Архивариус: Черный сентябрь - Алексей Чернов Страница 41

Он быстро открыл навесной замок, который часто смазывал. Видимо все на тот же пожарный случай. Распахнул ворота. Машина была открыта, бак был полным. Педантичность и въедливость к деталям, проявлялась во всем.

Шестерка регулярно им осматривалась и заводилась. Уровень масла, охлаждающей жидкости, зарядки аккумулятора — все это было под контролем. Можно было сесть в машину и быстро удалится.

Эдуардыч прыгнул на водительское сиденье. Вставил ключ в зажигание и….

— Что за черт? — Тревожно выпалил Маковский.

Машина не заводилась.

Он попробовал еще раз. Но"Жигуленок"не поддавался.

— Черт! — Маковский ударил по рулю.

Неожиданно в затылок ему уперся ствол. Он понял, что это пистолет.

— Свечи не проверял? — Раздался голос с заднего сиденья. — Обычно так бывает, когда высоковольтные провода кто то обрезал!

Валентин Эдуардович поднял руки и взглянул в зеркало заднего вида. Это морщинистое лицо, он боялся увидеть больше всего. Крамер сидел на заднем сидении, и подмигнул Маковсому, когда тот поймал его взгляд в зеркале.

Позже Глеб пожалеет, что не убил его на месте. Ведь он еще не знал про находку, в подполе дома Буряка…

24

Прошла неделя, кропотливой и очень тонкой работы. Допросы сменялись следственными экспериментами на местах преступлений. На удивление многих, Маковский давал чистый расклад по всем эпизодам. Он подробно рассказывал о злодеяниях.

Крамер навещал его в СИЗО, практически через день. Так же довольно часто его доставляли в управление, под усиленным конвоем. Люди негодовали. Самосуд мог произойти, в любой момент. На"Вылазках"Маковского сопровождали сотрудники спецназа. Причем многие из тех, кто присутствовал при его задержании и прочесывании дома Буряка.

Многие из них скрипели зубами. Они сами могли учинить расправу. В целом, даже жалели, что не сделали этого. Особенно тяжело давались показания на пустыре. Маковский подробно рассказывал и показывал, как убивал Тоню Валееву.

После того, как Глеб узнал что эксперт сделал с Вороновым, и он так же сожалел, что не пристрелил того в собственном гараже. Его мозги могли разлететься по лобовому стеклу, нажми тогда он курок.

Крамер прокручивал эту ситуацию, каждый день по несколько раз. Особенно когда сидел в камере, напротив убийцы. Что бы ему смогли предъявить? Да ничего… Нет, конечно же было бы служебное расследование. Все как полагается. Но Глеб выкрутился бы. Тем более, что местом своим, он совсем не дорожил. Выгнали бы на пенсию или вернули обратно в архив. Где бы он, с удовольствием окопался.

Снова серый тучи повисли над городом. Этот сентябрь и в правду был необычным. Бархатный сезон, обычно царил в это время. Люди катались на лодках. Кто то еще даже купался. Температура днем часто переваливала за двадцать градусов. Ночи становились прохладней и темней. Но в этом году первый месяц осени, был дождливым и прохладным. Он окутывал своей чернотой, и без того унылую голову Крамера.

Он вышел на крыльцо, медицинского центра. В руках конверт. Глеб поджал губы и начал вскрывать его. Медленно отрывая по краю. Достал лист А4, свернутый по полам. Он тревожно глянул на мрачное небо. Но резко отвел взгляд и стал читать.

Руки его затряслись. Сердце прошило, чем то сродни электрическим током.

"ВЕРОЯТНОСТЬ ОТЦОВСТА 99,9 ПРОЦЕНТОВ".

Крамер сдерживался. От начал протирать глаза, что бы не расплакаться. Он прокручивал в голове, как после их совместного с Андреем застолья, взял и украл пустую рюмку из кафе. Из которой пил Воронов. Затем он отнес добычу на анализ ДНК.

Его жизнь еще раз перевернулась, когда он вошел в квартиру, в которой бывал. Увидел ту женщину, которую любил. Еще до отъезда в Москву на учебу. Пускай и на фотографии. И теперь в этой уютной квартирке жил Андрей. Он вспомнил, как потемнело в глазах, когда пересек порог. И словно на мгновенье вернулся в прошлое. Как она была красива и как он ее любил…

И все это время, у него был сын. Который сейчас находился при смерти. Удар ножом, зацепил печень. Андрей находился в пограничном состоянии. Врачи ввели его, в медикаментозную кому. Гарантий никто не давал. Да их и быть не могло. Чудо случилось уже, когда полковник Ширко спрыгнул в подпол. И приложив пальцы к вене на шее, почувствовал легкое пульсирование. Такого не могло быть у покойника. В считанные минуты тело подняли и увезли в реанимацию.

А сейчас Глеб стоял и удивлялся своей судьбе. Какова же все таки жизнь. Его дочь погибла от рук маньяка. Ценой собственной жизни, помогла вычислить его. Супруга умерла от рака. Всю свою жизнь неся эту дикую боль, о потери единственной дочери.

Первая любовь Крамера, оказывается родила ему сына. И держала это в тайне. И умерла от такого же недуга, как его официальная супруга. Всю жизнь посвятив любимому сыну.

И наконец вот оно…Словно последний гвоздь в крышку гроба, в котором лежал Глеб. Только он узнал, что у него есть сын, как он подвергается нападению серийного убийцы и находиться на грани жизни и смерти.

Скулы на лице напряглись. Глеб небрежно сунул бумагу, обратно в конверт и быстрым шагом стал удаляться. Его мысли, как никогда за последнее время просветлели. Сомнений не было…Он должен…Иначе никак…

***

"… Моя жизнь, если можно ее таковой назвать, была строгим мучением. Кто нибудь из вас, держал какое либо ограничение, тридцать лет? Когда хочется сорвать запретный плод, но ты сдерживаешь себя. Пытаешься переключаться. Занять себя, чем бы то не было. Уйти с головой в работу, став прекрасным профессионалом. Я стал легендой судебной экспертизы. Я пропускал работу через себя. Мне в подметки не годились, многие медики. По крайней мере в этой части, нашей огромной страны. Я читал лекции в разных учебных заведениях.

Но как оказалось, я все это время спал. Я не был собой. Все это, было маской. Которая сама слетела с меня, в тот проклятый и одновременно восхитительный день..

Меня пригласили в начальную школу. Провести занятие, по оказанию первой медицинской помощи. Конечно, это было скорее развлечение для еще совсем малышей. Всерьез к этому никто не относился. Что то вроде дополнительных занятий, с развлекающим уклоном. Но при этом, ребята могли получить первый опыт. Совместить приятное с полезным.

Именно там, я в первые увидел ее. И моя жизнь, снова стала беспокойной и волнительной. Ее звали Тоня. Она словно откинула меня,