Секция любителей палок - Андрей Анатольевич Пошатаев Страница 3

Сержант неловко хмыкнул носом и медленным шагом пошел к месту, откуда выскочили люди. Подойдя ближе он увидел дыру в заборе, от которой вглубь леса веса едва заметная тропинка. Он постоял несколько минут в раздумьях, но какая-то темная сила влекла его туда, в сумерки темного леса. Он присел на корточки и пролез через дыру и сразу почувствовал себя в другом мире. Внешние звуки словно исчезли и весь сказочный лесной перезвон из птичьих голосов, шуршания листвы и других звуков просто оглушали. Он двинулся вглубь, осторожно перешагивая через ветки и стараясь не издавать лишних шумов. Усадьба находилась с противоположной стороны леса, но короткий путь туда лежал через чащу.

********************

Поздним вечером полицейский уазик въехал через ворота давно не выпускающей своей медной продукции, но существующей на каких-то махинациях фабрики “Медный кудесник” и направился к офисному зданию, где, несмотря на позднее время, горел свет. Автомобиль остановился у дверей и из него вышел майор Губов, который быстрым шагом вошел внутрь и поднялся по лестнице наверх. Вошел в кабинета так называемого директора предприятия без стука и сходу перешел к делу.

– Так, господа-товарищи, у нас серьезное происшествие, – и только после этой фразы он додумался рассмотреть сидящих в кабинете людей. К своему удивлению кроме директора Геннадия Борзова он увидел и мэра города Синюкова. Его глаза раскрылись от удивления и он произнес:

– Мэр? С…Сергей Павлович?

– Да, Сергей Павлович! А вас что сюда привело?

– Так, Зинка, соседка кричит благим матом, “Найди мужа моего Алексея!”.

– А ты что?

– Вот и приехал проверить подозрения. Надо в парк попасть на уазике. А из фабрики только и есть одна дорожка. Ворота откроете?

– Откроем, откроем. Нам сами надо подозрения проверить и начальники переглянулись.

– Ну что, по коням?

– Поехали. – сказал Борзов, надевая куртку и отдавая распоряжения своей охране на открытие старых ржавых ворот, выводивших на узкую лесную колею парка. Все вышли из подъезда и сели в автомобиль, который плавно тронулся и продолжил свое движение в темноту неизвестности. Уазик покачиваясь на кочках словно огромный медведь двигался в чащу, а по его белому с синими полосами телу то и дело били ветки окутавших старую лесную просеку деревья. Фары то и дело выхватывали из темноты непонятные силуэты огромных вековых дубов. Так продолжалось около 20 минут, пока машина не остановилась у оврага, за которым начинались знаменитые медяевские болота. Которые, однако, при желании можно было легко перейти в резиновых сапогах.

– Всё, дальше нет дороги, – сказал Губов и обернулся на попутчиков, – дальше только пешком. Тут недалеко бывшая оранжерея. От неё я дорогу знаю, если Жаба опять не разлилась.

– Какая жаба? – спросил мэр, неохотно вылезая из теплой машины.

– Река Жабец или просто Жаба, – пояснил Губов и направился вдоль оврага, освещая дорогу фонарем.

– Кроме вас больше никого не будет? – поздно удивился мэр.

– Будут, целая армия, – смешливо ответил Губов, – вы же нас хорошо снабжаете. Всё будет. Народ подтянется.

– Это хорошо. А то залезли в такую глушь и без охраны, – заметил Борзов.

– Все пришли. Дальше за мной идем. След в след. Надо через оранжерею пройти. Осторожно здесь крапива. – Губов продолжал комментировать.

Троица зашла в разрушенную оранжерею и к удивлению обнаружила там целый бревенчатый пол и старый, видавший виды диван. Внезапно где-то сверху загорелся свет и раздался голос: “Стоять на месте!” Троица встала как вкопанная. Губов стал шарить фонарем по потолку и по окнам , но не мог понять откуда доносится голос.

– Сядьте на диван! Живо! – Снова скомандовал голос и раздался выстрел. Все присели и стали подвигаться к дивану.

– Сядьте пока, – тихо произнес Губов. делая жест рукой, что они сели на диван. Мэр и директор фабрики подчинились и присели на диван. В этот же момент Губов крикнул куда-то вверх: “Давай!” И сверху, недалеко от окон к земле полетела огромная каменная плита, которая ударил по крепкому бревенчатому полу, который сработал как катапульта тотчас же подняв в воздух двух людей и выкинул их через стену вверх, в сторону усадьбы. Мэр и директор кричали что есть сил пока летели. А вслед им кричал с не меньшей силой Губов: “Приминай начальников, Медякин!!!” Они перелетели через овраг, болотце и упали прямиком на сено в ещё одну пристройку во дворе усадьбы. В другом конце пристройки тоже копошились какие-то люди, однако, они молчали и не подавали признаков удивления, уже привычно взирая на сцену полета людей через овраг на территорию усадьбы.

***************

Сержант продолжал продираться сквозь чащу, несмотря на спустившуюся темноту. На какой-то момент ему показалось, что он потерял тропку, которая по идее должна была вывести его к Усадьбе. Но на небе появилась полная луна и стало намного светлее. Где-то вдалеке сквозь деревья ему показались огоньки и он прибавил шаг. Ещё немного погодя он услышал дикие крики, ему показалось, что он попал на шабаш. Его ноги затряслись, а шаг сбился. Но тем не менее он продолжал продвигаться к цели. Стараясь ступать неслышно он приблизился к огням, как вдруг отчетливо услышал яростный крик своего непосредственного начальника. От неожиданности он смог разобрать о чем орал этот ненормальный майор. Он порой выкидывал такие шуточки, что подчиненные старались обходить его стороной.

На некоторое время крики стихли, а со стороны усадьбы стало видно огни. Сержант снова двинулся, едва ступая, вперед и, старясь не замочиться неслышно перешел овраг с болотцем и попал на двор усадьбы, который оказался на удивление чистым. Со стороны хозпостройки раздался шум и сержант решил притаиться за широким, одиноким деревом, стоявшим на краю двора у самой кромки болота.

Из хозпостройки вышел Губов, толкая перед собой мэра с завязанными сзади руками. Он небрежно толкнул его и тот споткнувшись упал животом на широкую лавку. Позади шел тот самый сегодняшний заявитель по фамилии Медяев, токая перед собой Борзова.

Наконец-то фамилию заявителя вспомнил, подумал сержант, как тут же началось ещё больше непотребство. Медяев схватил заготовленную заранее и тщательно отшлифованную палку и стал что есть силы бить ею по спине и заду мэра. Он с таким неистовом удовольствием охаживал городского голову, что сержанту на секунду показалось, что у него галлюцинации. Мэр же неистово стонал под каждым ударом, дергаясь и извиваясь всем телом.

– Ну что, враг народа? Будешь отвечать за свои грехи? – заорал Медяев. Губов залился таким заразительным и