Худой мужчина. Окружной прокурор действует - Хэммет Дэшилл Страница 69

Кто-то засмеялся. Уордингтон покраснел и сказал:

— Хорошо, начнем с вас, господин окружной прокурор. У вас в руках были два исключительно важных свидетеля, и вы дали им ускользнуть. Присяжные могли допросить этих людей и дать им возможность говорить начистоту. Они либо запутались бы в своих показаниях, и тогда нам было бы над чем работать, либо молчали, зная, что их показания будут не в их пользу. И этого было бы достаточно, чтобы доказать их вину. А из-за того, что ваша девушка является адвокатом этой пары и…

Селби пересек зал и подошел к Уордингтону вплотную.

— Как председатель большого жюри, — сказал он, — вы превышаете свои полномочия. Как просто частное лицо, вы, черт возьми, говорите слишком громко и, черт возьми, слишком много.

Под холодным взглядом Селби Уордингтон съежился и вжался в свое кресло. Если шериф заставил его побагроветь от бессильной злобы, сдержанный гнев и холодное презрение Селби привели Уордингтона в состояние, когда он почел за лучшее укрыться под покровом своего официального положения.

— Я полагаю, это все, что нам от вас нужно, господин окружной прокурор, — объявил он. — Присяжные обсудят это дело. Лично я за то, чтобы предъявить обвинение Джеймсу Лейси и Тельме Берк в убийстве Джона Берка. А затем я предложил бы вам заняться расследованием по делу об убийстве Оливера Бенелла и проявить при этом большее рвение и профессионализм, чем вы выказывали до сих пор.

Селби спокойно ответил:

— Если вы собираетесь предъявить кому-нибудь обвинение в убийстве Джона Берка, вам бы лучше, во-первых, выяснить, что Берк действительно мертв, во-вторых, узнать, кто его убил, и, в-третьих, почему. Это вопросы, на которые придется ответить перед присяжными. Если вашей целью является поставить шерифа и окружного прокурора в неловкое положение преждевременным предъявлением обвинения, тогда займитесь этим.

— Господи! — воскликнул Уордингтон. — Чего вам еще надо? У вас достаточно улик! Или вы хотите получить свидетеля, который видел, как Берка убили и бросили в этот каньон?

Селби продолжал, не повышая голоса:

— Для того чтобы осудить кого-нибудь за убийство, мы должны представить мотив. Мы должны доказать преднамеренность.

Мы должны доказать наличие злого умысла. Наша задача — предъявить достаточно убедительные доказательства, которые не оставили бы места для сомнений. Мы должны доказать состав преступления до того, как представим улики, при помощи которых можно связать ответчика с преступлением.

Уордингтон сказал:

— Мы хотим, чтобы это дело было решено. Мы хотели бы помочь. Нам кажется, что вы нуждаетесь в помощи. Итак, вот мое предложение. Я за то, чтобы назначить Сэма Роупера специальным обвинителем в помощь Селби. У него большой опыт в раскрытии таких преступлений. У Селби этого опыта нет. Роупер — профессионал, в то время как Селби — лишь любитель.

Головы за столом закивали.

Селби сказал:

— Ну наконец-то выпустили кота из мешка. Ладно, попробуйте усвоить вот что: должность окружного прокурора — это выборная должность. Пока я являюсь окружным прокурором, я буду исполнять свои обязанности так, как нахожу нужным. Я не желаю, чтобы человек, политически дискредитировавший себя, ранее занимавший эту должность, совал нос в мои дела. У вас есть определенная власть — но не больше того. Если вы хотите предъявить кому-нибудь обвинение в убийстве, пожалуйста, предъявляйте. Но и ответственность за это понесете вы. — Селби повернулся и посмотрел на членов большого жюри: — Послушайте, джентльмены, мы продолжаем работать над этими делами. Есть проблемы, которые мы еще не решили. Я сомневаюсь, что вы сможете их решить. Гораздо опаснее поспешно свернуть на неверный путь, чем подождать. Я считаю своим долгом окружного прокурора сказать вам это. Я понимаю, что мистер Уордингтон не занял бы такую позицию, не опросив предварительно вашего мнения и не узнав ваши настроения. Я также знаю, что Роупер очень распинался. Гораздо проще стоять в стороне и критиковать, чем включиться в дело и что-нибудь предпринять. Как только окажется, что я не в состоянии исполнять обязанности окружного прокурора, я подам в отставку. Когда мне понадобится помощь, я попрошу об этом. Но это должен быть человек, который действительно будет мне помогать, а не тот, кто воспользуется этим случаем, чтобы всадить мне в спину нож.

Кое-кто из присяжных закивал головой. Один из них сказал Уордингтону:

— Вы должны признать, что это верно, господин председатель, у Роупера действительно имеется большой опыт, но если он включится в это дело, то и не попытается помочь Селби.

Уордингтон усмехнулся:

— Учитывая обещание Селби подать в отставку, если он не справится с этим делом, мы не будем вводить в него Роупера.

— Селби сказал не так, — возразил один из присяжных.

— Но таков смысл его высказывания, — настаивал Уордингтон.

— Нет, не таков, — сказал другой.

Селби направился к двери.

— Не спорьте с ним, — сказал он. — Ему так хочется, чтобы Роупер снова стал окружным прокурором, что он сбивается с ног, лишь бы сместить меня. Если вы, джентльмены, хотите помочь раскрыть эти преступления, держитесь подальше от этой возни и не вставляйте больше палок в колеса. — Он рванул дверь и вышел.

Брендон ждал его в коридоре, все еще бледный от гнева.

— Уордингтон — грязный, двуличный обманщик, — кипятился он. — Он и Сэм Роупер развели склоку. Распустили слух, что ты неравнодушен к Инес Стэплтон, что она пускает тебе пыль в глаза и ты прячешь ее клиентов только потому, что это ее клиенты… Мне не следовало выходить из себя, но, черт возьми, я рад, что сказал Джеку Уордингтону, какая он змея.

Селби положил руку на плечо шерифа:

— Все в порядке, Рекс. Если мы смогли начать распутывать это дело, то сможем и закончить.

Брендон покачал головой:

— Я не могу быть так спокоен, Дуг. Я чуть не ударил эту маленькую жабу. Я хотел всадить кулак прямо в его лживый рот.

— Забудьте о нем, — сказал Селби. — У нас есть дела посерьезнее. Каждый может размахивать кулаками, когда знает, что сам в безопасности. Настоящий борец тот, кто может выдержать все удары, даже если они очень болезненных и все-таки продолжит бороться.

Он оставил Брендона, прошел по коридору, провожаемый любопытными взглядами, в которых не было сочувствия, и скрылся в тиши своего кабинета.

Сильвия Мартин не появлялась.

Незадолго до пяти часов на улицах начали продавать «Блейд». Аморетта Стэндиш принесла газету и молча положила на стол.

Селби взял газету. Через всю первую страницу шел крупный заголовок: «Селби обещает подать в отставку». Под ним, мелкими буквами, было продолжение: «…если ему не удастся раскрыть преступления».

Затем шел отчет о сессии большого жюри, написанный в мрачных, трагических тонах. В отчете подчеркивалось, что в ночь убийства Бенелла окружного прокурора в городе не было: он отправился на поиски улик, по слухам, в сопровождении молодой женщины. Должное внимание в отчете было уделено дружеским чувствам, которые окружной прокурор испытывает к Инес Стэплтон. Подчеркивалось также, что адвокат Инес Стэплтон одурачила «молодого и неопытного прокурора» ловким трюком: убедив своих клиентов добровольно приехать в Мэдисон-Сити, она вызвала у органов правосудия чувство ложной успокоенности, а двое подозреваемых в это время спокойно скрылись.

Дальше в статье говорилось, что, «когда стало ясно, что шерифу и окружному прокурору не удается ничего выяснить, большое жюри занялось этим делом само, однако шериф и окружной прокурор с негодованием отвергли все предложения помочь им, по-видимому предпочитая дать убийце (или убийцам) скрыться, чем упустить возможную похвалу в случае, если вдруг им удастся напасть на след и раскрыть преступление, что, впрочем, кажется совершенно невероятным, если вспомнить, сколько провалов они уже потерпели на ранних стадиях расследования».

Отдельная статья рассказывала о том, как шериф Брендон вышел из себя, как он бросил вызов авторитету большого жюри, а в комментарии редактора говорилось, что, хотя жители округа проявляли терпение и выдержку в общении с представителями власти, понимая, что тем не хватает опыта их предшественников — особенно это относилось к Селби в силу его молодости, они не потерпят высокомерия неумелого представителя власти, который пытается скрыть свою некомпетентность диктаторскими замашками или делает попытку оскорбить коллективные органы, существующие в рамках закона, — органы, которые эти самые представители власти давали клятву поддерживать.