Павел Светличный - Киндер-сюрприз для зэка Страница 21

За полтора часа в карманах Птицы, не гнушавшейся даже мелочью, осело девяносто четыре рубля. Конечно, на всю дорогу до Нового Оскола не хватит, но, тем не менее, сумма настолько превысила ожидания Птицы, что она в душе посетовала на то, что не освоила столь многообещающую линию дохода раньше. Количество посетителей к этому времени резко пошло на спад, стремясь к абсолютному нулю, и Птица решила покинуть свой пост, от греха подальше, пока её не застукал здесь кто-нибудь из воспитателей.

В принципе, уже можно было трогаться в путь, но Лина предусмотрительно решила дождаться полдника, чтобы не отправляться в дорогу на пустой желудок. Ещё лучше, конечно, было бы дотянуть до ужина. После него она ещё успела бы на автостанцию в Рыжеватово до отхода последнего автобуса к областному центру. Но, взвесив все «про» и «контра», Птица пришла к выводу, что начинать путешествие на ночь глядя — слишком рискованно, и, скрепя сердце, решила пожертвовать ужином.

Она отправилась к себе, по ходу отдав дежурной красную повязку, забросила подальше, ставшие ненужными, тетрадь и ручку, ещё раз проверила, все ли вещи, что ей понадобятся, сложены в рюкзак, и как раз в этот момент нарисовавшаяся в коридоре Тамарака дала команду идти на полдник. Собранные деньги Птица предусмотрительно решила взять с собой, чтобы их не стянули.

Полудничная трапеза оказалась, по правде говоря, хиловатой: по два печенья и деревянный чай, можно было из-за такого и не задерживаться. Положение скрашивалось лишь тем, что Птице удалось разжиться ещё одной булочкой, правда на этот раз не сдобренной даже маргарином, но, всё равно, каждая кроха ей сейчас была в жилу. Вот только вернуться в свою комнату раньше девчонок она не успела. В итоге содержимое их тайников так и осталось неприватизированным столь остро нуждающейся в деньгах Линой Воробцовой. Ну и ладно, спокойствие в тылу открывало свободу для манёвра.

Птица на прощание окинула взглядом комнату, в которой прожила последние полтора года, далеко не самые лучшие в её жизни. Затем, не чувствуя ни капли грусти или сожаления, а лишь нечто сродни азарту, она подхватила рюкзачок и, бросив девчонкам, что нужно сбегать на первый этаж, где ей пообещали перешить кое-что из одежды, покинула это пристанище. Навсегда, как Лине очень хотелось бы верить.

По коридору Птица старалась шагать, как можно, скорее. Рюкзак в её руках, волей-неволей, привлекал внимание, поэтому приходилось спешить, чтобы попасться на глаза как можно меньшему количеству людей.

На втором этаже кто-то окликнул её, но Лина, делая вид, что не слышит, лишь ускорила шаг. Она торопливо сбежала по ступенькам, упорно стремясь к входной двери, откуда можно вылететь во двор, а там — ищи ветра… Птице казалось, что стоит лишь выскочить на свежий воздух, и её уже никто не остановит, даже вся армада воспитательского состава с Гальюн или самой «бабой Лидой» во главе.

Но этот «кто-то» оказался настырным и никак не желал отставать. Шаги топали и топали за спиной, наращивая темп одновременно с Птицей, а жалобный голос заунывно звал:

— Лина! Ну, Лина… Подожди, а?

Птица остановилась и раздосадовано обернулась. Семеня своими кривоватыми ножками по последнему из лестничных маршей, к ней спешила запыхавшаяся Чума:

— Лина, подожди меня.

— Ещё чего, — фыркнула Птица. — Времени нет.

— Я… Я…, - грудь Чумы ходила ходуном.

Она стала перед Птицей, поблёскивая своими глазками из-под нависшей чёлки.

— Ты что… Убегать будешь? — прерывисто спросила Чума восторженным шёпотом.

— С чего это ты взяла?

— Так, — Чума неопределённо повела головой. — Видела… То ты продукты из столовой…

— Слушай сюда, — оборвала её Птица. — Что я делаю, или собираюсь делать — никого не касается. А тебя особенно. Поняла?

— Конечно, конечно, — торопливо закивала головой несчастная отщепенка и тут же добавила. — А ты в самом деле бежишь?

Птица в сердцах еле удержалась, чтобы не послать эту надоедливую прилипалу в то место, откуда она появилась на этот свет.

— Возьми меня с собой, — заговорщически продолжала шептать Чума.

— Вика, пошла на х…, - раздельно и чуть ли не по слогам произнесла Птица, теряя остатки терпения.

Но её слова нисколечко не обескуражили Чуму, которая, по всему видать, уже привыкла к подобному обращению.

— Я не Вика, а Вита, — поправила она Птицу, как будто сейчас это имело значение.

— Да зачем ты мне сдалась-то?

— А мы вместе пойдём, помогать друг другу будем, — начала приводить свои доводы Чума. — И папка у меня должен вот-вот из тюрьмы выйти, он нас к себе заберёт. А папа у меня знаешь какой? Он нас защищать будет и никому не отдаст.

— Дура замаханная. Не нужны мне ни твоя помощь, ни твой папка. Поняла?

Глаза Чумы наполнились слезами.

— Возьми меня, Лина. У меня и деньги есть.

При этом упоминании, собиравшаяся уже уходить, Птица снова обернулась. Чума разжала кулачок, в котором лежала аккуратно сложенная купюра в десять рублей. Птица хмыкнула, взяла деньги с протянутой ладони и спрятала в свой карман.

— Вали к себе и не высовывайся, — сказала она. — Детям пора спать.

Чума застыла, словно не веря происходящему. Птица же развернулась и направилась к выходу, слыша за спиной пронзительный, звенящий от слёз, крик:

— Не уходи! Забери меня отсюда, Лина… Пожалуйста!!!

Птица ускорила шаг, вполголоса ругаясь про себя. Сейчас чёртова дура переполошит всех своими воплями, и побег Птицы закончится, не успев начаться. Нужно было не пожалеть времени и, задержавшись, дать ей по голове. Мало того, что все неприятности начались из-за неё, так ещё и сейчас эта зараза к ней прицепилась. Возьми, возьми… Не нужна ей лишняя обуза, а, тем более, такая, как Чума. Пусть сама бежит, если хочет.

Лина остановилась на ступеньках корпуса. Так, главные ворота, как и следовало ожидать, уже закрыли, поскольку дело близится к вечеру. Машины, доставлявшие сюда на свидание родственников, из тех, что посостоятельней, разъехались. Остались лишь парочка потрёпанных «жигулёнков» и чья-то тёмная иномарка, необычно дорогая для этих мест. Где-то недалеко должен находиться и кто-нибудь из дежурных воспитателей. Но, даже если его здесь нет, идти через ворота не стоило. Если двигаться к посёлку по центральной дороге, то можно нарваться на кого-нибудь из старших. А зачем рисковать, если есть обходные пути, верно? Птица вспомнила фильм «Айболит-66», который показывали по телевизору на старый Новый год. Фильм Птице запомнился потому, что, в отличие от остальных дурацких детских сказок, которые их заставляли смотреть всей группой, оказался, на удивление, весёлым и интересным. Так вот, пираты там пели: «Нормальные герои всегда идут в обход». Очень верное замечание.

Обходной путь находился на задах территории. О нём знали все приютские обитатели, не исключая и сотрудников интерната. Время от времени баба Лида давала завхозу Семёнычу указание убрать дыру в заборе, через которую просачивались все желающие покинуть территорию без надлежащего разрешения. Лаз тщательно заделывался, но, через какое-то время рядом с ним возникал новый, ибо две вещи у нас неизбывны и неуничтожимы, — это протоптанные тропы и мусорные свалки.

Игравшая во дворе мелюзга из младшей группы не обращала внимания на Птицу. Замечательно. Лишь бы эта прикоцаная не выскочила следом и не наделала шуму. Птица торопливо спустилась по ступенькам и повернула за угол корпуса.

Стараясь остаться незамеченной, она быстро прошла мимо серого здания учебной части, обогнула выбеленный известью склад, где Семёныч хранил свои матценности, миновала два, заполненных доверху, мусорных контейнера и ряд старых яблонь, чьи кроны требовали расчистки, и, наконец, достигла заветного места. Здесь, в высокой ограде из толстой проржавевшей проволоки, зияла небольшая брешь, сквозь которую мог протиснуться обычный, не очень откормленный, подросток. Ну, а субтильной Птице юркнуть в неё, вообще, не представляло никакого труда. Вот, только рюкзак зацепился за гнутые проволочные края, и ей пришлось повозиться, осторожно вызволяя его, чтобы не наделать дырок.

Справившись с этим, Птица ещё раз осмотрела прилегающую территорию, чтобы определить, не наблюдает ли кто за ней, забросила рюкзак на спину и бодро зашагала прочь по еле видимой тропинке. Роща, окружавшая интернат, была небольшой, и сквозь неё уже были видны очертания близлежащих рыжеватовских домов.

Но Птица шла в другом направлении, немного наискось, собираясь сделать небольшой крюк и, оставив Рыжеватово в стороне, выйти прямиком к трассе. Конечно, можно было отправиться на автостанцию и сесть в автобус до города. Однако, билет требует денег, а их следовало беречь и тратить только в том случае, когда без этого никак не обойтись. А, кроме того, когда её начнут искать, в первую очередь обратятся на автобусную и железнодорожную станции. Девятилетнюю девочку, едущую без сопровождения, наверняка запомнят. Это будет след. А Птица не хотела оставлять за собой следы, по которым её найдут быстрее, чем она доберётся до Нового Оскола. Поэтому Лина решила ехать в город на попутке, несмотря на рискованность подобного способа передвижения. Все рассказы про дорожных маньяков, ходившие по интернату, блекли при воспоминании о пустых глазах Шнура.