Рэймонд Чандлер - В горах не бывает преступлений Страница 2

Земля была устлана толстым ковром из осыпавшихся много лет сосновых иголок и превратившейся в порошок гнилой коры и веток.

В четырех футах от трупа, почти под деревом, лежал револьвер. Я нагнулся, но трогать не стал. Это был кольт 22-го калибра с костяной ручкой. Он наполовину погрузился в пыльную, коричневую массу из гнилой древесины. Вокруг ползали огромные черные муравьи, один из которых забрался на дуло.

Я огляделся еще раз. С озера доносился кашель выключаемого двигателя моторки, но самой лодки видно не было. Я направился к машине. Когда почти добрался до цели, в кустах манзаниты[2] тихо встала маленькая фигура. Тусклые лучи заходящего солнца сверкнули на очках и на каком-то предмете, находящемся в руках коротышки.

— Пожалуйста, руки вверх, — прошипел голос.

Можно было попытаться быстро выхватить револьвер. Однако я поднял руки, так как сомневался, что сумею опередить малыша.

Когда человек вышел из-за кустов, оказалось, что сверкающий предмет в его руке, как и следовало ожидать, был большой пистолет, направленный на меня. Изо рта под черными усиками сверкнул золотой зуб.

— Повернитесь кругом, пожалуйста, — успокаивающе произнес похожий на детский, тонкий голос. — Видели труп?

— Послушайте. Я приезжий…

— Быстро повернитесь кругом, — холодно проговорил мужчина.

Я повернулся.

Почувствовал, как дуло пистолета уперлось в спину.

Легкая проворная рука нащупала револьвер в кобуре под мышкой. Пока тонкий голос успокаивающе шипел, рука двинулась к бедру и бумажник исчез. Похож на профессионального карманника — я едва чувствовал прикосновение его руки.

— Смотрю, что в бумажнике. Не шевелитесь. — И пистолет оторвался от моей спины.

Сейчас можно было рискнуть. Опытный и ловкий парень мог бы рухнуть на землю, сделать заднее сальто с колен и вскочить на ноги уже с револьвером в руках. Весь фокус бы занял доли секунды. Быстрый человек мог бы сделать коротышку-очкарика так же легко, как старуха вытаскивает вставные зубы — одним движением. Но я не считал себя быстрым и ловким, чтобы скакать, как кузнечик.

Бумажник вновь оказался в моем заднем кармане, а пистолет уперся между лопаток.

— Так, — тихо заметил очкарик. — Зря сюда приехали. Уезжайте домой. Если ничего не скажете, получите пятьсот долларов.

— Идет. У вас есть мой адрес?

— Очень смешно, — проворковал малыш. — Ха, ха…

Что-то сзади ударило мое правое колено, и нога подогнулась, как всегда бывает, когда бьют по этому месту. В ожидании удара пистолетом начала болеть голова, но очкарик провел меня и нанес удар каменным ребром маленькой ладони по шее.

Когда очнулся, показалось, что лежу в маленькой комнате без воздуха с закрытыми окнами, на спине находится тонна кирпичей, а во рту полно иголок.

Я издавал какие-то звуки, на которые никто не обращал внимания. Послышался звук приближающейся моторной лодки, затем тихие шаги, хриплое дыхание, и шаги удалились. Через минуту человек вернулся.

— Что случилось, Чарли? — раздался грубый голос с акцентом.

— Ничего, — спокойно ответил Чарли. — Он курил трубку и любовался озером. — Отдыхающий, ха, ха.

— Он видел труп?

— Нет, — почему-то ответил Чарли.

— О'кей, пошли.

— Ах, как жаль, — заметил Чарли. — Как жаль. — С моей спины сняли груз. — Как жаль, — вновь произнес Чарли. — Но делать нечего.

На этот раз он не стал шутить и ударил пистолетом. По-моему, прошло немало времени, прежде чем я очухался.

Я стоял на коленях, жалобно скуля. Затем упер в землю одну ногу и тыльной стороной ладони вытер лицо. Поставил вторую ногу и с трудом поднялся…

Впереди блестела лунная дорожка, а справа лежало большое дерево. Я все вспомнил и медленно двинулся к сосне, осторожно массируя пальцами голову. Место удара распухло, кожа стала мягкой, но крови не было. Попытался найти шляпу и вспомнил, что оставил ее в машине.

Я обошел сосну. Такая яркая луна бывает в горах иди в пустыне. Под ее светом можно читать газету. Так же легко можно было увидеть, что тело и револьвер с ползающими по нему муравьями исчезли. Никаких следов, словно прошлись граблями.

Я прислушался, но, кроме шума крови в голове, ничего не услышал. Появилась головная боль. Затем я вспомнил о своем револьвере. Его не тронули, так же как бумажник. Деньги тоже не взяли.

Потащился к машине. Хотелось вернуться в отель, выпить пару стаканчиков и завалиться. Через некоторое время, не сейчас, надо будет встретиться с Чарли, но сначала необходимо отлежаться. Я взрослый парень, и мне нужен отдых.

Забрался в машину и выехал на грязную грунтовку. По дороге не встретил ни одного авто. В павильоне продолжались танцы, и хриплый голос пел: «Я никогда не улыбнусь опять». Добравшись до шоссе, я включил фары и помчался к поселку.

Полицейский участок располагался в однокомнатной хибаре, сложенной из сосновых бревен, примерно в полуквартале от лодочной станции, напротив пожарного депо. За стеклянной дверью горел свет.

С минуту я наблюдал за избушкой. На вращающемся стуле за старым столом сидел мужчина без шляпы. Я уже начал выходить, но передумал, захлопнул дверь и отправился отрабатывать сто долларов.

Глава 3

В двух милях от поселка около пекарни свернул на вновь заасфальтированную дорогу, ведущую к озеру. Проехал мимо пары кемпингов и увидел коричневые палатки детского лагеря, между которыми горели фонари. Из большой палатки доносился звон посуды. Чуть подальше дорога обогнула узкий заливчик… На отходящей в сторону грязной грунтовке было много выбоин, в грязи валялись камни, а деревья росли так близко, что ветви почти закрывали дорогу. Мелькнули несколько старых освещенных домиков, сделанных из неструганых сосновых досок. Затем дорога начала подниматься в гору, деревья исчезали, и показался большой дом, стоящий на краю обрыва над озером. Из крыши торчали две дымовые трубы. Коттедж окружал поржавевший забор. Со стороны озера находилось длинное крыльцо, ступеньки которого спускались к самой воде. Фары осветили доску, прибитую к дереву, с именем владельца. Все правильно — дом Болдуина.

В открытом гараже стоял автомобиль. Я зашел в гараж и пощупал выхлопную трубу. Она была холодной. Прошел через поржавевшие ворота по тропинке, обложенной камнями, к крыльцу. Когда я добрался до крыльца, из дома вышла женщина. Из-за ее высокой фигуры выскочила шелковистая собачка, прыгнула и ударила меня в живот передними лапами. Она упала на землю и начала бегать кругами, фыркая с одобрением.

— Лечь, Шайни! — приказала высокая женщина. — Лечь! Ну что за смешная собачка! Наполовину койот.

Собака бросилась в дом.

— Вы миссис Лейси? — поинтересовался я. — Эванс. Я звонил вам около часа назад.

— Да, я миссис Лейси. Муж еще не вернулся. Я… Входите.

Закрыв дверь, хозяйка посмотрела на меня, затем слегка пожала плечами и уселась в плетеное кресло. Я сел в такое же. Откуда-то выскочила серая собака с острым носом и длинным пушистым хвостом. Запрыгнула мне на колени, лизнула чистым язычком в нос и спрыгнула на пол.

В длинной комнате находилось много окон с не очень чистыми занавесями. Большой камин, индейские циновки, два диванчика с выцветшими кретоновыми ковриками над ними, еще плетеная мебель, по-моему, не очень удобная. На стене висели оленьи рога, причем одна пара шестиконечная.

— Фред еще не вернулся, — повторила миссис Лейси. — Не знаю, почему он задерживается.

Я кивнул. Ее бледное лицо было напряжено. Женщина носила двубортный ярко-красный пиджак с медными пуговицами, серые фланелевые брюки, сандалии на деревянной подошве из свиной кожи, надетые на босу ногу. Вокруг шеи ожерелье из янтаря с прожилками, а в темных, слегка растрепаных волосах старая лента из розового материала. Миссис Лейси, судя по всему, было лет тридцать пять. Такую поздно учить, как надо одеваться.

— Вы к мужу по делу?

— Да. Он попросил приехать, остановиться в Индиан Хед и позвонить.

— О… в Индиан Хед, — произнесла она, словно эти слова имели глубокий смысл. Женщина положила ногу на ногу. Ей не понравилось, и она поменяла ноги местами. Наклонилась вперед и, подперев лицо ладонью, спросила: — Чем вы занимаетесь, мистер Эванс?

— Я частный детектив.

— Это… это по поводу денег? — быстро произнесла она.

Я кивнул. Риска не было, — так как обычно все дела связаны с деньгами. Во всяком случае, дело действительно касалось сотни, лежащей в моем кармане.

— Конечно, — согласилась она. — Естественно. Хотите выпить?

— Очень.

Она принесла из маленького деревянного бара два стакана. Мы выпили, глядя друг на друга через края стаканов.

— Индиан Хед, — сказала миссис Лейси. — Мы останавливались там на два дня, пока убирали дом. В доме никто не жил. В нем было так много грязи.