Джеймс Чейз - Место любви Страница 4

Она произнесла мрачно:

– Майра Арнольд.

Квентин кивнул. Это имя ничего ему не говорило.

– О'кей, мисс Арнольд, вы подождете здесь, а я достану для вас машину… Если вы не желаете пройти в комнату моего друга и позавтракать…

Она покачала головой:

– Я подожду здесь.

– О'кей, – сказал Квентин, – это будет недолго.

Он вернулся в номер Моркомбра. Анита, администратор и Моркомбр хлопотали над консервами. Моркомбр спросил:

– Ну, какова она?

Квентин очертил в воздухе женские формы.

– Очень хорошенькая, но очень холодная и высокомерная, – ответил он Моркомбру, принимая от Аниты чашку кофе. – Послушайте, – обратился он к администратору, – у вас есть машина? Я должен перевезти ее в консульство. Я полагаю, что это будет для нее наилучшим местом.

Администратор примирился с неизбежностью.

– У меня есть машина. Она может уехать на ней, ради Бога. Но слишком много шума. Тут не будет никаких неприятностей, вот увидите.

Квентин повернулся, чтобы выйти из комнаты, но тут дверь широко распахнулась, и вошли двое кубинских солдат, в руках у них были винтовки с привинченными штыками. Они встали по обе стороны двери.

Администратор сильно струхнул и сидел, окаменев. Анита широко раскрыла глаза и слегка взвизгнула.

Квентин холодно спросил:

– В чем дело, черт возьми?

В раскрытой настежь двери возник худощавый человечек, одетый в белую с золотом форму кубинского генерала. Его кофейного цвета лицо показалось Квентину похожим на мордочку злобной, испуганной маленькой обезьянки. Его смуглая рука, похожая на лапу, лежала на кобуре револьвера, прицепленной к поясу.

Администратор осведомился слабым голосом:

– Могу ли чем-либо вам помочь, генерал?

Человечек даже не взглянул на него. Он задумчиво уставился на Квентина. Затем он вошел в комнату, а один из солдат аккуратно закрыл дверь.

Человечек представился:

– Генерал Фуэнтес, – и щелкнул каблуками. – Кто вы такие?

– Мое имя Джордж Квентин, я из «Нью-Йорк пост». Это мой коллега мистер Моркомбр из «Нью-Йорк дейли». Весьма счастливая встреча, генерал.

Генерал поднял брови.

– Это зависит от точки зрения, – заметил он язвительно. – Что вы здесь делаете? Я полагал, что все гости покинули город.

– Вероятно, вы правы, – согласился Квентин, – но мы здесь по делу.

– Я так и думал. – Глаза генерала сверкнули. – Я полагаю, что вы оба должны считать себя под арестом. Не годится, чтобы газетчики находились здесь в такое время.

– По-настоящему, генерал, вы не должны этого делать, – возразил Квентин. – Мы американские граждане и имеем право оставаться здесь, сколько захотим. Вы не вправе арестовать нас, и я думаю, это вам известно.

Фуэнтес дотронулся кончиками пальцев до своих аккуратных, коротко подстриженных усов.

– В условиях существующего чрезвычайного положения, – объявил он, – правительство имеет особые полномочия. Я повторяю: вы оба – под арестом. Вы не должны покидать отель без разрешения. Если вы откажетесь повиноваться приказу, вы будете беспощадно расстреляны. – Он взглянул на двух других в комнате: – Это также касается и вас.

Моркомбр вскочил со стула.

– Послушайте, генерал, – запротестовал он, – нельзя же так. Мы здесь представляем наши газеты и должны пользоваться свободой передвижения.

Фуэнтес пожал плечами.

– Можете тешить себя этой мыслью. Я буду сожалеть о любом несчастном случае, но вы не имеете права утверждать, что не были предупреждены. – Он посмотрел на администратора: – Есть еще американцы в этом отеле?

Администратор заколебался, и Квентин выступил вперед.

– Я могу ответить на ваш вопрос, генерал, – сказал он спокойно. – Здесь находится леди под моим покровительством. Она сегодня утром переезжает в консульство.

Фуэнтес нахмурился:

– Я так не думаю. Она останется здесь. Где она?

Квентин с трудом сдержался.

– Занятая вами позиция ни к чему хорошему вас не приведет, – предупредил он. – Леди прошлой ночью отстала от корабля. Она имеет право без помех перейти в консульство.

Фуэнтес повернулся на каблуках.

– Идите, – приказал он солдатам, – найдите эту женщину.

Квентин последовал за ним в коридор.

– Поскольку вы решили разыграть эту маленькую драму, я сам провожу вас к леди в номер.

Фуэнтес расстегнул кобуру.

– Вам надо будет еще отвечать за самого себя, не так ли? – огрызнулся он. – Я бы на вашем месте поосторожнее выбирал выражения.

Квентин подошел к двери Майры и постучал. Она вышла и посмотрела сначала на него, потом на генерала.

Квентин сказал:

– Боюсь, что вам придется изменить ваши планы, мисс Арнольд. Это генерал армии президента. Генерал Фуэнтес только что сообщил мне, что все американцы в этом здании находятся под арестом, и им нельзя отсюда выходить. Генерал пояснил дополнительно, что, если американцы ослушаются, они будут расстреляны.

Фуэнтес пристально рассматривал Майру. Он не пытался скрыть своего восхищения. Он подтянулся и отвесил поклон:

– Я чрезвычайно сожалею, что вынужден настаивать на вашем пребывании в отеле, сеньорита, и был бы рад предложить свои услуги в качестве хозяина, если вы мне разрешите. Насколько я понимаю, в отеле не хватает съестных припасов, а у меня их много. Вы доставили бы мне большое удовольствие, если бы разделили со мной трапезу.

Майра слегка наклонила голову, чтобы ввести генерала в поле своего зрения. Она рассмотрела его, и ее синие глаза стали охладевать, а рот затвердел. Но прежде чем она сформулировала свой ответ, мягко заговорил Квентин:

– Я думаю, что это великодушно с вашей стороны, генерал, но мисс Арнольд находится под моим покровительством. К счастью, у нас есть запас пищи, и она будет питаться вместе с нами.

Фуэнтес улыбнулся. Казалось, это его по-настоящему позабавило.

– Сейчас я занят, – сказал он. – Очень много дел. Когда у меня появится свободное время, я опять приглашу сеньориту. – Он поклонился и добавил: – Будет очень глупо отказываться.

Он повернулся на каблуках и пошагал по коридору. Двое солдат последовали за ним и заняли посты на лестничной площадке.

Квентин состроил гримасу.

– Боюсь, что этот парень еще доставит нам неприятности, – заметил он.

Майра спросила:

– Но нельзя ли позвонить консулу по телефону? Нас не имеют права задерживать надолго.

– Мы уже никуда не дозвонимся, – возразил Квентин. – У него свой человек на коммутаторе. Я думаю, мисс Арнольд, для вас будет безопаснее, если вы, не откладывая, присоединитесь к нам.

Майра взяла с собой небольшую белую сатиновую сумочку.

– Вам со мной столько хлопот, – сказала она. – Вы так добры, что беспокоитесь обо мне.

Квентин посмотрел на нее задумчиво. Она не сознавала, какие большие хлопоты может еще принести. Фуэнтес явно заинтересовался ею, а когда кубинские генералы интересуются хорошенькими девушками, они не ограничиваются поглаживанием нежных ручек. Обладательница приятной наружности вообще неуместна при революции. Но когда она попадает в лапы кого-нибудь из важных шишек, тот чудак, которому придет в голову выступить в ее защиту, может тут же писать завещание. Квентину мало что удастся для нее сделать. Они все стали пленниками в этом отеле, поэтому предлагать ей защиту было делом безнадежным. Тут невозможно уклониться от ударов.

Он представил Майру Моркомбру, и тот, по– видимому, был потрясен ее красотой. Анита отошла к окну и краем глаза наблюдала за американкой. Она была достаточно сообразительна и сразу поняла, что в присутствии этой девушки ее шансы у этих двух американцев заметно понизились.

Квентин налил Майре чашку кофе, а Моркомбр приготовил ей завтрак. Она сидела на стуле, немного напряженная, немного враждебная и немного испуганная.

– Не знаю, долго ли мы тут пробудем, но еду нам надо экономить, – сказал Квентин. Он посмотрел на администратора: – Вам бы не мешало спуститься вниз и посмотреть, не захватили ли они служащих отеля. Если нет, попробуйте раздобыть еще продуктов. – Он повернулся к Аните: – Нужно достать одежду для сеньориты. Она не может оставаться в этом наряде. Пойди откопай что-нибудь. – Он подошел к Аните и всунул ей в руку двадцать долларов.

Она взглянула на деньги, прикусила губу и вернула доллары Квентину.

– Деньги мне не нужны, – сказала она. – Я могу принести какое-нибудь из моих платьев. Это сгодится?

Квентин зацепил пальцем вырез ее платья и опустил туда банкнот.

– Ну, – проговорил он с ленивой ухмылкой, – вот это сгодится прекрасно. Возьми гроши, детка. Они могут тебе понадобиться.

Она вышла из комнаты, впервые ему не улыбнувшись.

Когда она вышла и американцы остались втроем, он сказал:

– Теперь, когда мы на время предоставлены самим себе, нам можно рассмотреть наше положение. Откровенно говоря, оно мне не очень-то нравится.

– На что вы жалуетесь? – удивился Моркомбр. – Мы в порядке, не так ли?