Алексей Макеев - Капля королевской крови Страница 2

— Вовремя мы оттуда смылись! — резюмировал он.

Когда опера садились в машину, неожиданно зазвонил телефон Льва. Встревоженный голос Орлова недоуменно вопрошал:

— Лева, что это там так бабахнуло в парке? Вы сейчас где?

— Мы? Да, вот, на автостоянке, собираемся ехать в «контору». А бабахнуло… Пацанята хулиганят — спасу нет! — придав голосу беспечность, соврал Гуров.

Однако Петр ему не поверил.

— Лева, ты кончай мне баки заливать! Рассказывай как есть, что там произошло! — недовольно потребовал он.

— Какой же ты настырный! Это, наверное, на тебя так простуда повлияла… — сокрушенно определил Лев.

— Хватит из меня дурачка делать! Говори немедленно — что там случилось?! А то я сейчас прямо в пижаме пойду разбираться!

— Да, скажи уж ему! — вздохнул Стас. — Не угомонится же, пока не расскажешь.

Стараясь по максимуму смягчить детали случившегося, Гуров вкратце изложил суть происшедшего. Выслушав его от начала до конца, Орлов сердито проговорил:

— Японский городовой! Это вы, считай, сегодня второй раз родились.

Лев в ответ искренне рассмеялся.

— О чем ты говоришь?! Да у нас со Стасом тогда круглый год — второй день рождения. И в огне горели, и в болоте тонули, а теперь вот и чуть в воздух не взлетели…

— Да-а уж! Ни хера себе, выдался бы у вас полет! С доставкой прямо на небо! — явно в душе очень переживая из-за своих друзей, поддакнул Петр.

— Вообще-то, радоваться надо, что именно мы взяли с собой тот чертов кейс, — отметил Гуров. — Страшно даже представить, что могло бы произойти, если бы его нашли ребятишки. Так что недаром говорится: что Бог ни делает — все к лучшему!

Немного помолчав, уже совсем другим тоном Орлов согласился:

— Ну-у… Понимаешь… Это, конечно, правильно.

Сев в «Пежо», приятели вырулили на улицу и покатили в общем потоке машин. В последний момент оглянувшись назад и увидев обескураженных телевизионщиков, которые самую малость не успели их перехватить, Крячко торжествующе рассмеялся.

— Что, ребята, обломилось интервью? Гуд бай, «четвертая власть»!

Однако когда они прибыли к главку, то рассмеялся уже Гуров — у крыльца их «конторы», взяв на изготовку свои видеокамеры, стояли около десятка человек.

— Нет уж, Стас! — иронично провозгласил он. — Тут как в той комсомольской песне о тревожной молодости: готовься к великой цели, а слава тебя найдет! Ну, вот, как видишь, она нас, ешкин кот, все-таки нашла… Идем уж, идем на эту теле-голгофу!

…Через день после описанных событий, рано утром прибыв на работу, Лев Гуров едва вошел в свой кабинет, как зазвонил телефон внутренней связи.

«Да он что?!! Установил для отслеживания моих действий систему видеонаблюдения, что ли?» — мысленно отметил Гуров и, подойдя к столу, поднял трубку.

— Лева, привет! — бодрым, как хруст свежего огурчика, голосом жизнерадостно загромыхал Петр. — Ты, это… Ко мне зайди. Если вдруг свершится чудо, и наше штатное чудо природы — Стас, появится на пороге, веди его тоже.

Хлопнула дверь, и, подозрительно воззрившись на Гурова, на пороге замер Крячко. «Уж не обо мне ли речь?» — было написано на его лице.

— Чудо природы появилось… — в тон Орлову сообщил Лев. — Уже идем.

— Чего он там спозаранок затеял? — поморщившись, спросил Стас, вопросительно глядя на приятеля. — Небось опять какую-нибудь работенку подкинет? Знаю я его! Если с утра звонит — все! — готовься к какому-нибудь сюрпризу. Как самочувствие-то?

— Да, ничего. А ты как? — догадываясь о подоплеке вопроса, чуть заметно улыбнулся Гуров.

— Башка разламывается. И прошлую, и эту ночь плохо спал. Только уснешь — начинают мельтешить репортеры, суют под нос свои микрофоны и задают какие-то тупые вопросы. А я, вроде того, пытаюсь придумать, что бы им ответить, и понимаю — ничего дельного сказать не могу. Просыпаюсь в холодном поту. Тьфу, едри его!.. А тут еще сегодня ночью в подъезде трое отморозков устроили потасовку…

По словам Крячко, примерно в третьем часу ночи его разбудили какие-то вопли, доносящиеся из-за входной двери. Наскоро одевшись, он вышел на лестничную площадку и увидел на пролет ниже троих очень даже не слабого сложения неизвестных, которые, то ли что-то не поделив, то ли что-то не уточнив, бурно выясняли между собой отношения. На подоконнике стояла недопитая бутылка водки, а рядом с ней на газете лежала закуска. Парни были не из их дома — Стас это понял сразу. Как они смогли войти в подъезд с кодовым замком — догадаться было несложно. Скорее всего, набрали на домофоне номер одной из квартир, а кто-то спросонья «на автопилоте», не спрашивая, открыл им дверь.

Из-за дверей своих квартир выглядывали заспанные соседи, пытающиеся на словах убедить хулиганье дать людям поспать. Но те их словно не замечали, продолжая демонстративно бузить. Спустившись ниже, Крячко вполне миролюбиво предложил парням собирать свой «дастархан» и валить на все четыре стороны. Ответом ему стала отборная матерщина и угрозы «выпустить кишки». Дабы продемонстрировать серьезность своих слов, один из выпивох выхватил длинный нож и побежал по ступенькам навстречу Станиславу.

Заведясь с «пол-оборота», он, не дожидаясь, когда отморозок исполнит свое обещание, проворно ударил того ногой в лицо, раздробив нос подошвой ботинка. Выронив нож и отчаянно взвыв, отморозок закувыркался вниз по ступенькам. Его приятели, отреагировав на это очередной порцией брани, ринулись сразу оба вверх по лестнице. При этом один из них выхватил травматический пистолет. С досадой припомнив, что свое табельное оружие он впопыхах взять с собой не догадался, Крячко сам решил напасть на негодяев, чтобы опередить выстрел из «травмата», но в этот миг внизу по лестнице затопало несколько пар ног и прозвучала жесткая команда:

— Не двигаться! Стреляю на поражение!

Это прибыл наряд ППС, вызванный кем-то по телефону.

— …Самое интересное, что это уже не первый такой вот случай. Наш подъезд для всяких отмороженных придурков — как медом мазаный! Тут пресса задергала — всем «экшн» подавай. А тут еще и эти раздолбаи!..

Приятелям последние два дня и в самом деле досталось основательно. Репортеры, можно сказать, их задергали своими расспросами, без конца уточняя одно и то же. Впрочем, опера договорились заранее о том, какие именно подробности стоило опустить и даже не намекать на некоторые детали. В частности, на сектантскую брошюру, обнаруженную Львом. Было ясно, что люди, снабдившие своего адепта заминированным кейсом, должны быть уверены в том, что тайна кейса для посторонних осталась нераскрытой.

Минувшим днем Гурову позвонил полковник ФСБ Вольнов, который сообщил о том, что в одной из городских больниц он разыскал того загадочного типа. Как оказалось, всего через час после доставки в стационар неизвестный скончался. Оказывалась ли ему медицинская помощь — осталось загадкой. Правда, узнав, что к нему пожаловала ФСБ в лице сотрудника в звании полковника, главврач отчего-то заволновался и начал доказывать, что в их больнице очень охотно помогают всем без исключения, вплоть до бездомных.

К этому моменту неизвестного уже отправили в морг. Вольнов распорядился, чтобы судмедэксперты его осмотрели как положено. Впрочем, вскрытие ничего особенного не выявило. Причиной смерти мужчины стал банальный инфаркт, причем уже третий по счету. А вот при наружном осмотре неизвестного судмедэксперт обнаружил нечто необычное — на левой лопатке была нанесена странная татуировка. Фантастическая пернатая змея, свернувшись восьмеркой, держала сама себя зубами за хвост. В верхней петле восьмерки находилось стилизованное изображение солнца, наполовину скрытого тенью. В нижней — такая же стилизованная луна.

Рассказав Льву об этом рисунке, Вольнов особо отметил, что подобный сектантский символ он видит впервые. А в том, что тут замешана какая-то глубоко законспирированная секта, причем международного масштаба, он не сомневается. Причем секта весьма жесткого, ультратоталитарного пошиба, склонная к опасным действиям террористического характера.

— …Начинаем ориентировать свою агентуру на идентификацию этого псевдорелигиозного сообщества, — повествуя о результатах судмедэкспертизы, подчеркнул Вольнов. — Похоже на то, что скоро нам доведется столкнуться с этими адептами «единственно верного учения». Чую, крови они нам попортят немало…

Жена Льва Гурова — ведущая актриса одного из столичных театров Мария Строева, увидев репортаж из парка, очень переживала из-за того, что могло бы случиться со Львом, взорвись кейс до того, как он отправил его в канализационную шахту. По ее словам, подобное ее всякий раз надолго выбивает из колеи, и на репетициях в театре ей бывает трудно сосредоточиться и войти в образ.

…Петр при виде приятелей, ввалившихся в его кабинет, просиял и указал на кресла.