Алексей Яковлев - Пернатый оберег Страница 14

— Знаю твою беду! Я все могу и тебе помогу! — Спрятав в карман черной хламиды модного покроя, скопированной с одеяния известной певицы, солидный гонорар, адептша черно-белой магии принесла из сеней ведро наговоренной глины, налила кружку заговоренной воды и скомандовала: — Лепи изваяние своего недруга!

Дуня, как могла, слепила глиняную куклу. Ведунья слегка подсушила куклу на ритуальном огне спиртовки, вручила Дуне здоровенную швейную иглу и рявкнула:

— Коли его, поганца, во все уязвимые места!

Уж Дуня расстаралась от души! Пыряя глиняного Додика и туда, и сюда, она с огромным удовлетворением представляла, как где-то там ненавистный обидчик сейчас корчится от боли и зарекается на будущее от своих мерзких замыслов. Но только Дуня вернулась домой, как зазвонил мобильник и Додик, по-прежнему живой и здоровый, опять начал изрыгать свои угрозы!

— Силен враг человеческий! — удивилась всемощная колдунья, выслушав на следующий день Дунины претензии.

Спрятав положенный гонорар в карман черной хламиды, ведунья на этот раз уже лично изготовила глиняную копию Додика и сама нанесла кукле смертельные уколы. После чего передала куклу и иголку Дуне и наказала ей колоть глиняного истукана трое суток подряд каждые три часа, читая при этом вслух громко и с выражением вудистские заклинания и наговоры. Брошюрку с текстами колдовских заклинаний вещунья продала Дуне за особую солидную плату. Наговоры, заговоры и особенно заклинания подействовали уже на вторые сутки, только не на Додика, который продолжал терроризировать Дуню звонками и эсэмэсками с угрозами одна страшней другой, а на Ирину Степановну. У госпожи Федотовой произошло временное помутнение рассудка, и она побежала жаловаться на Додика в полицию. В ОВД ей учтиво разъяснили, что гуманизация ФСИН принесла свои положительные плоды: рецидивов стало меньше. А либеральные прогрессивные виды наказаний — домашний арест с браслетом на ноге и слежением за домосидельцами с помощью целой армады спутников еще больше снизят уровень преступности. Криминальные элементы убоятся грозного наказания и впредь поостерегутся нарушать закон! Если же какого-то гражданина или гражданку убьют или всего лишь искалечат, полиция тут же придет на помощь: мы все время начеку! Ирина Степановна в еще более помутненном состоянии вернулась домой, а Дуня после безрезультатного завершения трехсуточного заговорно-наговорного марафона вновь была вынуждена обратиться к всемощной колдунье.

Адептша черно-белой магии встретила страждущую посетительницу в белом балахоне, но с черным шарфом, повязанным вокруг шеи, а затем и вокруг чрезвычайно дородной талии и далее струящимся до самого пола, что символизировало неминуемую конечную победу света и добра, несмотря ни на какие происки темных сил, обеспечивших Додику временную заговороустойчивость.

— У злодея есть могущественный инфернальный покровитель… Там! — и ведунья неопределенно махнула рукой куда-то в сторону столицы.

Дуня так и не поняла, какое именно высокопоставленное инфернальное лицо она имела в виду: уж не из Комитета ли по законодательству Государственной думы? Впрочем, такую догадку высказал господин Федотов, когда Дуня рассказала ему о своей беседе с магиней. А сама ведунья адреса Додикового покровителя не уточнила, зато твердо обещала самого Додика в конце концов непременно сокрушить, потому что никакой покровитель никого не сможет защищать вечно от вудистских проклятий и заклинаний.

— На этот раз, — зловеще прошипела жрица религии вуду, — я натравлю на злобного и изворотливого Додика и его высокопоставленного инфернального покровителя всемощные силы четырех стихий. Наведу на обоих порчу, сглаз, кармические проклятия, наколдую им невезение — одному в криминальной, а другому в законотворческой деятельности, наконец, нахлобучу на головы этим мерзавцам венец безбрачия. Но чтобы мои колдовские наговоры подействовали в полную силу, ты, Дуня, должна свершить самый магический из всех магических обрядов вуду, а именно — купить у меня вот этого магического ритуального петуха, — тут всемощная колдунья вытащила из-под стола здоровенного черного петуха с красным гребешком, — а вернувшись домой, разжечь ритуальный костер, поставить возле костра деревянный чурбан, на деревянный чурбан водрузить чурбан глиняный, воплощающий сущность злобного Додика, на глиняный чурбан посадить этого петуха, магического, ритуального, и привязать его за ногу к чурбанам покрепче. После чего три дня и три ночи нужно ходить вокруг костра, чурбанов и петуха, тебе одной или с кем-то сменяясь поочередно. И непрерывно вслух, с выражением, а лучше — нараспев, декламировать заговоры и наговоры по той колдовской брошюрке, что я тебе продала. Причем после прочтения каждого заговора и наговора колоть глиняного Додика иголкой в самые болезненные места его глиняного тела. Если через трое суток этот магический колдовской обряд не подействует, брось оба чурбана в костер, петуху отрежь голову и окропи петушиной кровью горящие чурбаны. Против такого колдовского заговора-наговора с магическим вуду-обрядом никто не устоит. Высокопоставленный виртуально-инфернальный покровитель Додика скукожится в своем законодательном коконе и превратится в зомби-два, потому что он уже и так зомби. А Додику вообще придет карачун.

— Боюсь, что я не сумею голову петуху отрезать, — робко возразила колдунье Дуня. — Лучше отстрелить этой птичке головку из мелкокалиберки в тире. Мы с моей лучшей подругой Анютой-Титикакой победили в районных соревнованиях по стрельбе, так что не промахнемся.

— Захочешь жить, сумеешь голову и отрезать, — сурово сдвинула брови магша. — И резать надо только вот этим тупым зазубренным ритуальным ножом. Я продам его тебе недорого.

Дуня напомнила Анюте-Титикаке о девичьей дружбе, и Титикака согласилась ходить хороводом вокруг костра и декламировать чурбанам и магическому петуху колдовские заговоры и наговоры посменно с подругой. Господин Федотов не верил в волшебство колдуний, ведуний, ворожей, ясновидящих и прочих, адептш черных и белых магий обзывал мошенницами, а их доверчивых клиенток — набитыми дурами, которых разводят на деньги. Но при этом всегда подчеркивал, что он никого конкретно в виду не имеет, потому что о присутствующих в таких случаях не говорят. Ирина Степановна соглашалась о мужем, что образованной и культурной современной женщине не пристало верить во всякую ерунду, как, например, вставание утром из постели обязательно с левой ноги. Она сама таких доверчивых гусынь всегда осуждала и высмеивала. Но с другой стороны, все ее прежние и нынешние коллеги по работе в торговле, как одна, утверждают, что общеизвестные всамделишные приметы (черная кошка, например, или спотык на правую ногу) всегда подтверждаются, предсказания вещуний сбываются, а навести какой-нибудь ведунье на человека сглаз или порчу — вообще плевое дело, как и снять эту самую порчу и поставить оберег от сглаза и прочих несчастий. И Ирина Степановна сама была свидетельницей справедливости этих утверждений. Как-то директору их магазина «Мясо-рыба-овощи» встречная цыганка нагадала посещение казенного дома и двойной убыток. А когда директор ехал на работу, дорогу перед его машиной перебежала черная кошка, он не успел затормозить и переехал заколдованную черту. В тот же день в магазин нагрянула торговая инспекция с полицией, директора после торговоинспекционного шмона попросили проехать в ОВД, и ему пришлось хорошо раскошелиться, чтобы избежать возбуждения уголовного дела. Позднее обнаружилось: когда директор, позолотив цыганке ручку и положив кошелек в наружный карман, слушал, разинув рот, ее предсказание, то ли цыганкин малец, который вертелся тут же, то ли сама вещунья сперли этот кошелек у него из кармана.

— Поэтому в одном ты прав: колдуньи и вещуньи действительно разводят клиентов на деньги. Но гадают-то и вещают они правильно! Директор действительно и в казенном доме побывал, и убыток понес двойной. И та колдунья, к которой ходит Дуня, может нам помочь. Во всяком случае, хуже нам не будет, потому что хуже уже некуда! — И последующие события посрамили Фому неверующего — господина Федотова, а его супруга, как всегда, оказалась права!

На следующий день, с утречка пораньше, Дуня с Титикакой начали камлать вокруг чурбанов и магического петуха, а уже часа через три колдовство вуду стало действовать. Правда, не совсем так, как ожидали Дуня и ее мама. И это неудивительно! Российские колдуны поднаторели по части отворотов-приворотов, сглазов, порчи и оберегов от всей этой напасти. А вот магию вуду они осваивали заочно, потому что к осиному гнезду матерых колдунов вуду они и близко не подъезжали! Наши престарелые вещуньи-ведуньи, может, вообще не знают, где эта прародина вудизма — Гаити находится. А какие получаются мастера своего дела из заочников — хоть юристов, хоть вудистов, — известно! Горе, а не специалисты: чего ни начнут делать — все у них получается сикось-накось. Как по популярной песне: сделать хотел руно, а получилось… Ладно еще, если такой вудист-заочник честно признается, что он в колдовстве вуду по-настоящему не волочет, или хоть намекнет на это обстоятельство: мол, хотите пользоваться моей не шибко квалифицированной помощью — как могу, помогу. А не доверяете мне, поезжайте на Гаити. Там практикуют потомственные профессионалы вуду-колдовства. Они хоть мертвого, хоть живого запросто превратят в зомби. Чем-то им не глянетесь — оглянуться не успеете, а вы еще ходите, как живой, а на самом деле внутри уже мертвый. Как тот высокопоставленный законодатель — виртуальный и инфернальный покровитель Додика и всех додикоподобных. Видно, нелегкая от безделья и скуки жизнь депутата занесла его на Гаити. А чего не шляться по миру, если за все платишь не из своего кармана, а путешествуешь за государственный счет?! Там бедолага и нарвался на колдуна вуду, раз-два — и наш путешественник уже зомби… То есть Титикакина родственница-колдунья честно намекнула Дуне, что магией вуду владеет не в совершенстве, если способна превратить лишь зомби в зомби-два. Выходит, ранее не зазомбированного человека сделать зомби ей слабо. Имеющий уши это честное признание вещуньи да услышит и поймет, почему вудистское колдовство ведуньи по наведению порчи на Додика поначалу буксовало, но в конце концов достигло цели, хотя и не совсем с того боку, как ожидали заказчицы.