и волен делать с нею всё, что захочет…  Я не должен был оставлять это безнаказанным.

                  Настя осторожно сжала его руку.

                 - Я слышала их разговор, - после долгой паузы сказала Дарья. – Вазген сказал, что когда придёт время биться с ментами, им не на что рассчитывать. И сказал, что вы знаете об этом. Иначе, зачем бы вам затевать драку, если у вас нет надежды на победу?! Это так?

                - Думаю, да, - тихо ответил Сербин. – Они  уже натолкнулись на отпор, и теперь знают, что не всё в их власти. Что мы можем огрызаться и показывать зубы. И это будет постоянно нервировать их, заставлять относиться к нам с опаской, и, в конце концов, они допустят ошибку…

                 - Но сможете ли вы ею воспользоваться?! – воскликнула Настя. – Вы ведь…

                 Девушка вдруг испуганно замолчала, закрыв ладонью рот.

                 - Вы хотели сказать «калека», Настя? – мягко спросил Егор. – Не смущайтесь, ведь оно так и есть. И от этого никуда не денешься.

                 - Извините, Егор, - Настя с трудом сдерживала слёзы. – Пожалуйста! Я верю в вас! Я знаю, что вы найдёте выход! Спасёте нас всех!

                 Сербин промолчал, потому что не в его нынешнем положении можно было бы давать какие-либо обещания…  Тем более, столь серьёзные…

                 - Егор, утром они хотят провести какой-то военный совет, - сказала Дарья. – И Вазген настаивает, чтобы вы непременно присутствовали на нём. Я боюсь, что они убьют вас! Егор, они ведь могут взбеситься в любой момент, и набросятся на вас… Что им передать?

                 - А разве у меня есть варианты? Если я не явлюсь, меня притащат силой! Конечно, я приду!

                 - Но как же?... Там ведь ступеньки?!

                 - Ничего, Дарья! Я научился спускаться по лестнице боком,  удерживаясь двумя руками за перила и прыгая со ступеньки на ступеньку.  Я приду! А вы можете идти, вам тоже надо отдохнуть!

                 - Что ж, спокойной вам ночи! – сказала Дарья, покидая комнату.

                 Сербин посмотрел в сторону Насти…

                 - Нет! Я никуда не пойду! – твёрдо сказала Настя. – Вазген сказал, чтобы я постоянно находилась при вас и ухаживала за вами. И в этом вопросе я поддерживаю его! Я остаюсь!

                 - Не буду скрывать, Настя, - Сербин попытался улыбнуться, но его разбитые губы выдали лишь жалкую гримасу боли. И хорошо, что Настя не видела эту попытку в темноте. – Мне это по душе…

                 Настя легла рядом с ним, доверчиво положив голову на его плечо, и скоро Сербин услышал её ровное дыхание…

                 Сербин лежал и думал о завтрашнем дне, который, возможно, станет для него последним. Мысль о сопротивлении казалась абсурдной. Безногий калека, старик со старухой, мечтающие прожить лишний день, и перепуганная девушка, знающая, насколько она лакомый кусочек для бандитов, которые только и ждут момента, чтобы овладеть ею…  С другой стороны – трое до зубов вооружённых отморозков, пьянеющих от вида крови и готовых проливать её, ни в грош не ставя человеческую жизнь…  Силы слишком уж неравные…

                 Но разве таким должен быть его конец? Подобная смерть не несла в себе печати неизбежности. Он не может, не должен умереть именно сейчас. Но как быть с остальными? У Анастасии целая жизнь впереди: любовь, семья, дети…  Да и старики, познавшие любовь на закате дней, не заслуживали жестокой смерти от рук подонков… Нет, никак нельзя допустить, чтобы эти сволочи отняли их жизни! И он принял решение: он будет сражаться до последнего, пока чей-то палец не нажмёт на спуск, и бездушный кусочек стали, заключённой в томпаковую оболочку, не отправит его в вечность.

                  Конечно, шанс на спасение был ничтожно мал, но Сербин не мог допустить победы бандитов…

                  Так бывало всегда: обдумав всё и приняв решение, он спокойно уснул... 

Глава 5

                  Сербин по старой привычке проснулся в 6-00 и понял, что его организм начал восстанавливаться.

                 За окном весело перекликались птицы, и солнце, всходившее откуда-то сбоку, уже запустило в комнату несколько косых лучей, в которых искорками вспыхивали редкие пылинки.

                 Сербин шевельнулся, и Настя испуганно подняла голову.

                 - Что, Егор?  -  в её глазах плеснулся страх.

                 - Я попробую встать, Настя, - сказал Егор. – А ты иди, займись с  Дарьей на кухне.

                 - Я помогу вам!

                 -  Нет! – решительно сказал Сербин. Он не хотел, чтобы девушка видела его слабость.

                 -  Вы же ещё…

                 - Идите, Настя! – перебил её Сербин. – Мне не нужна помощь!

                 Настя кивнула и вышла из комнаты. По её напрягшейся спине и опущенной голове Сербин понял, что ей страшно одной идти к этим нелюдям. Но он не  допускал проявлений жалости к себе и не желал, чтобы Анастасия видела его муки. И жалела его…

                 Он поднялся и сел, опустив на пол левую ногу. В мозгу полыхнули зарницы, и комната закружилась в глазах, постепенно замедляя вращение. Боль навалилась неожиданно и начала зверски грызть и наматывать на свои кровожадные клыки и когти плоть и пучки нервов…. Кровь от боли сжалась комками и начала беспокойно молотить в висках. Нервные волокна, словно струны натянулись в страшном напряге и, казалось, вот-вот начнут рваться на колках...

                  Сербин долго сидел, собираясь с силами. Наконец, встал на ногу, и его тело сразу же повело вправо, и он бы упал, если бы не схватился за высокую  резную колонну, украшающую спинку кровати.  Он постоял, привыкая к ощущениям, и с удивлением понял, что у него не сломана ни одна кость. И вспомнил, что выключил из борьбы Салеха, а Рустам был обут в лёгкие летние мокасины. Будь он в туфлях или ботинках…

                  Сербин допрыгал до двери в ванную комнату и, буквально ввалился в неё, совсем обессилев. Он крепко ухватился руками за раковину и взглянул на своё отражение в зеркале. Ему сразу вспомнилось, как в Чечне он расстрелял зеркало, увидев в нём отражение страшного мужика со зверским выражением  лица. Сейчас ему тоже захотелось расстрелять зеркало, из глубины которого на него смотрел давно небритый незнакомец с распухшим от побоев лицом, разбитыми губами, заплывшим левым глазом и огромным фингалом на лбу, вздувшимся рогом...

                  Он открыл воду и засунул голову под ледяную струю, чувствуя, как в тело медленно, приливами возвращаются силы. Ледяная вода взбодрила его и заметно сняла отёк с лица. Сербин стащил с себя изорванную и окровавленную спортивную куртку, отбросив её в угол, и вымылся до пояса, сознавая, что под душем ему сейчас просто не устоять.  Затем аккуратно побрился, стараясь не задевать бритвой  ссадины, и снова сунул затылок под ледяную струю. Промокнув лицо полотенцем, он, собравшись с духом, брызнул на подбородок и щёки одеколоном, тут же зашипев от боли сквозь плотно стиснутые зубы.

                  Он вернулся на кровать и, переодевшись,  с наслаждением закурил.

                  Когда за ним пришла Настя, Сербин уже полностью пришёл в себя. В чистой майке и спортивных штанах, выбритый и благоухающий хорошим одеколоном, он чувствовал, что к нему полностью вернулось самообладание.

                  - Вас уже ждут, Егор, - сказала Настя, глядя на него широко распахнутыми серыми с просинью глазами, словно впервые увидела. – Ловко вы управились с собой!

                  - Привычка одинокого мужчины. Иди впереди, - чуть улыбнулся Сербин и запрыгал к выходу.

                  Ему вдруг стало стыдно перед Настей, что у него одна нога. Почему-то ему казалось, что она будет смеяться над ним, и он спешил поскорее добраться до лестницы.

                  У широкой лестницы Настя остановилась и, обернувшись к нему спросила:

                  - Вам помочь?

                  - Иди вперёд! – резко сказал Егор.

                  Девушка залилась румянцем обиды.  И Сербину самому стало неловко от  своей грубости. Он и хотел бы извиниться, но девушка уже быстро сбежала по ступенькам и исчезла в дверях столовой.

                  Из гаража вышел навстречу ему Виталий Иванович. За ночь старик ещё более осунулся и постарел. Но, увидев Егора, словно ожил, и попытался улыбнуться.