Рэймонд Чандлер - Опасность – моя профессия Страница 2

Я взглянул на нахохлившуюся Анну и добавил:

– Ну, разве только это было ненамеренно... Джетер застыл и смотрел на меня остановившимся взглядом, что-то соображая. Потом снова вынул часы.

– Двадцать восемь минут. Так... Молодой человек, прошу извинить меня. Я не хотел вас обидеть.

– Прекрасно. Я тоже теперь уверен, что вы не тот Джетер, с Табачной.

Он снова чуть было не окрысился, но быстро овладел собой.

– Один-два вопроса по вашему делу, мистер Джетер. Вы собираетесь дать этой мисс Хантрисс какую-нибудь небольшую сумму, в качестве отступных?

– Ни цента! – выпалил он без раздумий. – С какой стати?

– Так принято поступать в подобных случаях, – пояснил я. – Допустим, она женила бы вашего сына на себе. Что тогда? Он имеет какие-либо собственные средства?

– Пока что получает тысячу долларов в месяц из той суммы, что ему была завещана моей покойной женой, его матерью. – Джетер помолчал, опустив голову. – Когда ему исполнится двадцать восемь лет, он будет иметь значительно больше...

– В таком случае нечего удивляться, что девица делает и будет делать все возможное, чтобы удержать его при себе. В наше время любая на ее месте постаралась бы не упустить такой шанс. А как с Марти Эстелем? Склонны ли вы пойти на какое-нибудь соглашение с ним?

Джетер стиснул в кулаке серые перчатки и потряс ими.

– Карточный долг не подлежит взысканию!

Анна устало вздохнула, и пепел со стола полетел во все стороны.

– Я понял. Но люди, которые живут барышами с игорных домов, едва ли согласятся с такой точкой зрения. Если бы ваш сын выиграл, он, наверное, получил бы свой выигрыш с Марти.

– Это меня не интересует, – раздраженно ответил Джетер.

– Пусть так. Но хотя бы на минуту представьте, как чувствует себя Марти, имея на руках вексель на 50 тысяч, который, по вашим словам, не стоит и гроша. Едва ли он будет спать спокойно.

Джетер на миг задумался.

– Вы хотите сказать, что существует угроза принуждения? – голос его звучал несколько обеспокоенно.

– Трудно сказать... Эстель содержит не только игорный дом. У него есть фешенебельное заведение – ресторан, который посещают известные личности из мира кино, газетчики, политики и так далее. Это, конечно, заставляет Марти блюсти репутацию. Все это так. Но люди его профессии имеют связи в разных слоях общества... Может случиться какое-нибудь происшествие, а Марти в тот момент будет находиться где-то за сотни миль. И это подтвердят многие – стопроцентное алиби. Замечу, что Эстель – умеет защищать свои интересы.

Джетер опять посмотрел на часы и то, что он там увидел, привело его в крайнее раздражение.

– Это уже ваша забота, – заявил он сухо. – Кстати, окружной прокурор – мой личный друг!

– Простите, мистер Джетер, – сказал я ему в ответ, – но несмотря на личную дружбу с прокурором, вы снизошли до визита к нам.

– Если вы считаете, что это дело вам не по плечу... – вскипел было Джетер, ожидая, должно быть, что я кинусь разуверять его в обратном. Но я молчал. Молчала и Анна.

Джетер надел шляпу, натянул перчатку, постучал тростью по носку своего ботинка, потом повернулся и пошел к двери. Открыв ее, он бросил через плечо:

– Мне нужны результаты, а не разглагольствования. Результаты, за которые я плачу наличными. Причем плачу более чем щедро, хотя и не слыву расточителем. Я думаю, вы меня поняли.

Он прищурился, будто подморгнул, и вышел из комнаты. Дверь захлопнулась, и я с усмешкой взглянул на Анну.

– Очарователен, не правда ли? – спросила она. Я выудил у Анны Хелси двадцать пять долларов на служебные расходы и раскланялся.

Глава 2

Арбогест, о котором у нас был разговор с Анной, имел бюро на Сансет. Я позвонил туда. Голос в трубке наверняка принадлежал толстяку – было слышно сопение, будто этот человек только что выиграл приз на конкурсе по поглощению пончиков.

– Мистер Джон Арбогест?

– Да.

– Говорит Филип Марлоу, частный детектив. Я сейчас занимаюсь делом, по которому вы должны были провести одну экспертизу. Имя клиента – Джетер. Припоминаете?

– Да...

– Так вот, мне нужно выяснить кое-какие детали касательно этого дела. Я могу зайти к вам минут через тридцать-сорок?

– Да.

Я повесил трубку, придя к выводу, что этот Арбогест не слишком разговорчивый человек.

Перекусив в соседнем кафе, я поехал к Арбогесту. Его бюро находилось в двухэтажном кирпичном доме. Дом был старый, но, видимо, недавно отремонтированный. На первом этаже размещался магазин и небольшой ресторанчик. В парадной, откуда широкая лестница вела на второй этаж, висел список жильцов. Там я прочел: «Джон Б. Арбогест, квартира 211». Я поднялся по лестнице, оказался в широком коридоре, который проходил через все здание, параллельно улице. В открытой двери справа стоял какой-то мужчина в белом халате. У него на лбу красовалось круглое зеркальце на ремешке. Лицо у этого человека, видимо, врача, было отчего-то обеспокоенное. Увидав меня, он поспешно вошел к себе и плотно закрыл дверь.

Я направился в противоположную сторону и дошел примерно до середины коридора, когда увидел на одной из дверей табличку:

Джон Б. Арбогест

Установление подлинности документов

Частный эксперт

ВХОД

Дверь легко поддалась, и я очутился в небольшой комнате без окон – вероятно, приемной. Тут стояло несколько кресел, на столике были разбросаны иллюстрированные журналы в ярких обложках, рядом стояли две никелированные пепельницы на высоких ножках. В комнате горели две лампы – в торшере и в плафоне на потолке. Через приемную проходила ковровая дорожка – она вела к двери, на которой тоже висела табличка:

Джон Б. Арбогест

Установление подлинности документов

Частный кабинет

Да, когда я еще только открыл входную дверь, под потолком раздалось жужжание зуммера, который умолк только тогда, когда я закрыл дверь. Но на этот призыв никто не откликнулся – дверь в кабинет оставалась закрытой. Я подошел и приблизил ухо к двери – тишина. Постучал. Тихо, никого. Повернул ручку. Она легко щелкнула, и я вошел в кабинет.

Два смотрящих на север окна были наполовину закрыты шторами и тщательно заперты. В кабинете стояли письменный стол с несколькими стульями, шкафчик с бумагами. Посреди расстилался потертый ковер. На застекленной двери снова бросилась в глаза надпись:

Джон Б. Арбогест

Лаборатория

Я невольно подумал, что теперь едва ли забуду это имя.

Новая комната, в которой я очутился, была меньше двух предыдущих. Но меня занимал отнюдь не размер этой комнаты. Я не мог оторвать глаз от застывшей на краю стола пухлой руки, сжимавшей карандаш – такой, знаете, массивный карандаш, которым пользуются столяры. Из рукава пиджака выглядывал манжет несвежей рубашки.

С того места у двери, где я стоял, были видны только кисть руки и обшлаг рукава.

Стараясь соблюдать осторожность, я вернулся в прихожую, запер входную дверь, погасил свет и снова зашел в лабораторию. Обогнул стол. Теперь я видел все, что там было...

Это был очень толстый человек, намного толще Анны Хелси. Крупное лицо.

Даже сейчас оно было розовым. Еще розовым. Человек стоял на коленях, опираясь головой на выдвинутый из стола ящик. Левая рука его свисла к полу, прижимая к паркету клочок желтой бумаги. Пальцы были растопырены настолько насколько их можно вообще растопырить. Между ними и виднелся клочок желтой бумаги.

У него были седые короткие волосы и толстая шея в складках. На неестественно подогнутых ногах черные стоптанные полуботинки. Темный костюм наверняка никогда не был в чистке. И самое последнее, что я заметил,кровавое пятно на полу, которое владелец лаборатории так тщательно прикрывал своим необъятным туловищем.

Теперь, оглядевшись, я осторожно вынул из-под окоченевших уже пальцев желтый листок, вырванный, должно быть, из блокнота. Я надеялся, что там что-либо написано. Но вот – только какие-то непонятные знаки. Ни слов, ни цифр. Может быть, уже после выстрела он пытался что-то написать. Может быть, ему даже казалось, что он пишет. Но на самом деле он смог нацарапать лишь какие-то непонятные штрихи. Это последнее, что он сделал в этой жизни. Потом сполз на стол, прижимая ладонью свою записку. Так и скончался Джон Б.

Арбогест. Частный эксперт. Частный... Который всего-то и сказал мне по телефону трижды короткое «да».

Все?

Я вытер носовым платком дверные ручки, погасил везде свет, защелкнул выходную дверь на замок и поспешно ретировался из этого коридора, этого дома, с этой улицы. Мне казалось, что никто не обратил внимания на мой визит. Так по крайней мере, мне казалось.

Совпадение ли то, что Джон Б. Арбогест был убит за несколько минут до моего визита? Совпадение?.. Или это уже имеет непосредственное отношение к «моему» делу?