Ричард Пратер - Проснуться живым Страница 33

Осознав, что задерживаю дыхание уже несколько секунд, я попытался дышать медленно и ритмично, но не смог этого сделать — дыхание было чересчур быстрым, подстегиваемое внезапным испугом.

Вспоминая о прошедших событиях, я представил себе Андре Стрэнга, привязанного к стулу, склонившегося вперед с восковым лицом и левой ногой цвета серо-белой замазки, с лужей крови на полу под ним…

В этот момент я понял, что именно Кэссиди вколол мне в руку, и мое дыхание остановилось. Это был тот самый безымянный яд, который ввели Стрэнгу перед тем, как порезать ему ногу, после чего он начал исходить кровью и задыхаться, пока не испустил дух.

Теперь этот яд был во мне.

Снова послышались шаги — это возвращался Дейв.

«Лучше я для верности кольну его еще разок», — сказал он.

Я попытался немного приподнять ресницы, чтобы видеть, не привлекая внимание Эда, если он смотрел на мое лицо. Словно сквозь прозрачную жидкость, я разглядел Кэссиди в нескольких футах от меня с толстым шприцем в правой руке и перевернутой вверх дном бутылкой в левой. В резиновую пробку бутылки была воткнута блестящая игла. Дейв потянул поршень, всасывая в шприц темную жидкость.

В четырех-пяти футах справа от меня что-то шевельнулось, несомненно Эд. Я закрыл правый глаз и открыл шире левый. Теперь мне были видны маленькие деления на стеклянном шприце в руке Дейва, наполовину заполненном темной жидкостью. Я лежал на длинном полированном столе в гостиной дома Кэссиди. Мои руки покоились на груди. Запястья не были связаны, но я не мог видеть ног и не мог себе позволить шевельнуть ими, чтобы проверить, свободны они или связаны. Время для этого еще не наступило.

Оба мужчины молчали, но я слышал мягкий, хорошо поставленный голос. Сосредоточившись, я различил слова «Граждане ЗА» и «церковь Второго Пришествия». Очевидно, телекомментатор. По крайней мере, больше никого в комнате не было. Я подумал о том, сколько времени провалялся без сознания, о девушках, марширующих… или они уже отмаршировали?

Впрочем, я тут же отбросил эти мысли, так как Дейв наполнил шприц и шагнул ко мне. Я опустил веко почти полностью, едва видя протянутую в мою сторону руку.

— Лучше подержи его, Эд, на всякий случай, — сказал Дейв. — Похоже, он отключился надолго, но когда я воткну в него иглу, он может…

Я не стал дожидаться иглы или того, что Эд ухватит меня своими лапами. Дейв стоял слева, держа перед собой шприц и протянув ко мне другую руку. Я широко открыл глаза, ухватился левой рукой за край стола и быстро перевернулся на его крышке, дрыгая ногами.

В нескольких дюймах от моих ботинок я видел удивленную физиономию Дейва с открытым ртом. Как только он издал почти женский вопль, я пнул его обоими каблуками. Один угодил ему в правую руку, прижав ее к груди; другой, к сожалению, всего лишь царапнул его по подбородку.

Дейв отшатнулся, а я соскользнул со стола, упав на ковер обеими руками и коленом и умудрившись опереться на одну ступню. Услышав рычание, я вскинул голову и увидел Эда, огибающего стол не более чем в шести футах от меня и снова держащего в руке пистолет 45-го калибра. Остановившись, он слегка согнул толстые ноги и прицелился.

Я нащупал под пиджаком свой кольт — вернее пустую кобуру, так как оружия в ней не было. Губы Эда раздвинулись в ухмылке, обнажив стиснутые зубы, и я понял, что его палец напрягся на спусковом крючке. Я дернулся, но внезапно послышался громкий голос Дейва:

— Не стреляй, Эд!

Эд не успел выстрелить, но моя попытка не удалась.

Когда я распростерся на ковре, Дейв снова крикнул:

— Держись подальше от этого сукина сына, не позволяй ему приближаться к тебе. И не стреляй в него без крайней необходимости. Неужели ты не понимаешь, болван, что он уже мертв? Держи его под прицелом, но не подходи к нему.

Когда он перестал орать, я смог подняться. Но это все, чего я добился. Дейв оставался сзади, но Эд все стоял с пистолетом, направленным мне в грудь, мотая большой квадратной головой, словно тугодум, пытающийся принять решение.

Наконец Эд выпрямился и отступил на два-три ярда. Казалось, он слегка дрожал, но вскоре застыл, нацелив на меня оружие. Его губы вновь обмякли.

Я чувствовал легкое головокружение. Возможно, причиной были удар по черепу и напряжение, испытанное в последние секунды. По крайней мере, я на это надеялся.

Дейв тихо выругался, посмотрел на правую сторону своей груди, потом рывком распахнул рубашку. Пуговицы полетели в воздух, и одна из них упала на пол в нескольких дюймах от шприца. Стеклянная трубка была разбита, и на ковре под ней расплылось темное пятно, напоминающее влажный кружок на рубашке Дейва.

Кэссиди уставился на свою голую грудь, провел по ней пальцами, потом вздохнул и поднял голову, криво улыбаясь с видом невероятного облегчения. Он вновь обрел присущую ему сдержанность, но его голос звучал чуть выше обычного:

— Все в порядке, Эд. Держи его под прицелом — пускай остается на месте. Будем действовать согласно плану. Скотт!

Я посмотрел на него.

— Если вы сделаете хоть один шаг к Эду, он всадит в вас пулю. Ваше оружие мы забрали, так что вам до Эда не добраться.

— Ну?

— Ну, так не пытайтесь это сделать. Лучше даже не шевелитесь. Мне не хочется… убивать вас. Я рассмеялся. Смех прозвучал механически.

— Ну еще бы!

После этого я в красках описал, что он из себя представляет. Кэссиди не стал возражать, возможно, потому, что знал, какая гадость у меня внутри.

— Мне не хочется, чтобы вас застрелили… — Дейв оборвал фразу, облизнул губы, посмотрел на разбитый шприц, а потом на меня. — Не хочется, чтобы вас застрелили здесь. Вы не дурак. Скотт. Я знаю, что вы видели шприц и, вероятно, обо всем догадались, но я мог бы и сам рассказать вам, что собираюсь сделать.

Кэссиди слегка подчеркнул слово «собираюсь». Конечно, он не знал, а может, и не подозревал, что я слышал его слова и мне известно, что чертово зелье уже у меня внутри. Но от его неведения мне не было никакого толку.

— Вы умрете, как умер Андре Стрэнг и… возможно, кое-кто еще, — продолжал Дейв. — Не скажу, что это приятная смерть, но она куда медленнее, чем от пули в голову. — Он сделал паузу. — Если вы попытаетесь повторить ваш недавний трюк, то умрете за несколько секунд. А так вы проживете гораздо дольше и, может, даже получите шанс остаться в живых. Вы ведь считаетесь одним из этих ублюдков, которых ничто не берет, верно?

Я не ответил. Мне показалось, будто вся моя кожа внезапно покрылась миллионами мурашек. Вслед за этим нахлынула очередная волна головокружения — к счастью краткая. При обычных обстоятельствах ни одно из этих ощущений не показалось бы мне серьезным и не вызвало бы беспокойства — по крайней мере физического.

— Мне придется принести еще один шприц, наполнить его, ввести вам «сок», а до этого забрать вас отсюда… Черт возьми, да у вас не один, а множество шансов.

— Вы — сама доброта, Дейв. Кстати, что это за «сок»? Я немного удивился, когда он мне ответил. Но тут нечему было удивляться. Хотя Дейв не мог быть уверен, известно ли мне, что я уже получил дозу «сока», он сам твердо это знал.

— Это одно из экспериментальных средств, изготовляемых компанией, — сказал Кэссиди. — Оно делается из нескольких обычных химикалий и экстракта водорослей. «Сок» разжижает кровь, как кумадин, и предназначался для рассасывания и предотвращения тромбов, лечения инсультов и тому подобного. Только он не действовал — вернее, действовал слишком хорошо.

— Слишком хорошо? — переспросил я. В этот момент я чувствовал только тошноту, не замечая ни мурашек, ни головокружения.

— Мы испытывали его в лаборатории, — беспечным тоном продолжал Дейв, — вводили мышам, морским свинкам, собакам и даже паре лошадей. Все подохли. Если у них были открытые раны или хотя бы порезы, они истекали кровью до смерти, а если нет, погибали от внутреннего кровоизлияния. Они впадали в шок и откидывали копыта.

Несмотря на тошноту, я с трудом вымолвил:

— Вы убили всех — мышей, морских свинок, даже собак и лошадей? А ведь считается, что ученые должны спасать жизни.

Дейв не ответил. Он обратился к Эду:

— Я вернусь через пару минут. Ты знаешь, что делать, если он опять начнет дергаться.

Дейв вышел из комнаты, но Эд не смотрел ему вслед. Он не сводил с меня ни глаз, ни оружия. Эд находился слишком далеко, чтобы я мог до него добраться, — во всяком случае, пока он глазел на меня, ожидая любого моего движения, а может, надеясь на него.

Я знал, что не могу просто стоять и ждать, пока Дейв вернется со своим чертовым «соком», и должен быстро что-то предпринять. Но я также знал, что, если подам Эду хоть малейший повод, он прошьет мне сердце навылет или вышибет мозги. Даже если он только царапнет меня в паре мест, я изойду кровью, как лошади и морские свинки Дейва. Но и без всяких выстрелов кровь в моих жилах будет разжижаться, а стенки артерий и вен все сильнее ослабевать…