Донна Леон - Неизвестный венецианец Страница 17

— Чао, папа′, чао, чао!

Она вспрыгнула на сиденье, высунулась из окна, бешено замахала ему платком Паолы. Брунетти стоял на платформе и махал рукой вслед поезду, пока мог видеть этот маленький белый трепетный символ любви.

На пороге квестуры он столкнулся с сержантом Галло.

— У нас новости! Нашлись желающие опознать тело, — без предисловий заявил он.

— Кто? Когда?

— Сегодня утром позвонили в квестуру Венеции. Звонила синьора… — Он заглянул в бумагу, которую держал в руке, — некая синьора Маскари. Ее муж — директор венецианского филиала Банка Вероны. Он исчез в прошлые выходные.

— Так это неделю назад, — удивился Брунетти, — почему она спохватилась только сейчас?

— Он поехал в командировку. В Мессину. В воскресенье днем он уехал из дому, и с тех пор о нем ни слуху ни духу.

— Я все равно не понимаю, почему она ждала неделю.

— Да я с ней еще не разговаривал, я вообще ее не видел, сам только что пришел, — стал оправдываться Галло, хотя Брунетти и не думал его обвинять.

— А кто разговаривал?

— Я не знаю. Мне только что принесли записку, где сообщалось, что она едет в Умберто Примо, чтобы опознать тело, и будет там к девяти часам.

Они молча переглянулись; Галло отвернул манжету и взглянул на часы.

— Хорошо, — сказал Брунетти, — поехали.

По пути приключилась почти киношная по идиотизму история. Дороги в этот час были забиты. Объезжая пробку, водитель решил пробраться переулками и подъехать к больнице с черного хода. Но там было еще больше машин. Когда они добрались до больницы, оказалось, что синьора Маскари не только успела опознать тело своего мужа Леонардо, но и уехать на том же такси, что доставило ее из Венеции, в квестуру, где, ей сказали, полиция ответит на ее вопросы.

В конце концов, Брунетти и Галло вернулись в квестуру и застали там синьору Маскари, которая ждала их уже более получаса. Она одиноко сидела, прямая как палка, на деревянной скамейке у дверей кабинета Галло. Судя по одежде и манере держаться, это была женщина не только не молодая, но никогда и не бывшая молодой. Строгий костюм из темно-синего шелка, юбка ниже колена, очки. Насыщенный цвет костюма подчеркивал мертвенную бледность ее кожи. Когда они подошли, она повернула голову, блеснули рыжие крашеные волосы с красным отливом. Брунетти знал, что это любимая краска многих сверстниц Паолы. Легкий макияж не скрывал морщин в уголках глаз и рта, которые оставили на ее лице годы или несчастья, нельзя было сказать наверняка. Она встала и шагнула им навстречу. Брунетти протянул руку:

— Синьора Маскари, я — комиссар Брунетти из полиции Венеции.

Ее пальцы едва коснулись его руки. Ее глаза за стеклами очков показались ему необыкновенно яркими — не то от слез, не то от самих стекол.

— Примите мои соболезнования, синьора Маскари, — сказал Брунетти. — Я понимаю, какое ужасное горе обрушилось на вас. — Она будто не слышала. — Может быть, позвонить кому-нибудь из ваших родных или друзей, чтобы они приехали и побыли с вами здесь?

Она покачала головой:

— Расскажите, как это случилось.

— Нам будет лучше пройти в кабинет сержанта Галло.

Брунетти открыл дверь и пропустил женщину вперед. Оглянувшись, он увидал вопросительно поднятые брови Галло. Брунетти кивнул, и сержант вошел в кабинет вместе с ними. Брунетти предложил синьоре Маскари стул. Она села и молча посмотрела на него.

— Чаю, синьора? Воды?

— Нет, ничего не надо. Расскажите, как это случилось.

Сержант Галло бесшумно пролез на свое место за столом, Брунетти сел на другой стул напротив женщины.

— Тело вашего мужа обнаружили в Местре в понедельник утром. Если вы разговаривали со служащими больницы, то вы знаете, что причиной смерти были удары по голове.

— И по лицу, — перебила она. Сказав так, она отвела глаза и уставилась на свои руки.

— У вашего мужа были враги, синьора? Кто-нибудь угрожал ему? Он с кем-нибудь ссорился?

Она покачала головой:

— Нет, у Леонардо не было врагов.

Брунетти не стал спорить, хоть опыт его подсказывал, что пока человек пробьется в руководство банка, он успеет обзавестись кучей врагов.

— Ваш муж когда-либо упоминал о неприятностях на работе? Может быть, служащий, которого он собирался уволить, или клиент, которому отказали в ссуде, приходил скандалить?

Она опять покачала головой:

— Нет, ничего подобного. Никаких неприятностей у него не было.

— А в семье, синьора? Он не ссорился с родственниками?

— Что за вопросы? — вскинулась она. — Для чего вы это спрашиваете?

— Синьора. — Брунетти увещевательно всплеснул руками. — Насильственный характер смерти вашего мужа, особая жестокость, с которой действовал убийца, дает нам повод полагать, что он ненавидел вашего мужа. И прежде чем начать поиски, мы должны иметь представление о возможных мотивах убийцы. Поэтому эти вопросы необходимы, как бы неприятны они ни были для вас.

— Но мне нечего вам рассказать. У Леонардо не было врагов. — Она растерянно поглядела на Галло, как бы ища поддержки.

— В прошедшее воскресенье ваш муж отправился из дому в Мессину? — спросил Брунетти. Она кивнула. — Какова была цель его поездки, синьора?

— Он сказал, что это по делу, и обещал вернуться в пятницу, то есть вчера.

— Но он не говорил, что конкретно он собирался делать в Мессине?

— Нет, он никогда не делился со мной. Он часто повторял, что работа у него скучная.

— Вы не получали вестей о нем после его отъезда?

— Нет. Он уехал в аэропорт в воскресенье днем. В Риме должен был сделать пересадку.

— Ваш муж не звонил вам, синьора? Из Рима или, может быть, из Мессины?

— Он никогда не звонил. Он просто уезжал и возвращался. Иногда он из аэропорта ехал прямо в банк, тогда он мог позвонить оттуда.

— У вас это было в порядке вещей, синьора?

— Что было в порядке вещей?

— То, что он не созванивался с вами, уезжая из дому?

— Я же вам только что объяснила. — В ее голосе послышались неприязненные нотки. — Он ездил в командировки пять или шесть раз в году. Иногда он присылал мне открытку, привозил подарки, но звонить — не звонил.

— Когда вы почувствовали неладное, синьора?

— Вчера вечером. Я думала, что он поедет сначала на работу, а потом домой. Но когда к семи часам он не появился, я позвонила в банк. Банк был закрыт. Тогда я стала обзванивать его сослуживцев. Никого не оказалось дома. — Она замолчала, глубоко вздохнула и продолжила: — Я сказала себе, что я ошиблась, что я перепутала время или день его возвращения, но сегодня утром я поняла, что больше не могу себя обманывать. Я дозвонилась до одного из служащих банка, он позвонил в Мессину и потом перезвонил мне… — Она осеклась.

— Что он сказал вам, синьора? — очень тихо спросил Брунетти.

Она поднесла руку ко рту и впилась зубами в костяшки пальцев, будто боясь произнести страшные слова. Но труп лежал в морге, и судьбу было уже не обмануть.

— Он сказал, что Леонардо не появлялся в Мессине. Тогда я позвонила в полицию. Вам позвонила. Мне сказали… когда я описала Леонардо… чтобы я приезжала… Я так и сделала. — Во время рассказа ее голос постоянно прерывался. Закончив, она судорожно сцепила руки на коленях.

— Синьора, вы точно не хотите, чтобы я вызвал кого-нибудь из ваших близких? Вам, наверное, нужна поддержка… — сказал Брунетти.

— Нет. Я никого не хочу видеть. — Она резко поднялась. — Я свободна? Могу я идти?

— Конечно, синьора. Мы вам очень признательны за то, что вы ответили на наши вопросы.

Она молча подошла к двери.

Брунетти подал знак сержанту и последовал за ней.

— Наш водитель отвезет вас обратно в Венецию, синьора.

— Я не хочу, чтобы меня видели в полицейской машине.

— Машина обыкновенная, синьора, и водитель не в форме.

Она ничего не ответила. Это, наверное, означало, что в таком случае она согласна.

Брунетти распахнул дверь и проводил ее до лестницы в конце коридора. Левой рукой она судорожно сжимала сумку, а правую, стиснутую в кулак, не вынимала из кармана жакета.

Они вышли на улицу, где по-прежнему стояла жара, о которой он успел и позабыть. Синий седан ждал у крыльца, тарахтел двигатель. Брунетти забежал вперед и распахнул перед ней заднюю дверцу машины, помог ей сесть, поддерживая ее под локоть. Усевшись, она отвернулась и стала смотреть в противоположное окно, хоть там ничего не было видно, кроме машин и скучных конторских фасадов. Брунетти захлопнул дверцу и попросил водителя доставить синьору Маскари на пьяццале Рома.

Когда машина скрылась из глаз, он отправился обратно в кабинет Галло. Войдя, он спросил:

— Ну и какие соображения, сержант?

— Не верю, что есть люди, у которых нет врагов, — сказал Галло.

— Особенно если эти люди — преуспевающие банкиры, — добавил Брунетти.