Картер Браун - Смерть в стиле рок Страница 8

– Бен, дорогой, – проворковала она. – Я вижу, мистер Бойд позволяет себе непозволительную грубость, но как быть, если только от него я могу услышать, что, собственно, происходит?

– То есть ты хочешь, чтобы я ушел? – побагровел он.

– Думаю, это будет лучше всего, дорогой, – одарила она его теплой умоляющей улыбкой. – Я скоро дам о себе знать. И спасибо за все.

Посмотрев на нее, Уошберн перевел взгляд на меня.

– Хорошо, – пробурчал наконец. – Но с вами мы еще не разобрались, Бойд. Слышите?

– Питаю надежду, что вы правы, – отозвался я.

Он выскочил из комнаты, и через несколько секунд мы услышали, как грохнула входная дверь.

– Вы могли бы быть и потактичнее, – ледяным тоном заметила выгоревшая блондинка.

– Пытаюсь. Будь я непозволительно груб, то послал бы вас в нокаут, раздел бы до трусов и привязал бы к стулу. – Я нахально ухмыльнулся. – Хотите убедиться в моей грубости?

Она побледнела:

– Это было ужасное недоразумение, мистер Бойд.

– Пусть Уошберн так и считает. Вы регулярно устраиваете с ним такие утренние концерты? Даже предварительно одевшись для тенниса?

– Я не собираюсь в собственном доме слушать от вас оскорбления!

– Можем выйти на лужайку, где я и буду вас оскорблять, – не скрывая удовольствия, предложил я. – Видите ли, мне ничего не стоит выйти из себя. И я не собираюсь быть образцом благопристойности, миссис Торман. Шея у меня болит до сих пор.

Она невольно хихикнула, затем покачала головой:

– О’кей, мистер Бойд. Вижу, мы сами на все это напросились. Приношу вам искренние извинения.

Я сделал глоток бурбона, который был очень неплох.

– У меня есть клиент. Ширли Колензо.

Серые глаза заинтересованно вспыхнули.

– Господи! Прошло столько времени! Как Ширли поживает?

– У нее все прекрасно. Кроме одного. Ширли собирается приехать в Санта-Байю. Но получила три письма с угрозами убить ее, если она здесь покажется. Последнее послание гласит: «Тень Холли Райc потребует отмщения, если ты вернешься в Санта-Байю». Вот тогда она и вспомнила, что случилось с Холли, и начала интересоваться остальными членами вашей компании.

Марго Торман сделала небольшой глоток и осторожно поставила стакан на стойку бара.

– Могу ли я осведомиться, зачем она наняла вас, мистер Бойд?

– Чтобы остаться в живых. И я считаю, что единственный способ спасти ее – это найти того, кто хочет убить Ширли, и остановить его.

– Догадываюсь, что задала риторический вопрос, – призналась она. – Но по прошествии шести лет все это не представляет для меня интереса. И почему такое внимание именно к Ширли, а не ко всем нам? Я хочу сказать, что за это несчастье должны были бы отвечать или все, или никто.

– Возможно, Ширли знает что-то, о чем никто из вас не догадывается?

– Вы очень проницательный человек, мистер Бойд, – мягко произнесла Марго. – Но меня вы не убедили. Я думаю, Ширли исчерпывающе вам все выложила.

– Не очень много, между прочим. Знаю лишь, что вас было пятеро молодых людей, все баловались наркотиками, но не тяжелыми. Явного дерьма не было. Родители Рика уехали на неделю, и компания решила устроиться в их доме. Где Холли и скончалась, перебрав дозу героина, но никто из вас не догадывался ни о его существовании у Холли, ни откуда она его достает.

– Да, все это случилось именно в этом доме, – сообщила она. – Через пару лет родители Рика развелись. Мать закрутила роман с другим человеком и после развода вышла за него замуж. Отец Рика умер в прошлом году, оставив ему этот дом. Мы перебрались в него. Все было, как Ширли вам и рассказывала. Мы были молоды и, как я думаю, довольно глупы, сходили с ума. Устроили бурное сборище, которое должно было длиться целую неделю. С наркотой, алкоголем и сексом – всего вдоволь.

– Три девушки и только два парня? – уточнил я.

Марго Торман вспыхнула:

– Они оба считали себя классными жеребцами. Теперь-то я в этом не уверена – особенно что касается Рика! Но тогда мне было всего двадцать лет, я верила на слово. Мне не с чем было сравнивать. – Она внезапно замолчала, сделала основательный глоток и уставилась на меня. – Никогда в жизни ни с кем так не откровенничала. Какого черта я вам все это выкладываю?

– Потому что у меня честное лицо. Я тщательно скрываю его за непрезентабельной внешностью, но оно присутствует.

– Наверно, причина моей откровенности столь же глупа, как и ваши слова, – расслабилась она. – Во всяком случае, мы продолжали веселиться и дурачиться, разгул набирал темп, и нам казалось, что веселье никогда не кончится, пока однажды утром мы не проснулись и не нашли Холли мертвой. Рик вызвал отца, а тот до того, как сесть на первый же рейс домой, позвонил копам. У отца Рика были с ними какие-то отношения. Они не стали относиться к нам как к обдолбанным психам, но и явно были не в восторге.

– Значит, никто из вас не знал, что у Холли был при себе героин, и не догадывался, откуда она его получала?

– Нет. Во всяком случае, никто не признался. Я, например, точно не знала, что у нее есть тяжелое зелье.

– А что было потом?

– Как вы и говорили, три дня местная пресса только и занималась этой историей. Конечно, еще до появления копов мы успели избавиться от всей наркоты, что была у нас с собой. Мы выслушали немало откровенных намеков и угроз, но в конце концов нас не стали привлекать к ответственности. Доказать наличие наркотиков они не могли, а у отца Рика было достаточно влияния, чтобы нам не стали их подсовывать. Ширли почти сразу же уехала. Родители отослали меня в Лос-Анджелес к тете, где я и провела три месяца. Отец Рика как следует всыпал ему и засадил за работу в своей компании.

– А что скажете о Френке Нейле?

– Семьи у него тут не было, так что выслушивать нотаций ему было не от кого.

– Чем он сейчас занимается?

Она пожала плечами:

– Честно говоря, не знаю. После этой истории мы как-то перестали поддерживать отношения. Затем мы с Риком поженились. Теперь мы уважаемая преуспевающая публика, живем на холме, субботние вечера проводим в загородном клубе, а по воскресеньям маемся от похмелья. На неделе Рик почти все время проводит в своем офисе. Так, по крайней мере, он мне говорит.

– Так кто же хочет отомстить в память о Холли Райc? Ее родители?

– Ее мать давно овдовела и умерла вскоре после дочери. Холли к тому же была единственным ребенком.

– Так кто же?

– Понятия не имею. Для меня все это полная бессмыслица.

– Значит, Бен Уошберн – всего лишь хороший друг вашего дома?

– Дьявольщина, не понимаю, почему он должен иметь какое-то отношение к тени Холли Райc?! – с ноткой иронии в голосе возмутилась Марго. – Он старый и преданный друг Рика еще с колледжа. Был шафером на нашей свадьбе, и этого достаточно. Богат до отвращения, вкладывает деньги в недвижимость, что дает ему возможность не тянуть лямку рутинной работы. Не женат, хотя ходят слухи, что пасется на стороне, и больше всего желает раздвинуть ноги мне. Но такую старую глупую замужнюю дуру, как я, которую муж одаривает своим вниманием в лучшем случае дважды в месяц, еще надо уговаривать. Правда, Бену я этого не позволяю. Во всяком случае, пока. Время от времени я его слегка поощряю, и он приободряется. Но если я все же решусь потрахаться – пока еще я такого решения не приняла, – то, скорее всего, не с Беном, он слишком вхож в дом.

– Если вы решите развлечься на стороне, проблем у вас не будет, – вежливо предположил я. – Вы слишком привлекательны для глупой старой замужней дамы, тем более в этом теннисном костюме, который так заманчиво демонстрирует ваши загорелые золотистые бедра.

– И к тому же великолепно подчеркивает форму груди. Вы случайно не репортер, мистер Бойд?

– Нет. Но подумал, что в таком случае упомянул бы ее обязательно.

– Могу ли я задать вам вопрос? Чего ради Ширли должна приехать в Санта-Байю?

– У нее тут ангажемент на четыре дня, связанный с ее профессиональной деятельностью.

– Профессиональной деятельностью? – вскинула она брови. – Какой же профессией занимается Ширли?

– Она певица.

– Никогда не слышала о певице Ширли Колензо.

– Она выступает не под своим именем.

– Какой же у нее псевдоним?

– Она рок-певица, – осторожно намекнул я.

– Значит, я могу предположить. – Марго вытаращила глаза. – Рок-певица, и у нее тут ангажемент на четыре дня. Дайте-ка прикинуть. – Несколько секунд она задумчиво барабанила пальцами по стойке бара. – И не собирается выступать в занюханных маленьких кафе или ночных клубах?

– На открытом воздухе, – уточнил я.

– Да это же просто смешно! Единственная певица, которая собирается тут выступать на открытом воздухе с «Лабиринтом», это… – Она еще шире открыла глаза и сдавленно произнесла: – Каддлс!

– Каддлс, – подтвердил я.

Марго беспомощно пожала плечами:

– Каддлс – это маленькая Ширли Колензо? Не могу поверить! Все эти жуткие песни о сточных канавах, крови и смерти! Ширли Колензо? – И она беспомощно расхохоталась, предоставив мне время покончить с выпивкой. Затем, поперхнувшись, откашлялась и проговорила: – Прошу прощения… Но при всех сумасшедших заморочках… то, что Ширли стала Каддлс, – это превосходит пределы моего воображения.