Владимир Типатов - Мутанты. Время собирать камни. Страница 27

— Пацанов у меня маловато. Нужно ещё хотя бы человек двадцать добавить.

— Так, добавляй. Кто тебе мешает? — пожал плечами Цезарь. — Прошвырнись по спортклубам, езжай в другие области и там подбирай себе кадры. Можно даже съездить в ближнее зарубежье.

— Так нас и ждут там — в ближнем зарубежье.

— Может, и ждут, кто знает? В Молдавии, в Прибалтике, на Украине, да и во всех бывших союзных республиках народу сейчас живётся не сладко. Можно там поискать.

— А что, мысль не плохая, в Ялте живёт Рекс, вместе зону топтали, он там «смотрящий». Смотаюсь туда, перетру с ним эту тему.

— Нет, ты мне здесь нужен. Пошли кого-нибудь вместо себя.

— Ну, тогда Циркача пошлю. Рекс его знает в лицо.

— Не возражаю. А в спортзалы, всё-таки наведайся. Есть ещё в столице бесхозные пацаны.

…Лютый с трепетом и волнением, открыл дверь в зал бокса и остановившись на пороге, застыл в почтительном восторге. Наверное, точно так же, входят религиозные люди в храм Божий.

Человек двадцать мальчишек, с сосредоточенными выражениями лица, интенсивно тренировались, оттачивая своё мастерство на спортивных снарядах и тренажёрах. Пара молодых боксёров, отрабатывала спарринг на ринге. Мужчина, лет пятидесяти, одетый в синий, тренировочный костюм, проводил тренировку.

— Здравствуйте, Валерий Павлович! — наконец справившись с волнением, окликнул его Лютый.

Мужчина обернулся и с удивлённым выражением лица воскликнул: — Ермаков!? Сергей!? Это ты!?

— Я, собственной персоной, — улыбнулся Лютый. — Узнал?

— Конечно, узнал! Да откуда ты взялся?! Говорили, будто пропал где-то!

— Было дело. Но, как видишь, жив.

— Так это ж, здорово! Подожди секунду, сейчас раунд закончится, и поговорим.

Бросив взгляд на секундомер, тренер выждал несколько секунд, потом громко крикнул: — Время!

Двое подростков, проводивших на ринге тренировочный спарринг, остановились и разошлись по своим углам. Остальные молодые боксёры, работавшие на снарядах, так же воспользовались минутным перерывом. Тренер подозвал к себе одного из учеников — парня, лет шестнадцати на вид, видимо старшего в группе и, отдавая ему секундомер, сказал: — Серёжа, проведи дальше тренировку сам. Ко мне пришли и мне надо отлучиться.

— Хорошо, Валерий Павлович, я всё сделаю, — закивал головой парень. — Дальше по плану?

— Поставь на спарринг Соколова и Миронова, остальным продолжать работу на снарядах. Потом поменяешь пары, но уже по своему усмотрению.

Парень опять молча кивнул головой и ушёл в центр зала.

— Помощник? — с улыбкой спросил Лютый, провожая взглядом новоиспечённого тренера.

— Хороший парень — кандидат в мастера спорта, очень талантливый, что техника, что тактика ведения боя у него изумительные. Напоминает молодого Виктора Агеева. В общем, я возлагаю на него большие надежды. Может, на старости лет воспитаю Олимпийского чемпиона. Сейчас в секцию ходят совсем мало пацанов, — вздохнул тренер и нахмурился. — Многие из них теперь на других аренах выступают. Там больше платят.

— В криминал подались?

— Да сейчас какая-то карусель в головах юнцов, все хотят крутыми быть, вот и лезут во всякие группировки. Ни на что не смотрят, живут сегодняшним днём. Теперь они — братва. Слово-то, какое придумали? Их режут, стреляют, взрывают, а они всё лезут и лезут. Скольких уже парней положили — ужас! На кладбищах, всего за год, целые аллеи свежих могил выросли. Есть там и мои бывшие ученики.

— Но, где-то же, бывшие боксёры собираются? Как бы там ни было, а форму держать надо, тем более, что они участвуют в потасовках.

— Конечно, собираются. Бывший спортзал «Трудовых резервов» арендуют. Меня приглашали тренировать их, большие деньги предлагали, но я отказался.

— Да что ты говоришь? — удивился Лютый. — Там боксёрский зал был самый нищий в столице. Висело три мешка, четыре «груши», пару подушек, и, пожалуй, всё. Не считая мелочи — скакалки, старые боксёрские перчатки, лапы, «шингерты», набивные мячи и одну штангу.

— Ты сейчас сходи туда и посмотри, — усмехнулся Валерий Павлович. — Олимпийцы позавидует. Там такое оборудование, что тебе и во сне не приснится.

— Надо же, — удивился Лютый. — Кто бы мог подумать?

— А ты сейчас чем занимаешься?

— Да, так, — замялся Лютый. — Ещё не определился. Обманывать бывшего тренера, как и говорить правду, ему не хотелось.

— Может, тренером пойдёшь? Тренировать сборную тебя, конечно, не возьмут, но в какое-нибудь спортобщество воткнуться попытаться можно. Правда, платят тренерам там мизер, но это лучше, чем вообще ничего.

— Кто меня возьмёт тренером? Я, ведь, только что из заключения освободился. Девять лет, от звонка — до звонка отсидел.

— Да ты что?! — удивлённо воскликнул Валерий Павлович. — А я и не знал. Ты так внезапно исчез из Москвы.

— Обстоятельства так сложились.

— У меня, в Олимпийском комитете, есть хороший приятель. Хочешь, замолвлю за тебя словечко?

— Спасибо тебе, Палыч, за заботу, но не надо беспокоиться — это бесполезно, — махнул рукой Лютый. — Кому хочется знаться с бывшим зэком.

— Блин, вот жизнь, — сочувственно вздохнул тренер.

— Как там говорил герой мультика? «Жизнь моя — жестянка, ну её в болото».

— Но он ещё говорил, что ему летать хочется.

— Мне тоже летать хочется. Вот, только надо найти тот аэроклуб, где меня примут, — усмехнулся Лютый и стал прощаться. Он очень уважал Валерия Павловича — истинного фаната бокса и не хотел его огорчать признанием, что свою дорогу в жизни он уже выбрал.

— Ты заходи, не пропадай, я очень рад был повидать тебя, — крепко пожимая на прощание руку своему бывшему ученику…

…Лютого и Виктора грубо остановили у входа в спортивный зал, двое здоровенных, как трёхстворчатые шкафы «качки».

— Вам чего здесь надо? Валите отсюда, это частная территория.

— А чего ты грубишь, частник? — спросил Лютый одного из охранников.

— Ты чего, козёл, не понял?! — повысил голос тот, и с угрожающим видом, стал надвигаться на Лютого.

— А за козлов придётся ответить, — сказал Лютый и мощным ударом в челюсть, сбил своего оппонента с ног. Виктор, тут же, уложил второго резким ударом ноги в голову. Перешагнув через распластавшихся на полу охранников, друзья молча вошли в зал.

— Да-а, — оглядевшись вокруг, и удивившись увиденному, тихо сказал Лютый. — Палыч был прав. Оборудование, действительно, на грани фантастики. Ты только посмотри на это, Циркач.

Чужаков заметили сразу. Опять подошли двое накаченных парней.

— Вы кто такие и как сюда попали? Это закрытый клуб.

— Так в чём дело? Откройте, — продолжая невозмутимо вертеть головой по сторонам, сказал Лютый. — Мы тоже хотим потягать железо.

— Я что-то не понял, — удивился один из атлетов и крикнул кому-то: — «Макс! Ну-ка подойди сюда! Тут «непонятка» какая-то!»

Из глубины зала неторопливой походкой вышел атлет, с фигурой Шварценеггера.

— Что за базар? — спросил он, исподлобья уставившись на Лютого и Виктора.

— Да вот, чужаки зашли…

— Ну, так настучите им по башке. Чего было меня беспокоить?

— Ты, Буркан, как был балбесом раньше, так им и остался, — усмехнулся Лютый, окидывая взглядом фигуру атлета. — Массу нарастил, а ума не прибавилось. А, ведь, тренер учил тебя сначала думать, а уже потом принимать решения.

— Чего-о? — прорычал громила и сделал шаг вперёд. — Ты кто?

— Да, — вздохнул Лютый. — Как всё запущено. Если ты уже бывшего спарринг-партнёра не узнаёшь, то у меня нет слов.

— Ермак! Это ты!? — удивлённо спросил Буркан и лицо его расплылось в такой непосредственной улыбке, которую мог себе позволить только настоящий дебил. — Вот это сюрприз!

— Для меня тоже это сюрприз, — усмехнулся Лютый. — И, вообще, у меня сегодняшний день — сплошные сюрпризы.

— Я просто не ожидал. Слух прошёл, что тебя посадили.

— Было дело.

— Освободился?

— Как видишь.

— Где ты сейчас обитаешь, чем занимаетесь? — спросил Бурканов, предложив Лютому присесть на скамью.

— Чем занимаюсь? Лютый подумал секунду, и сказал: — Бригаду собираю.

— Какую бригаду? — с задержкой, словно переваривая услышанное, спросил Буркан.

— Коммунистического труда, — с усмешкой сказал Лютый. — Ты что, вообще не врубаешься?

— Так ты что, тоже среди братвы?

— Тоже. Погоняло у меня — Лютый.

— А-а, — слышал я. — Слух прошёл, что какой-то Лютый бригаду Мамая взял. Так это, значит, ты?

— Я. Пойдёшь ко мне в бригаду?

— Так мы с братвой уже состоим.

— Под кем ходите?

— Под Венгером.

— Ну и как тебе у Венгера?

— Терпимо, но ваша бригада авторитетнее.