Лесли Горвиц - Формула смерти Страница 32

Амброзетти до того обрадовался удаче, что моментально забыл о своем насморке, больной спине и усталости. Он даже не злился на Майкла и его присутствие в своей «тойоте», и когда тот вызвался сопровождать его повсюду, куда бы их ни привела слежка за Фонтаной, возражал только для виду. Итак, забудем про Магнуса! Существует только Фонтана, именно он держит в руках концы веревочек!

Фонтана не сидел сложа руки, облюбовал тысячи мест, где можно было укрыться. В ярко-красном «БМВ», с личным шофером, он мог, развалясь на заднем сидении, позвонить по телефону в любую точку мира.

Фонтана носился по всему городу, начиная с работающего круглосуточно кафе на торговой аллее у моста Уайтстоун, затем он появлялся в ресторане «Джо Нино», находящегося под виадуком Вестчестерской авеню, в клубе «Палма-Бойз» на Восточной сто пятнадцатой улице в Восточном Гарлеме, в ресторане «Квинс-Пэлас» на Хилсайдской авеню, в «Кафе-дель-Виале» на авеню Никербокер в Бруклине, ресторане «Понте» на улице Дебоссе в центре Манхэттена, в клубе «Раверите» на улице Малбери…

Если бы Амброзетти узнал, что обсуждал он со своими собеседниками во время этих встреч, получилась бы занятная история, которую с удовольствием послушало бы… большое жюри.

Некоторые из этих встреч длились не более пяти минут, другие затягивались на час-полтора. Везде и всегда Фонтану сопровождали телохранители. Шофера он неизменно оставлял за рулем красного «БМВ», и тот, изображая скуку, внимательно следил за близлежащими улицами, готовый при первой же опасности предупредить шефа. Это был еще один зип, Амброзетти его разглядел, как бы низко тот не натягивал свою черную кепку на голову. Несомненно, в свободное время он болтался в одном из итальянских кафе на Восемнадцатой авеню или на авеню Никербокер, заглатывая свой «экспрессо» и ожидая команды кого-нибудь отделать.

Майкл никогда не думал, что работа детектива бывает такой утомительной: сидеть час за часом на одном месте и умирать со скуки! И все же, когда Амброзетти предлагал ему отправиться домой, Майкл говорил, что хочет сам дождаться конца преследования, а детектив предупреждал, что такие представления часто оканчиваются стрельбой или, на худой конец, мордобоем.

Примерно в пять часов вечера Фонтана направился в деловую часть Манхэттена по Бродвею, когда дорогу в районе морского порта преградило праздничное шествие. Образовалась пробка, и он с телохранителем решил пройтись пешком, оставив водителя искать место для парковки. Амброзетти не мог упустить представившуюся возможность, засунул свою «тойоту» на первое попавшееся свободное место. Десятки раз его машину отбуксировывали в полицейский участок за нарушение правил парковки, и десятки раз ему приходилось ее выкупать. В последнее время он начал подумывать о том, что дешевле купить новый автомобиль, чем платить полиции штрафы за старый.

Они шли за Фонтаной и его телохранителем. Морской порт заполнился толпами людей, и вряд ли Фонтана замечал за собой слежку. Амброзетти захватил фотоаппарат и компактный магнитофон, еще сам не зная, смогут ли они ему пригодиться. К сожалению, чувствовал он себя очень неуютно: куда бы ни глянул — везде молодые смеющиеся лица, словно сенат издал закон о недопущении в морской порт людей старше пятидесяти лет.

Фонтана с телохранителем пробивались сквозь толпу, жующую гамбургеры и пьющую пиво, и по тому, как нетерпеливо расталкивали людей, Амброзетти понял, что они спешат в какое-то определенное место. У семнадцатого пирса они остановились, их приветствовал мужчина в легкой военно-морской куртке. Он помог сойти в моторную лодку, в которой они оказались единственными пассажирами.

Пункт назначения находился в море недалеко от Говернорс-Айленда — яхта длиной от носа до кормы, по меньшей мере, девяносто футов. Находясь в окружении буксиров, парусных лодок, катеров береговой охраны, она являла величественное зрелище. С расстояния казалось, что судно парит над водой.

Высадив Фонтану и телохранителя на борт яхты, моторная лодка направилась обратно за новыми пассажирами.

На берегу собралось не меньше дюжины супружеских пар, и подходили Новые: мужчины, Все как один, наряженные в белые рубашки и черные галстуки, женщины — в соблазнительных летних платьях, оставлявших открытыми плечи, спину и часть груди. На золотистом фоне загара сверкали дорогие украшения. Все эти люди представляли здешнюю элиту. Амброзетти определил это не только по одежде, многих из них знал в лицо. Какая интересная подобралась компания — братство избранных: кингмейкеры[7], видные юристы и бизнесмены. Среди гостей он заметил Джейсона Парназа, первого заместителя мэра; Гарри Ирвина, председателя муниципального совета района Квинс; Винсента Реппетто, главу муниципальных советов районов; Хайрама Гольдстока, представителя девятнадцатого избирательного округа для выборов в конгресс; Сюзанну Бреннер, заместителя мэра по культурным вопросам. Амброзетти разглядел среди собравшихся Мэнни Арноффа, застройщика недвижимости, обвиняемого в рэкете, а также Тома Абнера, которого только месяц назад выпустили из Льюисбурга[8], где он просидел восемнадцать месяцев за неуплату налогов. Очевидно, тот факт, что они преступили закон, не имел принципиального значения для людей, обладавших властью и пользовавшихся благосклонностью Рэя Фонтаны.

Годами росла у Амброзетти неприязнь к этому кругу, переросшая в ненависть изгоя, когда-то считавшегося среди них своим. Много лет назад, будучи полицейским в Саннисайде, он видел, где и как зарабатывают легкие деньги. Ему кое-что перепадало, но все уходило на семью, которую нужно было содержать, и те деньги взяткой не считались — сущая мелочь по сравнению с огромными суммами, перепадавшими другим должностным лицам: пожарным инспекторам, тем, кто ведал ввозом в штат алкоголя, или ребятам, решавшим, какой компании отдать на откуп прокладку кабельного телевидения в тот или иной район Нью-Йорка. Это было время, когда с помощью нужных друзей покупались места судей — именно так поступил друг Майкла Лу Ватерман, купивший судейскую мантию за восемьдесят пять тысяч долларов. Это была выгодная сделка…

Только потеряв работу, лишившись семьи, он выбрался из многолетней трясины, в которую его затянул алкоголь. Теперь Амброзетти решил отомстить всем им за свои беды, людям, подобным Фонтане и его гостям. Конечно, Майкл ничего не должен знать об этом.

Однако Амброзетти назвал Майклу многих: имена, должности и выдвинутые против них обвинения. Он говорил об этих людях даже с некоторой теплотой, как о старых знакомых.

— Куда они собрались?

— На вечеринку.

— А нам что делать?

— Ждать. Когда вечеринка закончится и они вернутся на берег, мы возобновим слежку.

Майклу эта перспектива не понравилась.

— Почему бы не попытаться проникнуть на борт?

— Легче сказать, чем сделать. У тебя в кармане имеется черный галстук? Тогда вперед, Майкл, — иногда Амброзетти казалось, что этот парень не в ладах со здравым смыслом.

— Хочу попробовать.

Амброзетти воздел глаза к небу:

— Ты хочешь, чтобы тебя шлепнули?

— Надеюсь, обойдется без этого.

— Наивный человек! Он считает себя неуязвимым! — Амброзетти покачал головой. — Поверь, Майкл, ты вовсе не хочешь этого делать. Тебе кажется, что ты хочешь, но на самом деле это не так. Я занимаюсь этим бизнесом уже довольно долгое время, так что поверь на слово.

Но Майкл уже уперся.

— Мне не нужны ни твои советы, ни твое разрешение.

— Ну ты и осел! — Амброзетти был слишком усталым, чтобы спорить.

— Я возьму твой фотоаппарат и магнитофон? Вдруг они пригодятся, — когда Майкл увидел, что детектив собирается отказать, он предложил за них заплатить. Амброзетти уже не пытался его удержать.

— Ты не знаешь, когда следует остановиться, вот что я тебе скажу. Одолжу магнитофон, но аппарат не дам — очень дорогой.

Майкл согласился:

— Покажи, как его включать.

Амброзетти показал, не надеясь, что урок пригодится этому сумасшедшему.

Передавая Майклу свой магнитофон, детектив подумал, что видит и магнитофон, и своего клиента в последний раз.

Глава 23

За катер Майклу пришлось заплатить гораздо больше, чем он рассчитывал: его владелец, костлявый старик с ввалившимися глазами и потрескавшимися губами, видимо, пользовался случаем, чтобы заработать побольше денег.

Он надеялся подняться на яхту с началом ежегодного праздничного салюта над Ист-Ривер, который отвлечет внимание участников вечеринки; кроме того, у ее бортов швартовалось так много катеров, что еще один вряд ли вызовет подозрение. Майкл убеждал себя в том, что трудно будет очутиться на палубе, а остальное пойдет, как по маслу: ему доводилось не раз проникать на вечеринки без приглашения, хотя и не на такие представительные, он и сейчас собирался воспользоваться испытанным приемом — вести себя так, будто является одним из них.