Соно Аяко - Синева небес Страница 22

Фудзио прямо-таки засвербило поехать, чтобы выяснить обстановку. Дорога у подножья холма была весьма оживленной, машин там было много в любое время суток, поэтому его «визит» вряд ли мог вызвать подозрения.

Фудзио сжег в пепельнице удостоверение личности Ёсико и ее проездной билет. Он не курил, но на всякий случай держал в комнате пепельницу. Пепел он спустил в туалет, а пластиковую обложку проездного билета искромсал ножницами и бросил обрезки в пакет, с которым ходил за хлебом. Затем выждал, когда родители крепко заснут.

Спустя час Фудзио мог приступить к задуманному.

Крадучись он спустился по лестнице, вышел из дома и оказался на ночной дороге. Фудзио объяло ощущение свежести. Вскинув руки, он потянулся всем телом — и сразу же ощутил аромат весны. Воздух был буквально напоен им.

По пути к автостоянке, Фудзио выбрасывал по частям искромсанный пластик. Затем кинул в урну и сам пакет.

Фудзио ждал, что увидит перед домом скопище полицейских машин с красными мигалками.

Еще один поворот — и откроется вид на дом на склоне холма. Вот, вот, сейчас… Квартира Ёсико на первом этаже, в ней также должен гореть яркий свет…

Вот и дом. Фудзио не поверил своим глазам. Ни полицейских машин, ни света в окнах.

глава 7. Мерзлая земля весны

Той ночью Фудзио уснул крепким сном, а наутро его разбудило пение камышовки. Все его тело ликовало от радости жизни. Было так легко и хорошо, словно в мире не существовало таких чувств, как ощущение опасности или страх. Причиной тому было отсутствие какой бы то ни было реакции на совершенное им преступление.

Конечно, Фудзио с замиранием сердца раскрыл утреннюю газету, но никаких статей на волновавшую его тему не обнаружил. Телевидение тоже молчало — в новостях ни слова про Ёсико и убийство.

Впрочем, это вполне естественно. Если объявлять о каждом, кто вовремя не вернулся домой, это забьет все двадцать четыре часа сетки вещания.

Фудзио даже был несколько разочарован, но тут же его затопило чувство абсолютной свободы. Нынешние девушки пропадают из дому на пару дней, и при этом родители не беспокоятся, что их чадо, возможно, убили. Вот и отлично! Такая испорченная девчонка, как Ёсико, вероятно, и прежде пускалась в загулы; и если каждый раз обращаться в полицию, то, скорее всего, дочь закатит скандал — так, верно, рассуждают ее родители.

Кончилось тем, что Фудзио стал воспринимать случившееся как собственную галлюцинацию. Говорят, что жертва убийства должна являться во сне, наваливаться на грудь, душить. Но этой ночью он спал так крепко, как никогда прежде. Просто замечательно выспался.

Как прелестно это утро в разгаре весны! Как ярко его золотое сияние! Камышовка самозабвенно щебечет с рассвета, не умолкая.

Фудзио собрался сегодня навестить Юкико Хату. Он принесет ей огромную охапку весенних цветов, такую, что в руках не удержать. Она всегда сидит в своем тихом доме и работает, работает, уединившись от мира. Он покажет ей, как мчится весна к своему расцвету. Он принесет ей эту весну.

Проблема заключалась в ее младшей сестре — человеке с тяжелым характером. Если у сестры сегодня выходной, то она вполне может оказаться дома. В этом случае придется в прихожей вежливо поблагодарить Юкико за семена вьюнков, вручить цветы и откланяться. Фудзио был мастер в подобных обстоятельствах разговаривать учтиво и скромно.

Позавтракав, Фудзио вышел из дому, прихватив с собой кухонный нож. Аккуратист Сабуро, обнаружив, что нож пропал, наверное, весь дом обыщет, но так ему и надо.

За цветами Фудзио заехал в одно местечко, которое давно заприметил. Пришлось, правда, сделать небольшой крюк, но дело того стоило. Фудзио знал, что на поле на склоне холма, у самого моря, растут потрясающие нарциссы. Дикие махровые нарциссы источают дурманящий аромат, но они уже отцвели.

Цветы, что росли на облюбованном Фудзио поле, чрезвычайно походили на дикие, махровые, но цвели они позже и немного отличались размером и цветом. Зато пахли почти столь же сладостно и дурманяще. Он скажет Юкико, что «собрал» их, хотя, по сути дела, попросту украл, грубо срезав припасенным ножом.

Дело в том, что в магазинах дешевых и свежих цветов не сыщешь. В цветочных магазинах продаются нарциссы более крупные, чем эти, но совершенно без аромата. А нарциссы без запаха — это надувательство.

Фудзио не захватил оберточной бумаги, поэтому просто бросил срезанные нарциссы на сиденье машины. Машина сразу наполнилась ароматом, от него чуть не закружилась голова.

Дом Юкико Хаты совсем близко от того места, где зарыта Ёсико. Эта мысль слегка царапнула Фудзио, но если не подъезжать ближе, то и беспокоиться не о чем.

Когда Фудзио подъехал к дому Юкико, то сразу понял, насколько ему сегодня повезло. Прошлая ночь и сегодняшнее утро оказались для него такими удачными, что и нарочно не придумать. Вот и теперь — младшая сестра как раз выходила из дома, отправляясь на работу.

Чтобы не привлекать ее внимания, Фудзио проехал мимо дома Юкико, не останавливаясь.

Была уже почти половина одиннадцатого. Стало быть, рабочий день начинается у нее довольно поздно. Если ей в Токио, то она доберется туда не раньше полудня.

Сестра Юкико была в деловом костюме. Несмотря на то, что день выдался ясный, на Томоко развевался жуткий бесформенный черный плащ, — даже не разобрать, как рукава крепятся к ткани. Она была похожа на огромную летучую мышь. Томоко на ходу курила сигарету.

Это место — совсем недалеко от города, но, видимо, именно поэтому у поселка нехорошая репутация. Чтобы изменить ее в лучшую сторону, требуются усилия. Вот так и с людьми. Дурной поступок есть дурной поступок. Но если его совершает так называемый порядочный человек, то общество негодует. Когда же отъявленный негодяй ненароком сподобится сделать доброе дело, все в восхищении: «Надо же, он, оказывается, способен и на благие поступки!» Поэтому надо очень сильно стараться, чтобы закрепить за собой дурную славу. Возможно, младшая сестра Юкико тоже так думает.

Рассеянно размышляя, Фудзио терпеливо ждал, когда огромная летучая мышь повернет за угол и исчезнет из виду.

Войдя в прихожую Юкико Хаты, он почувствовал, будто вернулся в родимый дом.

— Это я, — ласково сказал Фудзио. На сей раз он не лицемерил. Слова сами собой срывались с губ.

Ответа не последовало, но он уловил какое-то движение — и в коридор выглянула Юкико.

— Это я, — повторил Фудзио. — Вот, решил преподнести тебе нарциссы.

Он протянул ей охапку цветов, даже не перевязанную лентой.

— О, какое чудо! Большое спасибо!

— Позволишь войти? Нарциссы — лишь предлог, на самом же деле я пришел поболтать с тобой.

— Проходи.

— Я тебя не оторву надолго от работы.

Юкико положила дзабутон на то место, где тот обычно лежал.

— Дзабутон сушила? — спросил Фудзио, усаживаясь.

— Да, это сразу заметно.

— Я давно хотел встретиться с тобой. Но помешали разные дела.

— Вот как? — Помолчав, она спросила. — Где в это время ты нашел такие замечательные нарциссы?

— В саду у знакомых. Вот я и попросил срезать, чтобы принести тебе.

— Ну-у, огромное спасибо! — Фудзио показалось, что только теперь она поверила его словам. — Ты говорил, что дела мешали заехать. Что за дела? Все хорошо?

— Да не сказать, что особенно хорошо. То, что со мной случилось…

— Расскажи. Когда выскажешься, то на душе легче становится.

— Тебе я не могу рассказать. Другому бы рассказал, а тебе ни за что, — рассердился Фудзио.

Не сказать ни слова — значит сохранить Юкико. Это простое условие было совершенно очевидным.

— Почему — не мне? Ты же ко мне пришел, чтобы поговорить?

— Это невозможно. Я… Наверное, потому, что гордость не позволяет, вот.

Юкико слегка склонила голову. Комментировать эту реплику она никак не стала.

— Лучше ответь, где ты была в День святого Валентина? — спросил Фудзио, решив сменить тему.

— Где? Конечно же, дома.

— Жаль, что мы с тобой не повидались в тот день.

— Сладенького захотелось?

— Не-е, но тогда ты бы мне, возможно, сказала: «Давай поженимся».

— Но я ведь женщина традиционных устоев.

— А что это значит?

— Услышать от женщины такие слова… Знаешь, это не в моем духе.

— Ну, давай я это скажу. Сейчас.

Юкико промолчала.

— Я, признаться, видел это во сне.

— В каком еще сне?

— Во сне ты мне сказала: «Давай поженимся».

— Мне почти никогда не снятся сны.

— Да? А мне — часто.

— Объяснить, почему некоторые люди часто видят сны?

— Почему?

— Потому, что они подолгу и помногу спят. А если ты спишь всего шесть часов, то на сны времени не хватает! У меня ночь коротка. Поэтому и снов не бывает. Иногда мне хочется хотя бы во сне увидеть покойного отца. Но, как это ни печально, отец ко мне ни разу не являлся!