Ричард Пратер - Убить клоуна Страница 8

— Незачем вам уходить, — возразила она. — Зайдите в номер, мистер Скотт.

— Шелл. Мы вполне можем перейти на «ты».

— Договорились, Шелл. — Она улыбнулась. — Не знаю только, о чем пойдет речь. Не имею ни малейшего представления. Но все равно интересно, правда? Как по-твоему?

— Похоже, так оно и есть.

— Так ты зайдешь?

Как ни странно, но я все еще стоял в коридоре.

— Конечно, конечно, — сказал я, — зайду, и пусть все идет своим чередом.

— Потрясающе. — Она улыбнулась, блеснув белизной зубов. — По-моему, мы могли бы отлично сыграться, как ты думаешь? У нас получилось бы. Держу пари, Скотт.

— Пари принято. Уже слышу удары бонго.

— Мы могли бы играть и классику, — возразила она, сверкнув черными глазами.

— А ты любишь классику?

— Конечно, я без ума от джаза. Может, хочешь выпить?

— Еще как! Бурбон найдется?

— Конечно. У меня практически есть все.

— Леди, практически это не имеет значения. Ну и ну, скажи, ты действительно Лолита Лопес?

Она рассмеялась и вышла из комнаты. Наверное, чтобы приготовить коктейли. А у меня появилась возможность обдумать сложившуюся ситуацию. Однако мне так и не удавалось привести в порядок свои мысли. Но одна мысль все же наконец появилась в моей башке: таких глупых вопросов я никогда не задавал. Если только все происходящее похоже на допрос. Так вот, я попал в какое-то электромагнитное поле и оказался хорошим проводником, мои контуры вибрировали, как тетива луков на спортивном соревновании.

«Надо немедленно прекратить всю эту ерунду, — строго приказал я себе. И тут же задал вопрос: — Ерунду? Но эта девушка, эта Лолита, принадлежит враждебному лагерю, мне предстоит сразиться с ней, победить ее, одержать над ней верх, выиграть сражение, заставить ее рассказать все, заставить признаться, провести прием и положить на обе лопатки. — Нет, я опять все перепутал. — Не забывай: она — твой враг! Тебе предстоит бороться с ней, одержать над ней верх, одолеть ее...»

Слава богу, в этот момент вернулась Лолита.

Она принесла два высоких стакана и один протянула мне. Я залпом опрокинул половину содержимого в рот и завопил:

— Ох! Что за чертовщина? Это же чистое виски, в нем нет ни капли воды.

— А ты и не просил разбавлять водой, — возразила Лолита. — Ты спросил, есть ли у меня бурбон. Я и принесла тебе бурбон.

— Значит, это бурбон, — сказал я. — Тогда не знаю, какого черта я пил его столько лет. Я хочу сказать, что всегда разбавляю его водой. Черт возьми, я весь горю.

— Сними пиджак.

— Я хочу сказать, что бурбон обжег меня. Пройдет. И не надо мне снимать пиджак. Точно знаю. Может, следует принять какие-то таблетки или что-то еще, но...

— Садись сюда, Шелл. Поближе ко мне. — Она расположилась на длинном мягком диване, подложив под спину подушку.

— Нет, не надо. Меня на этот крючок не поймаешь, — сказан я. И добавил: — Так мне кажется. — Ловушка казалась очень заманчивой.

Я уселся на диван, сохраняя между собой и Лолитой расстояние не меньше ярда, а потом попросил ее добавить в мой бурбон воды. Она снова удалилась, забрав мой стакан, а я изо всех сил старался не смотреть на ее белые ноги, легко ступающие по ковру. Когда она вернулась с полным до краев стаканом, я снова почувствовал себя не в своей тарелке.

— Значит, ты сыщик? — спросила она, отпивая мелкими глоточками из своего стакана. — Ты ведь так сказал?

— Верно. Частный детектив.

— Так ты поэтому пришел ко мне? Из-за того, что детектив?

— Опять верно. — Я выплеснул на нее сразу всю информацию, чтобы проследить за ее реакцией. — Речь идет о Фрэнке Квине. Убийство Кейси Флегга. Росс Миллер. И ты, и Честер Вайс.

— Вот что, — протянула она.

Восприняла она все это довольно спокойно. Только маленькая морщинка залегла между бровями.

— Ты, наверное, знаешь, что Честер мертв?

На этот раз ее реакция была более заметной; я еще не закончил фразы, как она пробормотала:

— Вот как? Это плохо, он казался очень... — Хлоп! Она замолчала. Слегка наклонив к плечу голову, приоткрыв рот и приподняв темную бровь. И застыла в такой позе. На одну-две секунды. Ненадолго. Но вполне достаточно. Затем закончила начатое предложение, как будто никакой заминки и не было: — Милым человечком. — И, помедлив, спросила: — Что... Как он умер?

— По-моему, его убили.

— Убили? Его действительно убили?

Я слегка изменил формулировку:

— Так я думаю. Полиция утверждает, что это естественная смерть. Сердечный приступ.

Я застыл в ожидании, но она не произнесла ни слова. Тогда я продолжил, стараясь говорить как можно более доброжелательно:

— Меня нанял человек, убежденный в невиновности Миллера. И вот я пытаюсь войти в контакт с теми, кто давал на суде свидетельские показания, стараюсь раскопать что-нибудь, любую мелочь, чтобы помочь Миллеру. Хотя бы отсрочить день его казни. — Я замолчал, чтобы дать ей время осмыслить мои слова. — Его казнят в среду утром.

Она облизнула губы, но не произнесла ни слова. Я продолжал небрежно:

— В калифорнийском уголовном кодексе все изложено предельно просто: «Приговор о смертной казни приводится в исполнение с помощью смертельного газа». Звучит так невинно, не правда ли? «С помощью смертельного газа». Это не так жестоко, как «отрубить человеку голову», например, или «привязав к столбу, сжечь на костре». На самом деле это очень жестокая казнь. Послушай меня.

Я закурил сигарету, выпустив сквозь сжатые губы серый клубок дыма:

— Газ — цианид, и я видел людей, умерших от отравления цианидом. Их кожа приобретает специфический голубоватый оттенок. Для обозначения этого оттенка есть даже особое слово: «цианозный»...

— Хватит... то есть мне непонятно, зачем вы рассказываете мне об этом, мистер Скотт?

— Шелл, как договорились? — спросил я с улыбкой.

— Да. Я хотела сказать, Шелл. — Но в ее голосе уже не осталось и следов былой расположенности ко мне. Ни грамма.

— Мне казалось, ты должна реально представить себе все это, Лолита. Миллер в тюрьме, он попал туда отчасти из-за твоих показаний. А свидетелям не рассказывают на суде, как именно умрет осужденный. Только формулировка «Как предписывает закон» или что-нибудь столь же невинное. И выглядит это так, будто человека просто усыпят, точно так же, как убивают котят.

И тут она в первый раз побледнела. Побледнела как смерть. Закрыла глаза и сжала губы.

— А от членов суда присяжных, — продолжал я, — к несчастью, не требуют, чтобы они встали и честно, во весь голос заявили в открытом судебном заседании: «Мы собираемся убить этого человека». Они произносят только: «Мы считаем, что обвиняемый виновен», — и все дела. Конечно, одних котят следует убивать, а других нет. И если существует хотя бы малейшее сомнение в виновности Росса Миллера...

— Прошу тебя, Шелл. Не надо всего этого. — Она смотрела прямо на меня, ее черные глаза казались еще темнее и больше на фоне побледневшего лица. — Если ты хочешь меня о чем-то спросить, спрашивай. Ладно?

— Ладно. Так вот, мисс Лопес, на суде вы дали показания...

Она была смелой. Улыбаясь и глядя мне в глаза, она возразила:

— Лолита.

— Конечно, — усмехнулся я. — Лолита. Ты дала показания, что Фрэнк Квин находился здесь, у тебя, в то самое время, когда убили Флегга.

— Все верно. Он был здесь. — Она помолчала. — На судебном разбирательстве я действительно сказала все, что знаю. Мне нечего добавить. Я ничего не знаю о том, что случилось в ту ночь, кто застрелил мистера Флегга и почему.

— Угу. Так вот, Честер Вайс засвидетельствовал, что он поднялся вместе с Миллером наверх, в апартаменты Флегга, и что больше никто туда не поднимался. Но незадолго до того, как его уби... как он умер, Вайс признался, что дал на суде ложные показания. Он заявил, что поднял наверх, в эти апартаменты, Фрэнка Квина, причем именно в то время, когда убили Флегга. Если Квин находился наверху, он физически не мог одновременно быть у тебя, верно?

— Нет. Значит, его не было в этих апартаментах. Я уже сказала тебе, что мистер Квин находился здесь.

Мы молчали, наверное, с полминуты. Я взбалтывал бурбон, разбавленный водой, Лолита потягивала свой напиток. Потом я заговорил:

— Так ты хочешь оставить все как есть? Тебе нечего добавить?

Она покачала головой. Черные густые волосы упали на плечо. Я взял с подноса свои сигареты и поднялся:

— Что ж, спасибо. Наверное, это все. На данный момент.

Она проводила меня до двери, открыла ее и бесшумно закрыла за мной, а я направился по коридору к выходу.

Я живу в многоквартирном доме с гостиничным обслуживанием на Норт-Россмор в Голливуде, свою трехкомнатную квартиру с ванной я называю домом. Я поднялся на второй этаж и осторожно вошел в квартиру. Парни с бомбами и автоматами меня не ждали, поэтому я плеснул в стакан виски, разбавил его содовой, а потом покормил рыб.