Ричард Старк - Охотник Страница 4

Паркер встал, выключил телевизор и свет. Бутылка была пуста. Благодаря Линн он напился, хотя должен был оставаться трезвым.

Он отправился на кухню, сделал сэндвич и съел его, запив полуквартой молока. Почувствовав усталость. Паркер сварил кофе, выпил три чашки и намочил лицо водой из-под крана.

В спальне было темно. Свет из гостиной освещал обутые ноги Линн. Он включил свет, и ему показалось, что Линн поменяла положение. Ее голова откинулась назад, открытые глаза смотрели в сторону окна.

Паркер опустил ей ресницы, поднял, как жених невесту, негнущееся тело, и вынес его из спальни.

На лестничной площадке ему никто не встретился. Он вызвал с первого этажа лифт, спустился вниз и вышел с мертвой женой на руках из дома.

Переулок вывел его на улицу примерно в квартале от ее дома. Он повернул направо и прошел полквартала до Пятой авеню и Центрального парка. По пути ему встретился мужчина. Он куда-то спешил, а потому едва посмотрел в его сторону. На углу остановилось такси, и водитель спросил, высунувшись из окна:

— Возьмете такси, мистер?

— Мы живем рядом.

— У вас груз? — Таксист улыбнулся.

— Она не умеет пить водку.

Такси уехало. Парочка из проезжающего мимо «ягуара» посмотрела на него, улыбнулась и отвернулась, Паркер перешел на другую сторону улицы, перебрался через низкую каменную стену и очутился в парке.

Он отнес тело в кусты. Действуя на ощупь, сорвал с Линн платье и туфли, достал перочинный нож и, держа ее левой рукой за подбородок, принялся кромсать лицо. Паркер не хотел, чтобы полиция поместила в газеты фотографии.

Мэл всегда читает газеты.

На руках Паркера почти не осталось крови. Когда кромсаешь труп, крови бывает немного. Он вытер нож о платье, закрыл и спрятал в карман. Потом завернул туфли в платье, сунул узел под левую руку и вернулся домой.

Паркер очень устал. Войдя в квартиру, включил везде свет, растянулся на софе и сразу уснул.

Глава 4

Три дня в квартире Линн царила тишина, если не считать работающий телевизор. В воздухе повис затхлый запах, словно Линн все еще была в спальне.

На стене кухни висел календарь с двумя кокер-спаниэлями, стоящими перед розовым кустом. Паркер разглядывал календарь, когда сидел за кухонным столом с чашкой кофе.

Наконец наступил сентябрь. Паркер бродил по гостиной, и его, как магнитом, влекло к входной двери. Он проводил много времени у двери, ожидая звонка. Дважды брался за ручку, но не открывал дверь.

В буфете оставались еще две бутылки виски, но он не притронулся к ним.

Ей не удастся заставить его снова напиться.

В дверь позвонили, когда Паркер варил кофе. Он подошел, посмотрел в глазок и увидел незнакомого мужчину.

У посыльного было круглое, как тарелка, лицо и ярко-синий костюм с узкими лацканами. Под застегнутым на одну среднюю пуговицу пиджаком белела рубашка, а на шее был пестрый галстук. Рубашка, казалось, была накрахмалена вся, а не только один воротник, как принято.

Голубые широко посаженные глаза терялись в складках жира. У посыльного были большие розовые уши, а на голове залихватски заломленная шляпа из соломы.

Пиджак был тесен, и Паркер отчетливо видел очертания конверта с деньгами во внутреннем кармане. Посыльный слегка нахмурился и сказал тоненьким голоском:

— Я не туда попал? Наверное, ошибся квартирой.

— Вам нужна Линн Паркер?

— Да, да. — Толстяк согнулся, стараясь заглянуть через плечо Паркера. Она дома?

— Заходите, — пригласил Паркер.

— Нет, я не должен заходить в квартиру. Она дома?

Паркер схватил его за ворот рубашки и рывком втащил в прихожую. Толстяк выставил перед собой руки, словно боялся упасть. От испуга он широко раскрыл рот. Паркер выглянул на лестничную площадку, убедился, что она пуста, вернулся в квартиру и захлопнул дверь.

Толстяк кое-как сохранял равновесие. Паркер толкнул его, и посыльный, шаркнув по стенке, оказался в гостиной.

Паркер вошел вслед за ним. На этот раз он увидел детали, которые не заметил, когда смотрел через глазок. Например, красновато-коричневые туфли с дырочками на большом пальце. Из-под брюк на целый дюйм выглядывали ярко-желтые носки.

Толстяк стоял посередине гостиной, прижав руки к груди и растопырив пальцы, словно защищал себя или конверт, который должен был доставить.

— Давай бабки, — потребовал Паркер, протягивая руку.

— Я не имею права отдавать деньги. Я должен вручить их мисс Паркер лично.

— Я ее муж.

Толстяк определенно ничего не знал о муже мисс Паркер.

— Мне сказали... отдать деньги самой мисс Паркер.

— Кто сказал?

— Где мисс Паркер? Я должен увидеть ее.

— Теперь я здесь главный. Давай бабки.

— Я должен позвонить. Можно мне позвонить?

Паркер подошел и дернул посыльного за лацканы. Единственная пуговица, на которую был застегнут пиджак, с треском отлетела. Паркер вытащил из внутреннего кармана пухлый конверт и бросил на кресло слева от себя.

Толстяк замахал руками и закричал:

— Вы не должны! Вы не должны этого делать!

Паркер сжал левую руку в кулак и вмазал толстяку в живот над золотой пряжкой с монограммой. Посыльный открыл рот и медленно сложил руки на животе. Его колени подогнулись, и он упал на правый кулак Паркера, после чего рухнул на пол.

Паркер опустошил его карманы. В бумажнике лежало водительское удостоверение, библиотечный билет и четырнадцать долларов. И в удостоверении, и в билете стояла фамилия: «Сидни Чалмерс, Западная Девяносто вторая улица».

В другом кармане лежали семьдесят три цента и зажигалка с выгравированными готическими буквами «С. Ч.» на боку.

В кармане пиджака Паркер нашел бумажку с фамилией Линн и ее адресом. И больше ничего.

Паркер оставил толстяка лежать на ковре, отправился на кухню, где в одном из ящиков стола нашел тонкую, но крепкую бечевку. Вернувшись в гостиную, он связал ею запястья и лодыжки посыльного, потом усадил его, прислонив спиной к софе. Он до тех пор хлестал посыльного по щекам, пока тот не застонал и не открыл глаза.

Паркер выпрямился в полный рост и грозно посмотрел сверху вниз на испуганного толстяка.

— Где Мэл Ресник?

Он нагнулся, влепил Чалмерсу пощечину тыльной стороной ладони, выпрямился и повторил свой вопрос.

Посыльный часто моргал. Его подбородок дрожал, по щекам текли крупные слезы.

— Не знаю, — с мольбой в голосе ответил он. — Я не знаю, о ком вы говорите.

— О парне, который дал тебе конверт.

— О, я не должен!..

— О, ты должен! — передразнил его Паркер. Он поставил правую ногу на связанные лодыжки толстяка и постепенно начал давить. — Ты должен, черт побери!

— Помогите! — зарыдал Чалмерс. — Помогите! Помогите!

Паркер пнул его в живот.

— Не то говоришь. — Он подождал, когда толстяк вновь наберет в легкие воздух, и сказал:

— Назови мне его имя.

— Но они... они убьют меня.

— Ты хочешь, чтобы тебя убил я?

Синди Чалмерс закрыл глаза, и на его лице появилось комическое выражение полного отчаяния. Паркер ждал. Наконец толстяк сказал, не открывая глаз:

— Мистер Стегман. Мистер Артур Стегман.

— Где я могу найти его?

— В... в Бруклине. «Рокэвей Кар Рентал» на Фаррагут-Роуд рядом с Рокэвей-Парк.

— Отлично. Ты избавил себя от кое-каких неприятностей.

— Они убьют меня, — рыдал Сидни. — Они убьют меня.

Паркер опустился на одно колено, развязал его лодыжки, выпрямился и сказал:

— Вставай.

Чалмерс не смог встать сам, поэтому Паркеру пришлось помочь ему.

Толстяк стоял, раскачиваясь и пыхтя, как паровоз. Паркер развернул его, толкнул в сторону спальни и подставил ногу. Сидни грохнулся на пол. Паркер снова связал ему лодыжки, вышел из спальни и запер за собой дверь.

Он сунул конверт с деньгами в карман пиджака и вышел из квартиры.

Глава 5

Линия метро заканчивалась в Кэнерси около Рокэвей-Парквей и Гленвуд-Роуд. Паркер узнал дорогу у старухи, которая разменивала в киоске деньги. Фаррагут-Роуд находилась в квартале направо.

«Рокэвей Кар Рентал» располагалась в маленьком домике между двумя жилыми домами. На посыпанной песком и поросшей травой площадке стояли три старых белых такси. Дом был обшит деревом. В переднее окно вставлено зеркальное стекло.

Внутри за ограждением перед пультом сидел диспетчер. У стены стояла разбитая софа, рядом была дверь в заднюю комнату.

Паркер облокотился на ограждение и сказал:

— Я ищу Артура Стегмана.

Диспетчер опустил «Дейли Ньюс» и ответил:

— Его сейчас нет. Может, я вам могу чем-нибудь помочь?

— Не можешь. Где я могу его найти?

— Даже не знаю. Если вы оставите свой...

— А ты попробуй догадайся.