Шарль Эксбрайя - Детектив Франции Выпуск 5 Страница 5

То, что помощника Дункана, на личности которого после сообщения Полларда шефу сконцентрировалось внимание полиции, зовут Питером, заметил инспектор Блисс. В кабинете ненадолго воцарилась тишина. Потом суперинтендант Бойланд тихо произнес:

— Благодарю вас, Блисс. Нынешней ночью я сам возглавлю рейд в «Гавайскую пальму».

Когда Питер Дэвит вошел в «Нью Фэшэнэбл», Сэм Блум с меланхоличным видом подсчитывал прибыли. Сэм боялся и не любил Питера. Но он заставил себя улыбнуться.

— Привет, Питер!

Однако от ледяного взгляда убийцы у Сэма холод прошел по позвоночнику.

— Мистер Дэвит, Блум, не забывайте!

— Х–хорошо, х–хорошо, мистер Дэвит!

— Мы с Джеком не очень довольны вами.

— Это… это невозможно, мистер Дэвит!

— Уж не хотите ли вы сказать, что мы лжем, Сэм?

— Нет! О нет, мистер Дэвит!

— Что это за тип тут у вас поселился? Некто Карвил?

— Карвил? Торчок на кумаре.

— И вы ему собирались продать кое–что?

— Со всеми обычными предосторожностями, мистер Дэвит.

В ту же секунду кулак Дэвита врезался Сэму в переносицу. Ослепнув от слез, в полной панике, Блум задыхался от боли, но прежде чем он упал, убийца Полларда сгреб его за манишку, так что ткань порвалась, и, приблизив лицо к перепуганной физиономии хозяина гостиницы, рявкнул:

— Знаешь настоящее имя Карвила?

— Нет!

— Поллард! Инспектор Джеффри Поллард!

— Со… создатель!

Питер отшвырнул Сэма, и тот вцепился в край конторки. Страх перед полицией оказался сильнее боли.

— Что… что он искал у меня?

— А ты совсем не догадываешься?

— Но вчера он ночевал в участке!

Дэвит бросил на Блума презрительный взгляд и пожал плечами.

— Болван! Ты не дал ему никакого, хоть крошечного, намека, который мог бы потянуть след к нам?

— Клянусь вам, нет!

— Ради тебя же надеюсь, что это правда, Сэм!

— И что же мне делать, мистер Дэвит, когда эта сволочь вернется?

— Он никогда не вернется.

Блум с трудом проглотил слюну.

— А?

— Да, кстати. Крошка Джанет Банхилл тоже больше не придет сюда. Еще одна ошибка такого рода, Блум, — и ты сам уже никогда не сможешь никуда пойти. Привет!

Вскоре после ухода Питера Эдмунд, не говоря ни слова, положил на стол, прямо перед носом хозяина, вечернюю газету с фотографиями Полларда и мисс Банхилл. Сэм понял, что Питер Дэвит отнюдь не блефовал, и почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Он прихватил с собой бутылку виски и пошел к себе наверх.

Около восьми часов вечера Бойланду сообщили, что некий доктор Эдэмфис хочет видеть полицейского, расследующего убийство инспектора Полларда и мисс Банхилл. Суперинтендант приказал провести врача к нему.

Доктор Эдэмфис рассказал, что инспектор Поллард приходил к нему в середине дня сразу после мисс Банхилл и что это он сообщил полицейскому имя и адрес своей пациентки. Теперь, узнав, как развернулись события, он об этом сожалеет.

— Поллард погиб, исполняя свой долг, доктор, — успокоил его суперинтендант. — Мы все скорбим о нем — это был настоящий парень. Но вам не в чем упрекать себя, напротив. Благодаря вам мы, быть может, скорее схватим убийцу.

— Я был бы счастлив, окажись это так. Ваш коллега мне очень понравился, и я обещал помочь ему, чем только смогу.

— Благодарю вас, доктор, и прошу, чтобы эту помощь вы теперь оказали нам. Вы ведь лечите в основном наркоманов?

— Не то чтобы в основном, но в Сохо знают, что в случае крайней нужды я могу выручить, не говоря никому об этом ни слова.

— Почему?

Эдэмфис рассказал о судьбе своей дочери, и суперинтендант понял, что врач принял на себя поистине апостольское служение.

— Я вам признателен за доверие, доктор. Однако вы должны знать, что мы, в Ярде, не можем смотреть на это под тем же углом зрения. Для нас главное — схватить торговцев наркотиками, которых я считаю самой гнусной разновидностью преступников.

— Понимаю, но и вы должны согласиться, что судьба доверившихся мне больных для меня важнее, чем наказание виновников их несчастий.

— Конечно. Но прошу вас, подумайте, ведь уничтожить этих мерзавцев — тоже способ помочь вашим больным, и, главное, это значит спасти тех, кто рискует стать новыми жертвами. Поэтому, если случайно вы узнаете что–нибудь такое, что может навести нас на след, умоляю вас не колеблясь сообщить об этом. Не думаю, что своей просьбой я вынуждаю вас хоть в малейшей мере нарушить профессиональный долг.

Прежде чем ответить, доктор Эдэмфис на мгновение задумался.

— Я тоже так не думаю, — сказал он наконец.

Когда Патриция Поттер в строгом черном платье с глубоким вырезом и бриллиантовой брошью на левом плече пела «Жизнь в розовом свете», Том позвонил в кабинет Дункана и сообщил, что, судя по внезапному оживлению в окрестностях кабаре, полицейская облава, должно быть, на подходе.

— Спасибо, Том. В заведении наркоманов нет?

— По правде говоря, не думаю, чтоб были, патрон. Я вышвырнул штук двадцать… Если кое–кто и просочился, значит, у них нет никаких признаков, по которым их могли бы засечь легавые.

— О'кей, Том. И полное хладнокровие, а?

— Можете на меня положиться, патрон.

Джек повесил трубку и невозмутимо сообщил Питеру:

— Фараоны.

— Здесь?

— Идут.

Дэвит встал.

— Пойду встречать.

Убийца появился в вестибюле в тот момент, когда Бойланд, резко отстранив Тома, делавшего вид, будто пытается его задержать, вошел в кабаре в сопровождении Блисса и Мартина. Одновременно дюжина полицейских, согласно приказу, оцепила все выходы. Это вторжение вызвало некоторое замешательство среди клиентуры, но суперинтендант по улыбке бармена понял, что облаву ожидали и найти ничего не удастся. Быстрый взгляд на завсегдатаев и случайных посетителей подтвердил, что среди них нет ни одного хронического наркомана. Все это попахивало тщательно продуманной инсценировкой.

Оставив подчиненных проверять бумаги слушателей Патриции Поттер, суперинтендант поднялся в кабинет Дункана. Тот встретил его с иронической любезностью:

— Меня только что предупредили о вашем приходе, суперинтендант. Иначе я сам встретил бы вас.

Бойланд терпеть не мог такого рода юмора.

— Довольно, Дункан!

— Что–нибудь не в порядке, суперинтендант?

— Не делайте из меня идиота! Нам обоим отлично известно, что вы крупнейший из торговцев наркотиками в Сохо.

Дункан нисколько не смутился.

— Вам повезло, что мы разговариваем без свидетелей, супер. Иначе это заявление принесло бы мне кругленькую сумму в виде возмещения за причиненный моральный ущерб…

— Думаю, что в один прекрасный день оно принесет вам изрядное число лет заключения.

— Сомневаюсь.

— Разве что вы попадете на виселицу.

— За торговлю наркотиками?

— Нет, за убийство инспектора Полларда!

— Вот так новость!

— Вы напрасно смеетесь надо мной, Дункан. Придет час, когда я заставлю вас дорого заплатить за это, очень дорого.

— У меня такое впечатление, что вы выдаете желаемое за действительное, мистер Бойланд. Могу ли я осведомиться о причине вашего визита?

— Наркотики.

— Так ищите их где угодно и сколько угодно. Надеюсь, после обыска ваше предубеждение против меня рассеется.

— Убирайтесь отсюда, Дункан, и живо.

— Позвольте вам напомнить, что я нахожусь у себя.

— Пожалуйста. И что дальше?

— Ничего… Уступаю вам место.

— И пошлите ко мне мисс Поттер.

Дункан прочувствовал удар.

— Чего вы от нее хотите?

— Это вас не касается.

— Ах нет, позвольте…

— Не позволю!

Дункан весь подобрался, как для прыжка, но взгляд Бойланда заставил его подчиниться. Желая хоть как–то успокоить уязвленное самолюбие, он небрежно заметил:

— Я повинуюсь, супер, лишь потому, что вы олицетворяете Закон, но посоветовал бы вам…

— Я не спрашиваю совета у бандитов, Дункан!

На бледном лбу хозяина «Гавайской пальмы» заблестели капельки пота. Он так сжал челюсти, что почувствовал, как их сводит от боли, но все–таки сумел спокойно проговорить:

— Вам бы очень хотелось, чтобы я на вас набросился, правда?

— Да, действительно, это доставило бы мне большое удовольствие.

— Вам так не терпится засадить меня за решетку?

— Нет… я бы убил вас, Дункан. Видите ли, от некоторых приемов спасения нет, и мне они известны.

Джек, ничего не ответив, вышел.

Суперинтендант видел Патрицию Поттер только на фотографиях. Он нашел, что она не только красива, но и прекрасно держится. В ее манерах, в тембре голоса, в выборе выражений была какая–то утонченность.

— Вы хотели меня видеть, сэр?

— Как поживает ваш дядя, мисс Поттер?