Микки Спиллейн - Дип Страница 33

— Бени слишком мелкотравчатый подонок, вряд ли он смог бы продержаться долго на одном только шантаже. Что касается Беннета, то он, несомненно, держал чем-то Бени в постоянном страхе. Этот страх мог оказаться для него невыносимым. Единственное, что могло избавить его от чувства страха, была смерть Беннета. И он мог пойти на устранение Беннета, особенно в том случае, если ему было известно местонахождение бумаг Беннета. Но даже если он этого и не знал, то мог надеяться на то, что именно он, скорее всего, разыщет папку Беннета. В крайнем же случае, будучи одним из приближенных Беннета, он мог на первых порах ограничиться лишь утверждением того, что эти бумаги якобы находятся в его руках. И вряд ли кто-либо осмелился бы открыто назвать это блефом, учитывая его положение при Беннете. Так называемое завещание Беннета передало мне все его имущество, правда, на определенных условиях, но в завещании нет никаких указаний на важнейшие документы организации, и для членов этой организации вполне естественна мысль о том, что эти документы могли быть оставлены кому-то другому.

— Все это мне кажется довольно логичным, и имя Бени Матика как наиболее вероятного убийцы Беннета приходило мне в голову и раньше.

— Да, он мог убить Беннета и затем попытаться захватить организацию в свои руки. Разумеется, не без поддержки боссов. К несчастью, я спутал его карты. Я оказался единственным, кто своими действиями начал доказывать, что он шантажирует всю организацию, что его утверждения о том, что он владеет папкой Беннета, являются чистейшим блефом. Я нанес ему и тем, кто его поддерживает, довольно ощутимый удар.

— И в результате заполучили еще одного врага.

— Да, вначале он стал моим врагом. Но теперь, мне кажется, я начинаю нащупывать того, кто пригласил сюда пару ребят для ликвидации моей персоны.

— Вы думаете… это тоже был Бени Матик?

— Не знаю. И слово «тоже» для меня весьма сомнительно. Он мог бы убить Беннета. Это верно. Но он ли убил его? Несмотря на логичность такого предположения, я очень сомневаюсь в этом. А что касается организации покушения на меня, то… не знаю… Пойдемте к нему и спросим его.

Слабые протесты и возражения Эллен мне удалось вскоре устранить, и мы отправились в путь.

Я был уверен, что кое-какую информацию мне безусловно удастся выжать из Бени. Так или иначе, а этот подонок некоторыми нужными для меня сведениями, несомненно, обладал.

Бени из Бруклина переехал к нам на жительство из другого района города, когда ему было десять лет, но избавиться от своего бруклинского акцента он так и не смог. Мы дали ему эту кличку из-за того, что в клубе было еще два Бени. Потом те двое Бени погибли, попав в катастрофу на украденной машине, но Бени из Бруклина так и остался со своей кличкой.

Теперь он жил в небольшом кирпичном доме в конце Третьей авеню. Здание было окружено непригодными для жилья постройками, подлежавшими сносу в течение ближайших месяцев. Шесть домов к востоку от здания были уже освобождены от жильцов, а два дома превращены в груду щебня. Два бульдозера сдвигали доски, балки, щебень в отдельные кучи, а трое парней с отбойными молотками в руках возились у огромных цементных плит, наполняя все вокруг резкой дробью.

Подобно многим холостякам, Бени занимал квартиру в нижнем этаже. В вестибюле было три двери, и на одной из них виднелась табличка с его именем. Я позвонил в эту дверь, подождал и еще раз позвонил. Затем попробовал звонить в другие двери, но по-прежнему без всякого успеха. Я вышел на улицу и взглянул на окна. Все окна были закрыты, но обычных занавесок и штор на них не было видно. Все выглядело так, как если бы жильцов эвакуировали ввиду скорого сноса этого здания.

— Что теперь будем делать? — спросила Эллен.

— Одно несомненно — делать промахи я не намерен.

С высоко поднятыми бровями Эллен принялась наблюдать, как я довольно старомодным способом начал открывать запертую дверь. Не заботясь о том, что кто-то может что-нибудь сказать по этому поводу и интересуясь только быстротой операции, я надколол ножом деревянную обшивку двери и ударом плеча в дверь свернул замок. Войдя в прихожую, я прислушался. В квартире царила полная тишина, нарушаемая только шумом, доносившимся снаружи.

Эллен вошла вслед за мной, прикрыв поврежденную дверь.

Из прихожей я прошел в коридор, по обе стороны которого располагались жилые комнаты. Полуоткрытая дверь справа вела в столовую, туда я взглянул только мельком и сосредоточил свое внимание на плотно прикрытой двери слева, которая, судя по расположению квартиры, могла вести либо в спальню, либо в кабинет.

Наклонившись, я заглянул в замочную скважину. В комнате царил полумрак. Видимо, с этой стороны занавески на окнах были задернуты, а начинавшиеся сумерки не давали достаточно света. Электрический свет не был включен. Это было странно, так как все лампы в коридоре горели.

Действовал я быстро и почти автоматически. Выключив свет в коридоре, я вновь подошел к двери, у которой по-прежнему стояла Эллен, наблюдая за моими движениями и не зная, что делать.

Дверь оказалась не запертой, и одним толчком я распахнул ее настежь, одновременно оттолкнув от нее Эллен и присев на корточки.

В ту же секунду из правого, погруженного в полную темноту угла комнаты сверкнули две револьверные вспышки, одна за другой. Позади меня послышался шорох осыпавшейся штукатурки с противоположной стены коридора, но он не привлек мое внимание.

В той стороне комнаты, откуда были произведены выстрелы, мой обостренный слух уловил звук закрываемой двери, какой-то шелест или поскрипывание. И затем звук открываемой створки.

Я рванулся по полу в комнату, натолкнулся справа от двери на какой-то низенький столик, который тут же швырнул в сторону невидимой двери. Столик ударился и закрытую дверь, я подскочил к ней, распахнул, и первое, что увидел, было раскрытое окно, светлевшее в сгущавшихся сумерках. Комната была пуста. Подойдя к окну, я осторожно выглянул наружу. С этой стороны дома вырисовывались очертания развалин. Преследовать здесь убийцу было и слишком рискованно, и одновременно бесполезно.

Убийцу? Да, именно убийцу, так как за прошедшие несколько секунд я успел заметить в первой комнате, куда я ворвался, неясный контур неестественно сидевшего в кресле человека.

Закрыв окно, я вернулся в первую комнату, нашел выключатель и зажег свет. Да, это был кабинет Бени Матика, а его безжизненное тело повисло на ручках кресла.

За дверью, в коридоре, прижавшись к стене, стояла Эллен. Я взял ее за руку, и мы вместе вошли в кабинет.

Ее глаза расширились, она судорожно вцепилась в мою руку и, со страхом глядя на убитого, с трудом прошептала:

— Он… он…

— Да, убит. Никаких сомнений здесь быть не может.

На груди Бени Матика, слева, легко можно было различить два небольших отверстия. Он умер так быстро, что на его белой рубахе проступило совсем немного крови.

— Вы видели… кто это был?

Я взглянул на Эллен. Она дрожала и прикрывала рукой рот.

— Нет. Я упустил его.

— Что… что мы будем… делать?

Состояние шока ясно проступало в ее голосе.

— Минутку подумаю.

— Полиция…

— Нет. Пока нет. Мне нужно время. Черт возьми, МЫ никак не можем позволить себе быть впутанными вместе еще в одно убийство.

Итак, время. Элемент времени. Было очевидно, что Бени Матика застрелили всего несколько минут назад. Возможно, как раз перед нашим приходом. Звук выстрелов в кабинете вполне мог быть заглушен шумом и грохотом, сопровождавшими работу бульдозеров и отбойных молотков. Отсюда следовало, что убийца никак не мог располагать временем большим того, которое требовалось, чтобы всадить пару пуль в Бени.

Не теряя времени, я принялся за тщательный обыск помещения. Бени Матик не принадлежал к числу людей с богатым воображением и никогда не отличался изобретательностью, и поэтому я был уверен в том, что если он что-то хранил здесь в каком-либо потайном месте, то я, безусловно, это что-то найду. Прежде всего я нашел перчатки Бени и, натянув их себе на руки, принялся просматривать содержимое столов, ящичков, тумбочек, шкафов, сервантов, прощупывая и простукивая ниши, выпуклости и углубления всюду, где мог быть оборудован тайник.

Однако все мои поиски оказались тщетными. Мне попались лишь «кольт» в архаичной плечевой кобуре, две связки банковских билетов и шкатулка со счетами и квитанциями на имя Бени Матика.

Не было даже и следов того, что я искал. Совсем ничего. Впрочем, так оно и должно было быть.

Эллен молча ходила по коридору, стараясь успокоиться и терпеливо дожидаясь окончания моих странных для нее стараний.

— Место чисто, — сказал я, подходя к ней.

Она не поняла, что я оказал, и удивленно посмотрела на меня.

— Никто еще не пытался здесь все перетрясти, — продолжал я. — И тот, кто был здесь, успел только прикончить Бени. Возможно, это и было его единственной целью.