Николай Леонов - Сынок министра Страница 10

– Хорошо хоть Панченко почтил нас своим присутствием. У него был такой вид, будто он делает нам огромное одолжение.

– Да, неплохо, – согласился Гуров. – Конечно, он к нам и на пушечный выстрел не подошел бы, но, кажется, он панически боится гнева своего папаши, а гнева папаши невесты, может быть, еще больше. Ты же видел дочкину фотографию – не женщина, а босс в юбке.

Фотографию своей невесты, на которой она была изображена с пресловутым колье на шее, Панченко привез с собой в главк, как и обещал, но сразу же забрал обратно. Гуров сделал себе цветную копию на ксероксе, увеличив изображение колье, но личность самой невесты оставлять не стал – на этом Панченко особенно настаивал, видимо, он опасался, что Гуров сразу отправит фотографию невесты на стенд «Их разыскивает милиция». Гуров счел разумным не возражать. Холодное надменное лицо незнакомой женщины вызывало у него непреодолимую неприязнь.

Стас испытывал примерно то же самое. Гурову даже показалось, что Крячко немного забавляет вся эта история и в глубине души он злорадствует по поводу проблем людей с «мелким жемчугом». Так это или нет, Гуров не хотел выяснять. Сам он считал, что преступление всегда остается преступлением, кто бы ни становился его жертвой. А преступник в любом случае заслуживает справедливой кары.

– А вообще, мне очень не нравится, что Курносов не опознал своей знакомой среди известных аферисток, – заявил вдруг Крячко. – Получается, мы имеем дело с какой-то новенькой? Ни связей, ни пальчиков – ничего?

– Панченко наотрез отказался от того, чтобы мы обследовали его квартиру, – сказал Гуров. – Говорит, что уже затер все следы. Не думаю, что хочет скрыть что-то компрометирующее. Скорее всего, стесняется соседей – по этой причине и с уборкой поторопился. Так что пальчиков действительно нет. А связи должны иметься. Просто нужно их найти. Тут вот что интересно – эта Алена оказалась у «Палитры» случайно или с самого начала была нацелена на Панченко?

– Ну, не думаю! – покачал головой Крячко. – Идея отправиться в «Палитру» пришла в голову самому Панченко – довольно спонтанно, как я понял. Дама ему не навязывалась – ее привел Курносов. По-моему, все это не более как случайное совпадение.

– Может, оно и так, – проговорил Гуров. – Только совпадения, как правило, тщательно готовятся. Мне тут не все понятно. Может, Панченко и случайно выбрал «Палитру», но, кто знает, как часто он туда наведывается? Не исключено, что такая случайность вошла у него в привычку. Его могли заприметить. Нужно будет побеседовать со служащими клуба. Показать им фотороботы. Может быть, эта женщина уже попадалась им на глаза… Другой вопрос – так ли случаен был момент знакомства Курносова с Аленой. Курносов неравнодушен к женскому полу. А тут представь – вечер, одинокая женщина в бордовом платье, подвыпившая компания… Со стороны Алены это мог быть тонкий расчет. Ни один уважающий себя мужик не прошел бы мимо. И наверняка не проходили. Но она дожидалась именно Панченко.

– Ну, это слишком смелое утверждение! – с сомнением произнес Крячко. – Держу пари, все было с точностью до наоборот. Вышла девка из машины, а тут ей навстречу Курносов в облике плейбоя. Что ей оставалось делать?

– А вот, кстати, на какой она машине прибыла в район клуба? – задумчиво сказал Гуров. – Пешком через Москву в вечернем платье не потащишься. В метро тоже не слишком удобно. Значит, была машина. А уехала она на «Мерседесе» Панченко. На чем, в таком случае, приехала? На такси, на личном автомобиле или был сообщник?

– Надо проверить, – деловито сказал Крячко. – Опять же в том переулке поспрашивать – не садилась ли утром в машину женщина в бордовом платье? С такси хуже – таксиста найти, в принципе, можно, но сколько времени это займет?

– А потом, могла быть посторонняя машина, – напомнил Гуров. – Она могла поймать частника. Но поспрашивать все равно нужно. И еще одно следует проверить. Это чертово колье где-то ведь покупалось, верно? Кто продавец? Кто мог знать о продаже драгоценности? Ведь не в вакууме происходило дело!

– Так тебе и сказали, где покупали и почем! – усмехнулся Крячко. – Коммерческая тайна! Я уверен, что они и сейчас преуменьшили цену безделушки. Я, конечно, не ювелир, но мне сдается, что штука на этой фотографии тянет на сумму гораздо большую, чем нам назвали.

– Не исключено, – согласился Гуров. – Спорить не буду. И коммерческие тайны я уважаю. Но спросить все равно надо. Мало ли случаев, когда сам продавец к ограблению руку прикладывает? Я слышал, что с драгоценными камнями люди тяжело расстаются. Душа у них просто срастается с этими каменьями. И в литературе такой факт отражен.

– В какой литературе? – прищурился Крячко. – В оперной? Которую опера строчат?

– Ты, похоже, другой и не знаешь, – усмехнулся Гуров и посмотрел на часы. – Однако будет лясы точить. Мы и так сегодня засиделись. А нам, учитывая особую сложность и ответственность дела, полагается усиленно отдыхать. Я, кстати, сегодня за Марией обещал в театр заехать. Ты как, заглянешь на огонек?

– Не возражал бы на чашку чаю, – сказал Крячко. – Ну или чего покрепче. У меня-то дома сегодня крошки нет.

– Тогда договорились, – кивнул Гуров. – Мария будет рада – она тебя давно не видела. Говорит, соскучилась. Только на деликатесы напрасно рассчитываешь. В холодильнике у нас, конечно, что-нибудь найдется, но в последнее время запустил я это дело. На Марию вся надежда. Если уж и она не расстаралась, придется нам с тобой за полночь в круглосуточный на углу бежать.

– И побежим, – весело сказал Крячко. – Бегать для здоровья полезно.

Они покинули главк и поехали к театру, где заканчивался спектакль, в котором была занята Мария, жена Гурова, ведущая актриса, красавица, известная всей Москве, его последняя и самая сильная любовь. Многим казался странным союз немолодого уже опера и известной актрисы, и ему предрекали неизбежный и скорый конец. Гуров и сам порой удивлялся тому счастью, которое было отпущено ему судьбой, когда, казалось, ничего сверхъестественного в жизни уже произойти не могло. Но, видимо, не зря гласит поговорка, что браки вершатся на небесах. В лице друг друга Гуров и Мария нашли то, чего им обоим недоставало, и были вполне счастливы. Со временем их взаимная тяга не ослабевала, а даже как будто делалась крепче.

Поэтому Гурова не смущали даже скопления поклонников артистки Марии Строевой у служебного театрального входа. Он относился к этому не то чтобы спокойно, но воспринимал как неизбежную данность.

Сегодня его ждала та же картина. У черного входа опять толпились группки поклонников и поклонниц различного возраста и имущественного положения – с цветами и без. Не все они поджидали именно Марию, но большей частью ее. Некоторых Гуров уже узнавал в лицо.

Его удивляло рвение этих людей. Он не понимал, для чего нужно ловить артиста за кулисами, когда каждый может увидеть его на сцене или на экране. Момент экзальтации, тяга к личному контакту с незнакомым, в сущности, человеком были ему непонятны.

Он подогнал машину к самым ступеням и, едва Мария появилась из дверей, поднялся к ней навстречу. Гуров всегда старался встречать жену после спектакля – это стало у них традицией. К сожалению, ее приходилось частенько нарушать – слишком шальной, как выражалась Мария, была у обоих работа. Но все-таки они старались, и было странно, что поклонники до сих пор не могли привыкнуть к тому, что их кумира постоянно уводит у них из-под носа высокий интересный мужчина со стальным взглядом и серебристыми висками. Этот факт неизменно их озадачивал. Конечно, поклонники наверняка были осведомлены о личной жизни актрисы, но таким людям всегда трудно до конца поверить, что их кумир может принадлежать кому-то другому.

Мария подставила щеку для поцелуя – она была сегодня сухой и горячей.

– Ты не заболела? – с тревогой спросил Гуров.

– Ужасно устала, – призналась Мария. – Спектакль прошел отвратительно. Не знаю, в чем причина, но у всех все валилось из рук. Я дважды забыла текст, представляешь? Не иначе сегодня какая-то атмосферная аномалия.

– Ты всегда так говоришь, а потом я читаю в прессе хвалебные статьи, – заметил Гуров.

Они уселись в машину. Станислав радостно приветствовал Марию.

– Нарушаю ваше уединение, но из лучших побуждений, – заявил он с ходу. – Вспомнив, сколько здесь собирается твоих фанатов, я сразу подумал, что вам понадобится телохранитель. Сегодня я общался с бизнесменом – он ездит с двумя.

– Я взял этого клоуна с собой, потому что у него пусто в холодильнике, – пояснил Гуров. – Он согласен есть все, что ему дадут, а в крайнем случае бежать в ночной магазин на углу. Он неприхотлив и отличается веселым нравом. Если бы он еще побольше молчал, ему бы цены не было.

– Ты меня убедил. Пусть остается, – сказала Мария. – У нас в холодильнике, кажется, еще что-то есть. На троих неприхотливых должно хватить, и даже на угол бежать не придется.