Соно Аяко - Синева небес Страница 55

Через полчаса позвонил хозяин винного магазина и рассказал, что старушку после осмотра в приемном покое перевезли в палату, и она даже начала что-то говорить.

— Она в больнице «Миура», напротив станции.

— Это не муниципальная больница?

— Нет, в той, говорят, нет мест.

— Дочь не подходит к телефону. Плохо, конечно, что не удалось с ней связаться, но делать нечего. Сейчас я еду в больницу, нужно же отвезти необходимые вещи!

— Я могу вернуться домой?

— Вы сделали все, что могли. Спасибо за помощь.

— Ну, тогда я еще немного тут побуду. Если ничего не произойдет, поеду домой.

— Вы просто молодец. Если бы не вы, никто бы и не знал, что случилось, и бабушка умерла бы.

— Если бы я нашел ее мертвой, вот ужас-то был бы! — Хозяин винного магазина представил себе ситуацию и содрогнулся.

Юкико опять вернулась в пустой дом Ивамуры. В ванной она нашла небольшой тазик, старую зубную щетку и расческу, в прихожей подобрала стоптанные тапочки, нашла чашку, палочки для еды, — словом, взяла все, что попало ей на глаза; затем переписала номер телефона дочери Ивамуры и вернулась домой.

— Ты мне оставишь номер ее дочери? — спросила Томоко. — Да и телефон больницы тоже запиши. Пока ты там будешь, я постараюсь дозвониться до ее дочери.

— Я буду тебе очень благодарна. Правда, я не знаю телефона больницы «Миура».

— Положись на меня. У меня ведь такая профессия — выяснять неизвестное.

Даже если бы Юкико ничего не сказала сестре, Томоко, не выпуская изо рта сигареты, сама бы собрала всю необходимую информацию, включая номер больницы, и дозвонилась бы до дочери Ивамуры.

Палата Хацу Ивамуры была на шестом этаже. Она была шестиместной, старушка лежала прямо у двери. Ей поставили капельницу, и она уснула. Пациентка, лежавшая у окна, куда-то вышла, на соседней кровати, опершись спиной на подушки, читала журнал полная женщина лет пятидесяти с таким здоровым румянцем на лице, что определить ее болезнь было решительно невозможно. Когда Юкико вошла в палату, женщина явно оживилась и посмотрела на нее с любопытством.

— Извините за беспокойство, — Юкико поклонилась ей и лежавшей у противоположной стены девушке.

— Вы ее дочка? — У женщины с соседней кровати был южный выговор жителей Камигаты.[38]

— Нет, я ее соседка. Дочь у нее есть, но мы не успели до нее дозвониться. Она пока ничего не знает. Но думаю, что сегодня она все-таки придет.

В этот момент мысли Юкико занимала одна проблема. Когда Юкико зашла в комнату медсестер, чтобы объяснить причину своего неурочного визита, ей сказали, что оформление госпитализации Хацу Ивамуры еще не закончено, так как нет страхового полиса. Прозвучало это как выговор ей, Юкико.

Юкико, естественно, не могла знать, где в доме хранятся подобные документы. Она хотела дождаться дочери Ивамуры, поскольку не могла позволить себе рыться в чужих вещах. Однако подобные соображения тут, похоже, не принимались во внимание.

— Вы нынче замучились, верно…

Эта пациентка оказалась куда благожелательнее, чем медсестры. Юкико взглянула на табличку у изголовья ее кровати: Сакаэ Мукаи, лечащий врач Дзёдзи Нагата.

— Вы тоже пациентка доктора Нагаты?

— Да, верно.

Медсестра посоветовала Юкико поговорить с лечащим врачом; но доктора сейчас на месте нет, а зовут его Нагата, — добавила она.

— Наша бабуля тоже пациентка доктора Нагаты… А доктор придет сегодня? — Юкико хотела выяснить подробности, чтобы потом рассказать дочери Хацу.

— Вы ходили к медсестрам?

— Да, мне сказали, что доктор ушел на обход, вот я и подумала, что он где-то недалеко…

— Нет, он еще даже и не появлялся. Его непросто застать на месте.

— Я хотела узнать, что да как, и рассказать потом ее дочери, успокоить. А завтра кто-то из нас придет к бабуле.

— Доктор Нагата вечно занят, его очень трудно поймать! Больница не была универсальной, но в ней насчитывалось шесть этажей и, похоже, было несколько отделений — терапевтическое, хирургическое, ортопедическое, гинекологическое и детское. Юкико почти не болела, только в детстве ей довелось перенести воспаление легких, но и тогда она лежала дома, поэтому больничные порядки были ей в новинку. Она решила, что поскольку старушку только что привезли и необходимые анализы еще не сделали, то ничего не изменится, если она переговорит о состоянии Ивамуры с врачом не сегодня, а в другой раз.

В тот день на Юкико обрушилась масса забот. Когда она вернулась из больницы, шел уже третий час.

— Ты дозвонилась?

Поскольку Томоко молчала, Юкико поняла, что дозвониться ей не удалось.

— Никто не подходит к телефону, — ответила, наконец, Томоко и затянулась сигаретой. — Сколько ни набирала номер, никто не отвечает. Я даже на телефонную станцию звонила, но они говорят, что с линией все в порядке.

Несмотря на внешнюю апатию Томоко сделала все, что надо.

— Спасибо тебе. И куда это ее дочь подевалась? Не в путешествие же отправилась на самом-то деле?…

— А ты знаешь, что, согласно статистике, замужние женщины сидят дома куда меньше других категорий?

— Куда же они ходят? Они же не изменяют своим мужьям?

— Может, и не изменяют, но вообще-то работающие женщины в свободное время стараются по возможности отдыхать дома, а вот домохозяйки уже с утра бодры, как птички, и вылетают на прогулку в половине десятого утра.

— Ты считаешь, что в их готовности к подвигам именно в это время есть какой-то особый смысл?

— В половине десятого они выходят из дому, а в десять — уже в каком-нибудь торговом центре.

— Но не каждый же день они туда ходят?

— Старшая сестра девушки из нашей редакции наведывается туда ежедневно.

— У нее столько денег?

— Дело не в деньгах. Даже если их нет, все равно идет по магазинам. Такие дамочки покупают закуски к рису или какое-нибудь ненужное барахло, в результате душеньки их успокаиваются и они, довольные, возвращаются домой.

— Что за барахло?

— Корзинка для мелочей, чехол для мобильника, нож для фигурной резки овощей… Они каждый день покупают такие вот совершенно бесполезные вещи. Постепенно в квартире образуется форменный склад. Они не пользуются этими вещами, но в то же время не передаривают их и не выбрасывают — а вдруг когда-нибудь пригодится? «Это почти болезнь», — так говорит наша сотрудница. И таких женщин полно.

— Но, может, это и неплохо, что люди радуют себя хоть чем-нибудь?

— Мужья этих дам того же мнения. Для экономики это тоже неплохо. Скупаются ненужные товары, спрос растет, авторитет японских производителей все выше и выше. Можно только радоваться.

Юкико перезвонила владельцу винного магазина, чтобы рассказать последние новости. Молодой человек развозил клиентам товар и домой еще не вернулся, но Юкико выслушала его жена. «Вот и славно!» — сказала она.

Наконец вечером, уже в девятом часу, удалось дозвониться и до дочери Хацу — Наоко Фудзиты. Услышав новость, она ахнула: «Какой ужас! Извините нас, пожалуйста, за беспокойство». Однако Юкико обратила внимание на то, что Наоко не сказала: «Я сейчас же поеду в больницу».

— Видите ли, у меня муж тоже болен.

Сказано было будто бы в оправдание, но в подробности Наоко вдаваться не стала.

— Муж болеет, а ее с утра до вечера нет дома, — задумчиво проговорила Юкико, кладя трубку.

В ответ Томоко рассудительно сказала:

— Да успокойся! Мы же не знаем, какие у нее обстоятельства. Если сразу думать о людях плохо, начинает казаться, что все вокруг плохие.

— Это уж точно.

— Ты, Юки-тян, добрая, поэтому у тебя за всех душа болит. Я же считаю иначе. Человек получает то, что заслужил. Это относится ик старикам.

Журнал, где работала Томоко, в последнее время выпускал приложение для пожилых. Иногда в нем публиковались материалы на тему «А ведь все можно исправить…». В этой рубрике рассказывалось о различных случаях из жизни, когда упрямство стариков мешало жить окружающим, чего можно было бы избежать.

Особенно выделялись статейки: «Старики вмешиваются в чужие дела», «Как досаждает неряшливость стариков!», «Старики тянут деньги из своих детей» и прочие.

В статье «Старики вмешиваются в чужие дела» рассказывалось о стариках, которые хотят заставить своих женатых сыновей жить по их меркам, начиная от воспитания внуков и заканчивая семейным бюджетом, выбором друзей.

Статья «Как досаждает неряшливость стариков!» была посвящена дурным привычкам пожилого возраста. Например, бабушка слюнявит палец, перелистывая журнал, поэтому внук отказывается брать журнал в руки. Некоторые старики месяцами не стирают постельное белье, не меняют трусы, отхаркивают мокроту в салфетки и разбрасывают их по дому.

В материале «Старики тянут деньги из своих детей» описывались психологические аспекты старения. У пожилых людей нет доходов, но они считают, что их расходы должны оплачивать дети. Если премьер-министр едет с визитом за рубеж, там в его честь устраивают приемы, а он проводит ответный прием. Когда дети приглашают вас на обед, неплохо было бы и их пригласить к себе. Однако на самом деле все обстоит иначе. В наше время очень много и детей, и родителей, которые без должного уважения относятся к соблюдению приличий. Старики считают, что это нормально — получать деньги от детей, но бывает и наоборот: счет в ресторане за совместный обед оплачивают родители. Таких отпрысков называют «великовозрастными детишками».