Ричард Пратер - Дело «Кублай-хана» Страница 2

Я вдруг вспомнил, что наградой для сладких, сочных «персиков», которые примут участие в конкурсе «Кублай-хана», будут роли в сериале, а взамен Саймону, надо полагать, достанутся кусочки сладких, сочных «персиков», и в этот момент мистер Монако заявил:

— Вам, вероятно, известно, что завтрашний конкурс проводится с целью поиска талантов?

«Поиск талантов» — значит, теперь это так называется. Но я ответил:

— Да, конечно.

— Это станет кульминацией праздника. Поэтому очень важно, чтобы все прошло достойно и организованно, с соблюдением всех правил приличия и без малейшего намека на скандал. Вы меня понимаете?

— Да. С другой стороны, я видел некоторые творения мистера Лифа, и, на мой взгляд, ему следует переименовать свою студию «Саймон Лиф продакшнс» и назвать ее «Фиг…».

— Мистер Скотт, легкомыслие…

— Может, небольшой скан…

— Мистер Скотт!

— Да, сэр?

— Мистер Скотт, мне известны ваши способности, квалификация, смелость и несколько необычные методы получения результатов, которые устраивают ваших клиентов. Меня заверили, что вы не боитесь ни Бога, ни дьявола, ни человека, ни зверя. Поэтому я и позвонил вам. Но мне также сказали, что иногда вы не можете попридержать свой язык на привязи и причиняете физическую боль даже тем, кто вас не слышит. Тем не менее, вынужден попросить вас заткнуться, потому что, когда говорю я, мне не нравится слышать чей-нибудь еще голос.

Я усмехнулся. Этот Монако заводится с полоборота, и таким он мне больше нравится.

— Сделаю все возможное, сэр, — ответил я.

— Прекрасно. Теперь вы понимаете, что благодаря присутствию прессы, телекомментаторов и особо важных персон любое неприятное происшествие получит широкую огласку. Далее, любая реклама порочащего характера может нанести серьезный ущерб моему предприятию — не только ущерб, но и привести к полному краху.

Он замолчал.

— Да, — произнес я.

— В среду и вчера в «Хан» приехали тридцать шесть очаровательных девушек. Это победительницы конкурсов красоты со всей страны, которые примут участие в финальном конкурсе поиска талантов. Одна из них, похоже, исчезла.

Он снова долго там что-то обдумывал.

— Похоже? — переспросил я.

— Я говорил с ней, когда она приехала в среду утром. Она — необычайно красивая девушка. Со вчерашнего дня ее никто не видел. Она не спала в своей постели прошлой ночью.

— Ну, раз она такая невероятная красотка, вполне возможно…

— Мистер Скотт!..

— Да?

— Насколько мне удалось выяснить, и сегодня она не появлялась. Может быть, нет повода для тревоги. Но я вложил в «Кублай-хан» несколько миллионов долларов, и поэтому я все же беспокоюсь. Вы должны выяснить, что случилось с девушкой — если с ней действительно что-то случилось. Гости уже собираются. Частная вечеринка начнется сегодня в восемь. Завтра днем здесь пройдет грандиозная церемония открытия. Время играет существенную роль. Вы можете приехать прямо сейчас?

— Прямо сейчас.

— Превосходно. Очень важно, чтобы все прошло тихо и незаметно, чтобы не было даже намека на скандал, которого нужно избежать любыми средствами. Поэтому никто не должен знать, что я нанял вас, мистер Скотт…

— Эй, минутку…

— …или какого-нибудь другого сыщика. Если станет известно, что я нанял детектива, сразу станет ясно, что я хочу что-то расследовать. Это понятно?

— Понятно.

— Для всех вы приедете в «Кублай-хан», чтобы судить конкурс талантов. Тогда никому не покажется странным, что вы болтаетесь среди…

— Я буду судьей? — переспросил я.

— …гостей, развлекаетесь на вечеринке, принимаете участие во всевозможных церемониях, и вы сможете…

— Я буду судьей, — повторил я.

— …задавать вопросы, не облекая их в форму допроса. Ваше официальное положение, естественно, позволит вам поинтересоваться, куда запропастилась мисс Джакс.

— Мисс Джакс?

— Джин Джакс. Пропавшая девушка.

— Я найду ее.

— Вот это правильный настрой. До пяти вечера я буду дома. Мой дом находится в конце Юкка-роуд в Палм-Дезерте. Когда вы приедете, я сообщу вам все необходимые сведения, и мы обсудим ваш гонорар.

— Хорошая мысль.

— Во сколько вас ждать, мистер Скотт?

— Я буду у вас около пяти, мистер Монако.

Мы обговорили еще кое-какие детали, он велел мне захватить с собой костюм для вечеринки и еще раз напомнил о том, что у нас мало времени. После чего мы попрощались.

— Я буду судьей, — протянул я. — М-да…

Из Лос-Анджелеса до Палм-Дезерта ехать не больше полутора часов. Прежде чем уехать из города, мне пришлось заскочить домой, чтобы взять с собой одежду и всякие мелочи, вроде бритвы и купальных плавок. Потом я завернул в магазин по прокату костюмов на Сансет-бульваре и только после этого отправился в путь.

В половине пятого я ехал по Дезерт-Вью-Драйв в своем голубом «кадиллаке» с откинутым верхом, и мое лицо обжигал горячий воздух. Судя по описанию Монако, я находился в шести или семи милях от его дома и всего в миле от «Кублай-хана».

И тут я увидел его.

Я проехал через Палм-Спрингс и свернул налево. На протяжении нескольких миль меня окружали только пески, холмы и кусты, и вдруг с левой стороны показался «Кублай-хан».

Сначала возник огромный купол, своей чувственной формой напоминающий женскую грудь, а потом несколько высоких шпилей с очертаниями фаллоса, похожих на индийские минареты. И зелень, сплошная зелень кругом — зелень травы, деревьев, перистых листьев пальм и других необычных растений.

Вид действительно был великолепен, но совершенно не гармонировал с этой местностью. После современных улиц Палм-Спрингс, фешенебельных магазинов и почти футуристических зданий здесь все казалось нереальным, словно ты в другой стране и в другом времени. Проезжающим мимо открывался широкий фасад центрального здания, выходящий на восток. К нему примыкали северное и южное крыло, скрывающиеся в тени гор. Слева и справа стояли редкие небольшие постройки в форме мечетей. Когда «Кублай-хан» остался позади, у меня в голове крутились странные экзотические слова — Шринагар, Самарканд, Занаду.

Занаду… Я вспомнил девушку в разноцветных очках, томно развалившуюся на диване в моей гостиной и декламирующую что-то вроде: «В Занаду, в Занаду, там, где течет священная река Альф, там Кублай-хан велел воздвигнуть дворец необычайной красоты…»

У-у-у-х! Какой-то лихач вихрем пронесся мимо меня со скоростью шестьдесят — нет, скорее девяносто миль; я сам ехал со скоростью шестьдесят. Думаю, за рулем был парень. Темно-синий кабриолет обогнул меня слева и, слегка покачиваясь из стороны в сторону, умчался вперед так стремительно, что я даже не разглядел, кто бьет рекорд скорости и какой марки машина. Наверное, какая-нибудь новая модель — уж больно хорошо бежит.

Ради интереса я надавил на газ, просто чтобы проверить, действительно ли этот удалец выжимал всю сотню. Промелькнула миля, потом две, а я все еще отставал от него на пару кварталов. Стрелка спидометра переползла с девяноста пяти на девяносто шесть. Нет, какая там сотня — он несся со скоростью света! Интересно, а остальные местные жители тоже так ездят по пустынным дорогам?

Машин было мало. Передо мной ехала одна машина да еще тот кабриолет в миле впереди от нее. Мы уверенно нагоняли третью машину, но расстояние сокращалось уже не так быстро: наверное, водитель увидел в зеркале преследующих его психов и пытался скорее уйти от нас.

И тут начались странные вещи.

Я знал, что Монако живет в конце Юкка-роуд, улицы с односторонним движением, которая идет влево от Дезерт-Вью-Драйв. До его дома нужно было проехать примерно две мили вверх по Юкке. Влево от шоссе уходила одна-единственная узкая дорога. Я начал сбавлять скорость, чтобы свернуть с Дезерт-Вью, не слетев при этом с дороги, а идущая впереди машина уже тормозила. Дальняя машина тоже повернула налево и скрылась из виду за довольно большим холмом — у нас в Калифорнии такие холмы называются горами.

Мы что, все едем в одно и то же место? Веселое должно быть местечко, раз столько желающих так торопится туда попасть.

Да, похоже, туда мы и направляемся. Я свернул на Юкку последним из нашей «колонны». Впереди с левой стороны холм — он называется Мшистая гора — закрыл собой садящееся солнце. Дорога извивалась змеей, постепенно поднимаясь вверх. Тех двух машин я уже больше не видел, но та, что ехала ближе ко мне, пару раз мелькнула на повороте. Вскоре дорога стала поровнее, и я прибавил газу — меня интересовал темно-синий кабриолет, который теперь виднелся впереди меня.

Но водитель вдруг резко затормозил, машина пошла юзом, потом повернула налево и словно растворилась в горе. Я медленно подъехал к тому месту, где он свернул. Пыль стояла столбом над проселочной дорогой, которая поднималась к лощине во Мшистой горе. Неподалеку я заметил облезлый указатель в форме стрелы, направленной вверх по дороге. На указателе черной краской было написано: «Ранчо Хардинга».