Дей Кин - Миссис убийца Страница 3

Пат неожиданно вскочила с места, взмахом руки откинула волосы назад, гордо выставила вперед подбородок, но не смогла сдержать рыданий.

– Мне наплевать на этот паршивый рапорт. Я не обманывала Германа. Я бы предпочла лучше умереть. И если меня изнасиловали, то это тогда, когда я потеряла сознание.

– Осторожнее, – вмешалась миссис Андерс, – сейчас она потеряет сознание.

Я бросился вперед и подхватил ее безвольное тело. Я ощутил знакомое тепло и понял совершенно определенно: что бы ни сделала Пат, я не переставал любить ее и буду любить всегда.

– Итак? – вмешался Або Фитцел.

Я взорвался.

– Великий Боже! Тебе не надоело без конца задавать вопросы? Убирайся отсюда, иди писать свою чепуху! А что буду делать я, я еще сам не знаю.

Фитцел скорчил обиженную физиономию.

На письменном столе Карвора затрезвонил телефон. Он взял трубку, а потом передал ее Джиму.

– Это вас. Полицейский врач.

– Пурвис слушает. Понимаю... – Он сделал знак Монту. – Пишите: выстрел в голову с близкого расстояния, пуля вышла через левое ухо. Калибр – 6,35. Около восьми часов или часом раньше. О'кей. Большое спасибо, старина. Это соответствует найденному револьверу.

Джим повесил трубку и набрал другой номер. Я обнаружил, что все еще держу Пат в своих руках, и посадил ее на стул.

Миссис Андерс положила ей на затылок салфетку, смоченную водой.

– Вы знаете, – призналась она мне, – я иногда рада, что уродилась некрасивой.

Действительно, это так. Пат же очень красива. И к тому же она моя жена.

– Понимаю, – сказал Пурвис по телефону. – Никаких следов хлорала, но 0,17 миллиграмма алкоголя в крови. А его рука в оспинах от пороха? Да, я ожидал этого. Один из дешевых револьверов, которые легко купить.

Пат открыла глаза.

– Я ничего такого не делала, – слабым голосом проговорила она. – Я не смогла бы сделать такое Герману.

Миссис Андерс похлопала ее по плечу.

– Спокойнее, малютка.

«Какая противная баба эта Андерс со своей фальшивой жалостью», – подумал Герман.

Пурвис повесил трубку и подал знак мужчине, сидящему возле двери.

– Теперь поговорим с вами.

Человек встал.

– Да, сэр.

– Ваша фамилия Свенсон? – обратился к нему Джим.

– Да, сэр, Чарлз Свенсон.

– Ваш аппарат хорошо работает? Вы хорошо слышите?

– Отлично! – удивился Свенсон.

– Это вы предупредили нас, что слышали, как в квартире Кери кричит женщина?

– Да, сэр. И я сказал Бен, это моя жена, когда мы услышали крик: «Слышишь, кричат? Наверно, там происходит что-то страшное, в квартире наверху. Я позвоню в полицию». И я позвонил.

– Вы слышали звук выстрела?

– Нет, сэр, мы слышали только крики.

– Что дало вам повод думать, что там происходит что-то особенное?

Свенсон развел руками.

– Это должно было случиться раньше или позже. При такой жизни, которую вел мистер Кери. Он принимал у себя женщин в любое время суток и очень похвалялся этим.

Пурвис указал на Пат.

– Вы уже видели эту даму, мистер Свенсон?

Тот надел очки с сильными стеклами.

– Да, сэр. Она ходила к мистеру Кери. И очень часто.

Немного подумав, он добавил:

– В общем, я не видел, как она входила к нему, но видел, как она поднималась по лестнице этажом выше.

– Вы видели ее на лестнице в этот день?

– Да, сэр.

– С Кери?

– Нет, сэр, она была одна.

– А что, вид у нее был совершенно нормальный? Я хочу сказать, она не была под действием наркотиков или алкоголя?

Свенсон отрицательно покачал головой.

– Нет, сэр. Могу сказать, что у нее был совершенно естественный вид. Как обычно. – Тон у старика был почти извиняющийся. – Все это нас совершенно не касается. Но миссис Свенсон и я не могли не замечать ее. Она так часто проходила мимо нашей двери, когда поднималась выше...

– Она часто бывала у Кери?

– Два-три раза в неделю.

Пурвис стал перелистывать досье, пока не нашел то, что искал.

– Вы сказали сержанту, что вы и миссис Свенсон думали, что это замужняя женщина, обманывающая своего мужа. Что дало вам повод так думать, мистер Свенсон?

– Ну, во-первых, на ней было обручальное кольцо. А однажды, когда она целовала Кери на пороге квартиры – наша дверь была тогда случайно открыта, – мы слышали, как она сказала, что с радостью осталась бы с ним подольше, но ей необходимо вовремя приготовить Герману обед, чтобы он ничего не заподозрил.

– Вы лжете, лжете! – закричала Пат голосом, дрожащим от возмущения. – Старый дурак! Вы лжете!

Мистер Свенсон вежливо возразил Пат:

– Простите меня, миссис, но зачем мне лгать?

Пурвис решил закончить со стариком.

– Благодарю вас. Вы свободны.

Мистер Свенсон бросил боязливый взгляд в темноту за окном.

– Очень не люблю находиться на улице в такое время.

Джим вышел из кабинета вместе с ним. Что ж – он был действительно очень доброжелателен по отношению ко мне и Пат. Он действительно сделал все, что было возможно. Теперь ему оставалось сделать только одно: отправить Пат в тюрьму и предъявить ей обвинение в убийстве. Но Джим хотел, чтобы у меня не было сомнений.

Фитцел горел желанием передать по телефону свое сообщение, но ему хотелось иметь законченную историю...

– Итак, мадам? – снова спросил он.

Я встал на колени возле стула, на котором сидела Пат, и одним пальцем приподнял ее лицо за подбородок. Она пыталась улыбнуться, но губы ее еще дрожали. Неверной рукой она провела по губам и залитым слезам щекам и попыталась поправить волосы. Даже в состоянии ужасной паники она все же хотела быть для меня красивой.

Я прикурил сигарету и сунул ей в губы. Это добавило ей пикантности. Мне она всегда нравилась – во всех видах и позах. А потом? Потом вы женитесь на красивой девушке, и начинаются ваши переживания. Ваше счастье летит к черту, и беда сваливается вам на голову.

– Это ты, Пат, убила Кери?

Она энергично покачала головой.

– Нет!

– Ты спала с этим типом?

Ее сигарета дрожала когда она отвечала мне:

– Ты отлично знаешь, что нет. Герман... – Слезы вновь потекли по ее щекам. – Как я могла пойти к другому, когда ты для меня все?

– Последнее, что ты помнишь, это то, что ты сидела у прилавка Майерса и пила «кока-колу»?

– Да.

– Ты раньше никогда не бывала у Кери?

Дым попал ей в глаза, и я вынул сигарету у нее изо рта. Она взглядом умоляла меня, чтобы я ей поверил.

– Я никогда не была у него.

– И ты не давала ему свое фото?

– Нет.

Я проглотил дым, потом выпустил его, не спуская с нее пристального взгляда. Если Пат лжет, то делает это так искусно, как мне еще не случалось видеть.

«Добрый день, малютка!» – бросил я ей.

«Вот как, полиция! – ответила она мне. – Салют, дружок!»

На горе и радость соединил я свою жизнь с ее. И вот теперь такой случай. Случай, когда я должен слепо верить в нашу любовь, так же слепо, как я верю в Бога.

– Скажи-ка мне...

Она дотронулась кончиком пальчика до моей щеки.

– Это не я, – твердила она, – это не я. Можешь мне верить, Герман.

В кабинет возвратился Джим Пурвис.

– Ну, что она сказала? – осведомился он.

Я встал с колен и решительно ответил:

– Я принимаю сторону Пат.

– Но доказательства, Герман... – начал он.

Я резко оборвал его:

– К черту доказательства! Пат не была любовницей Кери! И она не убивала его. Все это было подстроено.

– Кем?

– Не знаю.

– А зачем? И почему это нужно было проделывать именно с Пат?

– Не знаю, как ты понимаешь.

– А фотография?

– Я не знаю, как она туда попала.

Джим Пурвис умолк, затем холодно, как представитель власти, проговорил:

– А показания свидетеля, утверждающего, что она ходила к Кери два или три раза в неделю в продолжении полугода?

– Я не верю в это. Не верю, что она могла так поступать. И мне наплевать на тех, кто это утверждает.

Пурвис нервно жевал сигарету.

– Я вынужден буду задержать ее, Герман.

– Да, конечно, я понимаю.

Я помог Пат встать. Осторожно и с нежностью. Не как флик, а как муж. Ее взгляд все время спрашивал меня. И я сказал ей все, без всяких утаек:

– Нужно смотреть фактам в лицо, дорогая. Ты попала в грязную историю, и Джим обязан отвести тебя в тюрьму. А я ничем не могу помочь тебе.

Я приподнял ее подбородок и поцеловал.

– Все это уже не смешно и будет еще хуже. Хитрые флики вывернут наизнанку всю твою и мою жизнь. Тебя будут допрашивать долгие часы. Прокурор предъявит тебе обвинение в убийстве. Ты будешь одна среди волков в течение многих дней. «Жена полицейского убила своего любовника на холостяцкой квартире в Гринвич-Вилледж». – Я бросил взгляд на Або Фитцела. – Все газеты в городе будут заниматься только тобой, тебя объявят виновной. Виновной в измене мне, виновной в убийстве Кери. Хотя это не так – и то и другое. Ты так сказала, и я тебе верю.

– Я прошу тебя, Герман... – начал Або.