Владимир Типатов - Мутанты. Время собирать камни. Страница 50

— Конечно. А ты что, не трахал её в задницу? — удивлённо спросил сутенёр. — Тогда ты очень многое потерял. Анальный секс в её исполнении — это шедевр. Обязательно попробуй, уверяю тебя, получишь огромное удовольствие.

— Я прислушаюсь к твоему совету, — сжав кулаки с такой силой, что пальцы побелели и, опустив глаза, чтобы сутенёр не заметил, какая ярость бушует в этих глазах, сказал Виктор. — Давай вернёмся к главной теме нашего разговора.

— Так чего её тереть? В принципе, мы договорились, паспорт девочки я тебе отдам прямо сейчас — под залог.

— И, какой залог?

— Десять процентов от стоимости товара.

— Договорились.

— А когда я смогу получить остальные баксы?

— Когда Лера пройдёт паспортный контроль в аэропорту.

— А ты кидняк мне не устроишь? Пройдёте паспортный контроль, вильнёте хвостом, и поминай вас как звали?

— Лера пойдёт первой, а я останусь с тобой в зале регистрации. Как только она окажется в накопителе, я передам тебе деньги и тоже пойду на регистрацию. Такой расклад тебя устраивает?

— Вполне.

— Значит, договорились. Только смотри, Эдик, без злых шуток. Я их не люблю.

— Я в этом не заинтересован, — насупился Эдуард Михайлович.

— Это похвально, — усмехнулся Виктор. — Тогда встретимся в Шереметьево…

— Лера, я закончил свои дела в Москве, и через неделю должен покинуть ваш красивый и гостеприимный город.

— Значит, через неделю будет наша прощальная ночь? — спросила Лера, и подбородок её задрожал.

— Это будет зависеть только от тебя.

— От меня здесь ничего не зависит. Я могу только исполнять желания, — сказала Лера, и посмотрела на Виктора глазами, полными слёз.

— И моё желание будет исполнено?

— Да, любое…фирма гарантирует, — тихо сказала Лера и не в силах больше сдерживать себя, бросилась с рыданиями ему на грудь.

— Почему ты плачешь? — спросил Виктор, пытаясь заглянуть в её глаза.

— Не обращай внимание…это я так…о своём…

— Хочешь уехать со мной?

— Очень хочу, но это невозможно. Я не могу даже в России уехать в другой город.

— Почему?

— Я работаю на Эдуарда Михайловича. Он не отпустит меня.

— А если отпустит?

— Если отпустит, то я согласна ехать с тобой хоть на край света! — встрепенулась Лера, и в её глазах сверкнул лучик надежды.

— На край света не надо. Я хочу, чтобы ты уехала в Израиль. Согласна?

— Согласна! Конечно, согласна! — радостно вскрикнула Лера. — А Эдуард Михайлович отпустит меня?

— Отпустит.

— Я буду жить…у тебя?

— Ты будешь жить в моём доме. Через неделю я вылетаю в Израиль и везу туда на лечение одного моего…партнёра по бизнесу. Он тяжело болен и ему нужно длительное лечение. Я хочу, чтобы ты была постоянно рядом с ним — сначала в больнице, а потом и на отдыхе. Кроме лечения, ему нужно будет общение на русском языке.

— Ты хочешь, чтобы я его…обслуживала? — тихо спросила Лера.

— Ты не так меня поняла. Он уже пожилой человек и ни о чём таком даже не помышляет. Кроме того, с ним летит его жена — очень строгая женщина, — улыбнувшись, сказал Виктор.

— А ты тоже будешь рядом?

— Я отвезу вас и вернусь в Россию.

— Нет, я не хочу без тебя! — вскрикнула Лера. — Я хочу быть рядом с тобой! Хоть на краю света, но только, чтобы быть рядом!

— Если этот вариант тебя не устраивает, можешь остаться здесь — у Эдика, — нахмурившись, сказал Виктор. — Другой альтернативы нет.

— Хорошо, я согласна…в Израиль, — вздохнув, тихо сказала Лера. — У меня здесь остаётся очень близкий мне человек, моя единственная подруга. Можно я схожу попрощаться с ней?

— Ты свободна в своих поступках, и вправе сама принимать решения.

— Я подумала, вдруг ты будешь против, она ведь, тоже проститутка.

— У тебя замечательная подруга.

— Откуда ты знаешь?

— Я встречался с ней, и мы разговаривали.

— Обо мне?

— Да, о тебе.

— Что она рассказала?

— Всё.

— Всё!? — побледнев, вскрикнула Лера. — И, после этого ты…

— И после этого, я принял решение увезти тебя из этого вертепа.

— С ума сойти, я не могу в это поверить…

— А ты поверь.

— Рассказывай, что ты Виктору наговорила про меня?

— Я ничего не наговаривала, я просто рассказала ему, как ты стала проституткой.

— Зачем?! — закричала Лера. — Кто тебя просил об этом!?

— Лера, прости. Я хотела, как лучше…

— Как лучше, — вздохнула Лера. — Мы всё время хотим делать как лучше, а получается всё наоборот. Ладно, чего уж теперь, слово вылетело и его назад не вернёшь.

— Лера, он порядочный мужчина, я это сразу поняла.

— Я знаю.

— А ты, действительно, его любишь?

— Безумно! Я это поняла в первый же день, когда увидела его.

— Ну, допустим, не в первый день, — лукаво улыбнулась Марина. — В первый день ты просто хотела развести его на бабки.

— Ох, и змея же ты…

— Ладно, я шучу, — засмеялась Марина. — А если серьёзно, то я по-доброму завидую тебе и желаю счастья.

— Спасибо тебе за всё, я тебя никогда не забуду. Через неделю улетаю в Израиль.

— В добрый час, подруга.

— Спасибо.

Глава 30. Расправа с проституткой

— Убирайся, ты мне больше не нужна.

— Почему?

— Потому, что приносишь мне только убытки. Спишь здесь, жрёшь, а отдачи никакой. Не хотят тебя больше клиенты, говорят, что ты старая.

— А куда же мне теперь идти? — всхлипнула Марина. — У меня ни квартиры, ни сбережений.

— Это не мои проблемы. Иди на точку.

— Хорошие места заняты.

— Я тебе уже сказал, это не моя проблема. К вечеру чтобы освободила комнату, на твоё место я уже принял молоденькую девочку.

— Молоденькие не умеют делать то, что могу я.

— Научатся, ничего сложного нет в вашей профессии — раздвигай пошире ноги и ягодицы, — усмехнулся замдиректора гостиницы.

— Не так уж это и просто, удовлетворить клиента.

— Марина, я всё сказал, и не зли меня.

— А Борис Александрович меня ценил.

— Борис Александрович лежит в могиле и теперь я хозяин над проститутками. Меня ты не устраиваешь, поэтому убирайся отсюда.

…Марина сняла в пригороде Москвы небольшую комнату и пошла обслуживать клиентов на точке. Мизерных денег, которые она получала за свою работу, не хватало на жизнь: нужно было платить за съёмную квартиру, одеваться, покупать косметику, чтобы поддерживать свой товарный вид, питаться. И тогда, на свой страх и риск, она решила проникнуть на чужую территорию — начала снимать клиентов в барах и отелях.

Вот и сегодня Марина неторопливым шагом подошла к отелю, и сердце её громко забилось, когда она толкнула тяжёлую входную дверь. Проскользнув мимо швейцара, Марина прямиком направилась в бар, решив, что именно здесь её сегодня ждёт удача. Обстановка в баре успокоила её. Приглушённый свет, ненавязчивая музыка, предупредительные официанты. Марина расслабилась и заказала себе кофе с коньяком, и отдельно рюмку коньяка.

Отпивая мелкими глотками кофе, она неторопливо шарила взглядом по сторонам. Взгляд хорошо одетого, лет пятидесяти мужчины, Марина засекла сразу, и их взгляды встретились. Мужчина даже не попытался отвести глаза, он откровенно раздевал её взглядом.

«Интересно, кто он такой»? — подумала Марина, поощрительно улыбнувшись мужчине, — «Восточные черты лица, большой нос, глаза навыкате. Не иначе — еврей или армянин».

Мужчина не долго рассматривал её, встал из-за своего столика и решительно подошёл к ней.

— Зачем скучаем, девушка? — спросил мужчина с характерным кавказским акцентом. — Такая красивая, и одна.

— Так получилось, что сегодня я одна, — кокетливо улыбнулась Марина, и заказала проходившему мимо официанту бокал сладкого «Мартини».

— Вай, зачем это, чай пить? Надо пить самый лучший на свете армянский коньяк.

— У них здесь нет такого, я спрашивала, — притворно вздохнула Марина.

— Зачем у них спрашивать? У меня в номере есть, — сказал мужчина. — Может, пойдём?

— Не откажусь от приглашения, — сказала Марина и многообещающе улыбнулась.

— Пойдём красавица, не пожалеешь.

«Ну, если у тебя и в магазине то же, что и на витрине, то тогда с тобой будет приятно», — подумала Марина, посмотрев на нос клиента.

— Я армянин, — сказал мужчина уже в номере, торопливо сбрасывая с себя одежду.

— А я об этом уже догадалась, — улыбнулась Марина, снимая кофточку.

— Нет, ты не догадалась, — ухмыльнулся армянин, — Ты знаешь, как армяне любят?

— Знаю. Я уже имела дело с армянами.

— Это хорошо, — обрадовался армянин. — Только предупреждаю, я не люблю всякий там вазелин-мазелин.