Николай Леонов - Идеальная афера Страница 11

Гуров внутренне усмехнулся. Все было очень просто. О миссии Крячко местные сыщики пока не знали, и «светить» Станислава раньше времени Лев не хотел. А встретиться с Крячко желательно было уже сегодня вечером. И где искать Стаса в незнакомом городе? Бог знает куда определился «инженер-наладчик» из Подольска на постой. Но сейчас он по-любому должен быть в экспертной лаборатории, так что всего дел: никуда не поднимаясь, попросить незаметно кого-нибудь в вестибюле передать приезжему инженеру на втором этаже, что приятель ожидает его вечером. Часов, скажем, в восемь. По адресу – где там их приют-люкс для усталых странников? – ага, Московская, 14. Крячко мужик умный, догадается, подтянется. Сделал же он что-то за эти сутки, раскопал, разнюхал... С учетом «чего-то» и будем с «другом и соратником» выстраивать дальнейшие планы.

Под грозной надписью «Предъявите пропуск в развернутом виде» дремал дряхлый дедок в новенькой камуфляжке, выглядевшей на нем, как на корове седло.

– Пропуск вам предъявить? – вежливо поинтересовался Гуров.

– Ну, предъявите, – прокряхтел очнувшийся страж. – Раз очень хочется...

– Да, пожалуй, не стоит, у меня его нету пока, – еще более вежливым, даже чуть заискивающим тоном продолжил Лев, подумав, что с такой могучей охраной... Н-да! – А вот просьба небольшая у меня будет к вам, уважаемый. Тут, мне сказали, мой знакомый из Подольска в командировке. Самому мне подниматься как-то неудобно, зачем порядок нарушать, правда? Так вот, передайте ему...

Гуров, когда он этого хотел, мог быть человеком редкостного обаяния. Окамуфляженный дедок выслушал адрес, радостно кивнул и пообещал всенепременно передать. На втором этаже буфет, а ему как раз сладкого чая с ватрушкой захотелось. Сегодня в обед свежие ватрушки завезли. Так что как только – так и сразу.

Сопровождавшие Льва светлораднецкие сыщики на его диалог с грозным стражем внимания не обратили, потому как, отойдя к ближайшему окошку, принялись что-то темпераментно обсуждать. Лев догадывался, что именно. Побродив для вида пару минут по вестибюлю, Гуров удовлетворенно кивнул, увидев спину поднимающегося по лестнице старикана, и направился к выходу.

– Ну и как вам аура? – не сдерживая иронии, поинтересовался Калюжный, усаживаясь на сиденье «Волги» рядом с Гуровым.

– Хреновая аура, – задумчиво ответил Лев. – Право слово, хреновая!

Люксовые апартаменты Гурову в целом понравились. Две просторные комнаты, крохотная кухонька с громадным холодильником, под завязку набитым разнообразной снедью, санузел хоть и совмещенный, но чистый. Телефон, что очень кстати. Телевизор, да не какой-нибудь, а новейший «Панасоник». Ну что ж, жить можно!

Теперь – ближайшие планы. Завтра утром он перво-наперво отправится в местное ГУВД, необходимо лично познакомиться с Беззубовым, со всеми материалами по делу, авось до утра неприветливое настроение Калюжного уляжется, он все-таки профессионал. Свыкнется с мыслью, что сотрудничать так и так придется. Кстати, и поэтому Лев сегодня не стал заводить с подполковником серьезного разговора, решил дать ему время. Да, еще... Гуров поморщился. Никуда не денешься, не миновать завтра такого неприятного момента, как решение вопроса с эксгумацией покойной Алины Васильевны. Тут чем скорее, тем лучше. Он сошлется на мнение Липкина, поставит задачу тутошним экспертам, воспользовавшись подсказкой Семена Семеновича. А сам прямо из УВД двинется на место преступления – если там впрямь было преступление, хотя как раз в последнем Лев почти не сомневался. Там, в кабинете покойной Беззубовой, необходимо проверить еще одну липкинскую гипотезу, ту самую, которую старик выдал ему под конец их разговора. Ну, и рутина – опросы свидетелей, правда, непонятно чего, анализ вертикальных и горизонтальных связей экспертной лаборатории НИИ, особенно ее взаимодействия с пресловутым АОЗТ «Светлорадсертинг», словом, все то, что на канцелярите называется «оперативно-розыскными мероприятиями».

Это при условии, если сегодняшняя встреча с «другом и соратником» не внесет каких-то коррективов, а от Крячко всего ожидать можно. «Вдруг Станислав уже преступника вычислил и наручники на него нацепил? – невесело усмехнулся Гуров. – Кстати, сколько там до восьми? Ого, еще целый час. Надо будет минут за пять на улицу выйти, там его и встретить, а то как бы не поинтересовался у лейтенантика на вахте – где тут приезжий московский полковник? Потом уже поднимемся вместе, перекусим и побеседуем. Жаль, пельменей в холодильнике не обнаружилось, тут встречающая сторона как-то недодумала. Ну да не беда, вон бекон имеется, колбаса двух сортов, яйца, масла пачка. Поужинаем, как гордые британцы. Или нет, они так завтракают. Даже литровая бутыль местного пива наличествует, вот спасибо за заботу!»

Чтобы убить время, Лев уселся в кресло, щелкнул пультом «Панасоника»... И тут же с этого кресла вскочил как ошпаренный, только что не отплевываясь. На экране кривлялась страшная, как ядерная война, полуголая девица, мерзопакостным голосом завывающая о неземных радостях какого-то полового извращения. Очередная Валерия – Виктория – Джильда – Линда – Найда – Сабрина или как их там еще? В кругу эстрадно-попсовых звезд последнее время именоваться по-людски считается безнадежно старомодным, провинциальным. В почете что-то вроде собачьих кличек. Пожалуй, это справедливо, большего носители этих, с позволения сказать, сценических псевдонимов, ей-богу, не заслуживают. Нет, недаром у Гурова на телевидение была аллергия.

«Шут с ним, с ящиком, – подумал он. – А вот сигарет-то я и не захватил, так что на выход, Лев Иванович, до ближайшего ларька, а то опять у этой ехидины Стаса стрелять придется».

Через час на плите аппетитно скворчала сковородка с «английским национальным блюдом», а довольный Крячко, весело посверкивая глазами и потирая руки, одобрительно вещал:

– Наконец-то, Лев, ты усвоил важнейшую истину, отраженную еще в народных сказках. Да-да, именно это я имею в виду: накорми, напои, потом уж требуй с подчиненного отчета о проделанной работе!

– Там еще что-то про «спать уложи», – хмыкнул Гуров, разливая пиво. – Без этого обойдешься?

Лев уже по первым словам Крячко понял, что ничего экстренного за эти сутки не случилось. Тепленького преступника в наручниках «друг и соратник», увы, не приволок, но, судя по его настроению, и провального ничего не произошло. Уже неплохо! Мало того, проработав со Станиславом больше четверти века, Гуров прекрасно его изучил, он был уверен – пусть небольшой, пусть локальный, но успех у Крячко был. Вон как глаза блестят!

Плотно поужинав, друзья так и остались на кухне, тут было как-то уютнее. Дождавшись, пока Станислав закурит традиционную сигарету – самому пока не хотелось, – Гуров сказал, задумчиво глядя на собственное отражение в чуть запотевшем оконном стекле:

– Давай так... Своими впечатлениями от посещения ВНИИСМ – это, чтоб ты знал, цитадель отечественной метрологии – я поделюсь позже или по ходу дела. А то мозги у обоих в морской узел завяжутся. Сейчас важнее твой участок пахоты. Так что начинайте докладывать, Станислав Васильевич.

Глава 4

– Прошло все как по маслу, – начал Станислав, довольно попыхивая сигаретой, – прав Петр оказался – командировочные документы у меня такие, что комар носа не подточит, коллективчик этой грешной лаборатории в основном бабский, в этой новой технике они ни уха ни рыла, только кнопки по инструкции нажимать могут, так что походил я для вида вокруг этого злосчастного прибора, ткнул в него отверткой. Что я в нем разбираюсь, как кошка в алгебре, похоже, никто пока не понял. За одним, правда, очень важным, исключением, но об этом – на сладкое. А потыкав отверткой, включил я на полную катушку все свое несравненное обаяние и взялся завоевывать коллективчик пресловутый. Не поверишь – чуть не пачку за сегодня искурил в компании сотрудников и сотрудниц – последних, замечу, абсолютное большинство! – и кофе с литр выдул. Работа в особо вредных условиях!

– И как? Обаял и завоевал?

– А ты как думал? Да к тому же мне повезло, – Стас явно был горд своими достижениями. – Есть там у них такая Любовь Сергеевна, а для меня, замечу, уже Любочка с сегодняшнего дня. Лет под тридцать пять, но выглядит: это что-то! Кокетничает с вашим покорным слугой напропалую, а я, естественно, всемерно ее поощряю, в комплиментах рассыпаюсь, даже рискованный анекдотец ей за очередной чашкой кофе зарядил. Словом, стареющий, но еще о-го-го как на многое способный сердцеед и ловелас. Завтра хочу ее на ужин в кабачок какой-нибудь пригласить.

– А все ж таки бабник ты неисправимый, – заметил Гуров с некоторым даже восхищением.

– Так ведь для пользы дела. Любочка эта, знаешь ли, оказалась истинной сплетницей, просто восхитительной в своей стервозности. Язва, каких мало, но бесценный кладезь информации. Я ее этак в шутку, больше для того, чтобы что-то приятное сказать, комплимент сделать, спрашиваю: «Вы, я вижу, блестяще ориентируетесь в этой компании, в смысле – в своих коллегах. Хорошо их знаете, да?» А она, представь, на полнейшем серьезе мне в ответ: «Даже слишком. Более чем. Только вот, простите за нечаянный каламбур, знать эту публику не желаю!» Вот так. Причем явно не дура, характеристики дает сослуживицам убийственные, но, чует мое сердце, во многом верные. Меня, понятно, более всего ее покойная шефиня интересовала.