Николай Леонов - Стальной десерт (сборник) Страница 20

– Я его выбросила, – быстро ответила Галина.

– Куда?

Она колебалась, не отвечала.

В том, что женщина лжет и намеренно оговаривает себя, Гуров не сомневался ни на секунду. Ему уже приходилось сталкиваться с такими штуками за время долгой карьеры. Вопрос заключался только в том, зачем она это делает. Кого-то выгораживает? Знает, что он ей не верит, и таким вот хитрым способом отводит подозрения от себя самой? Или ей просто импонирует роль мученицы?

– Я не обратила внимания. Выкинула, да и все. – Галина пожала плечами.

Гуров вздохнул и сказал:

– Хорошо. Будем считать, что я принял к сведению ваше заявление. Если желаете, можете даже изложить его в письменном виде, чтобы мы могли приобщить бумагу к делу.

– Желаю.

– Но повторю, на данном этапе это ничего не изменит, – откровенно сказал полковник. – Никто не будет отпущен, все останутся в доме.

– И Антон?

– Он – не исключение из правил.

– Но почему?! – Женщина готова была наброситься на Гурова с кулаками, схватить его за грудки, встряхнуть как следует. – Я же призналась в убийстве! Этого мало?

– Мало.

Лев Иванович подумал, что если процесс окажется необратимым, то ему придется вызывать специальную машину «Скорой помощи». Галина явно находилась на пути к третьему визиту в клинику.

Гуров приблизился к женщине и осторожно взял ее за руку, чуть выше локтя. Мышцы Галины были настолько напряжены, что казались на ощупь почти деревянными.

– Я верю, что вы действительно хотите нам помочь. – Голос сыщика звучал успокаивающе. – Поэтому лучше не делать никаких ложных признаний и не запутывать следствие. Я могу понять вашу боль и волнение, Галина. Должно быть, вы сильно ненавидели Кирилла.

– Ненавидела – это еще слабо сказано, – заявила она.

Рука женщины по-прежнему оставалась в ладони Гурова. Он слегка потянул ее на себя. Галина покорно последовала за сыщиком по тропинке, ведущей к дому.

– Вам нужно успокоиться и постараться вспомнить все события минувшего вечера, – сказал полковник. – Возможно, какие-то ваши слова направят следствие в нужное русло.

Она отрицательно затрясла головой и заявила:

– Я ничего не могу вспомнить. Я рано ушла к себе в комнату.

– И сразу уснули?

– Наверное. Не помню.

– Вы принимаете какие-нибудь лекарства, Галина?

– Да.

На небе сгустились тучи. Накрапывал мелкий дождик. Они вошли в дом с черного хода.

9 часов 49 минут

Коробов дрожал как осиновый лист на ветру. Он был бледен и испуган, что никак не гармонировало с его мужественной внешностью. Широкие плечи, скуластое лицо, массивный квадратный подбородок, украшенный стильной мефистофельской бородкой. Стального цвета пиджак Валерия Владимировича еще хранил на себе темные крапинки дождя. Однако волосы, зализанные назад, выглядели абсолютно сухими.

Беспалов несколько бесцеремонно подтолкнул Коробова в спину. Тот вынужден был переступить порог гостиной.

Гуров, расположившийся во главе стола, встретил очередного подозреваемого пристальным колючим взглядом. Крячко занял место слева от напарника. Его могучие кулаки лежали поверх скатерти как наглядная демонстрация реальной угрозы.

– Проходите, Виталий Владимирович, и садитесь. – Гуров указал рукой на стул, стоявший в центре помещения. – Мы, если вы еще не поняли, сотрудники уголовного розыска, и у нас имеется пара серьезных вопросов к вам.

– Ко мне? – Коробов быстро огляделся по сторонам.

Видимо, он ожидал, что в гостиной будет присутствовать кто-то еще из обитателей дома, но их не было. Осторожно, словно ступал босиком по горящим углям, Виталий прошел к стулу и опустился на самый его краешек.

– Да, именно к вам. Вы уже, полагаю, знаете об убийстве Кирилла Роточкова?

– Да. Мне сообщили.

– Кто? – Гуров был краток.

– Мне позвонил Воронов.

– В котором часу?

– Не помню точно. – Коробов растерялся. – В районе шести, наверное. Или что-то около того.

– А во сколько вы сами покинули дом Роточкова?

– Этот?

Страх плескался в глазах Виталия, как океан, разбушевавшийся во время шторма. В тщетной попытке скрыть его он повернул голову и посмотрел на лейтенанта Беспалова, стоявшего позади него, затем перевел взгляд на Крячко и зачем-то смахнул с рукава пиджака несуществующие пылинки.

– Да, – подтвердил Гуров. – Вы ведь были здесь на дне рождения Роточкова, не так ли?

– Нет, на день рождения меня никто не звал. Господи!.. Объясните мне наконец, в чем дело? Я не выдержу этого. У меня слабое сердце, я – прирожденный гипертоник, – проговорил Коробов и сунул руку под пиджак.

Оперативники мгновенно насторожились. Но, как оказалось, Виталий просто положил ладонь на грудь слева, где сердце. Вид у него действительно был болезненный. От страха запросто мог лишиться чувств.

– Что вы хотите узнать? Говорите прямо или отпустите меня. Мне нужно лекарство принимать по часам, а я не захватил с собой таблетки. Все случилось так быстро. Этот ваш лейтенант!.. Он буквально затолкал меня в машину, как какого-то рецидивиста. А ведь я законопослушный человек. Уверяю вас…

– Успокойтесь, господин Коробов, – прервал тираду перепуганного управляющего Гуров. – Никто вас ни в чем не обвиняет. Пока, во всяком случае. Мы лишь намерены выяснить все обстоятельства минувшего вечера. Вы были здесь вчера?

– Был, – не стал отрицать Виталий. – Но не на дне рождения. Боссу никогда и в голову не пришло бы пригласить меня как равного. Я позвонил ему в восемь вечера и сказал, что имею бумаги, требующие его немедленной подписи. Это касается санитарных норм наших ресторанов. Проверка проводится в начале каждого месяца. Мне сказали, что придут завтра. То бишь уже сегодня. Прямо с утра. Нужны были подписи Кирилла Александровича. Как я и сказал, мы созвонились с ним, и он велел мне привезти бумаги сюда. Я так и сделал. Доставил документы, заодно вручил скромный подарок. Не мог же я явиться с пустыми руками. Это было бы совсем некрасиво. Понимаете?..

– Понимаем, – сказал Гуров. – А что было после того, как Кирилл Александрович подписал нужные документы?

– Ничего. – Коробов продолжал держаться за сердце.

Губы его пересохли. Он время от времени проводил по ним кончиком языка, но это не сильно помогало.

– Он подписал, и я уехал. Поэтому не знаю, что происходило тут дальше.

– Значит, сразу уехали? – уточнил Гуров и жестом показал Крячко, что надо сделать.

Станислав неохотно поднялся, наполнил стакан водой из графина и вручил его Коробову.

Тот машинально сделал пару мелких глотков.

Стакан он не вернул, поставил его себе на колено и ответил:

– Почти. Я пробыл здесь никак не более десяти-пятнадцати минут.

– Странно. – Лев Иванович нахмурился: – А вот у нас имеется иная информация, господин Коробов.

– Что?.. Какая еще информация? Господи, да не томите вы! Хотите, чтобы у меня удар случился?

– Не хотим.

– Так говорите! Что у вас за информация?

– Вы не уехали вчера, Виталий Владимирович, а только сделали вид. Да, вы покинули дом и прошли к машине, но потом отпустили водителя и вернулись обратно. Вы вошли в дом с черного хода. Скажете, не было такого?

Коробов дернулся всем телом так, словно сквозь него прошел заряд электрического тока. Стакан упал на пол, но не разбился. Остатки воды выплеснулись Виталию на брюки.

По-прежнему держа руку под пиджаком, он вскочил на ноги и бросился к двери. Там Коробов ткнулся головой в широкую грудь лейтенанта и отлетел от него. Виталий метнулся к окну, попытался распахнуть его, завозился со шпингалетом. Он сломал ноготь, чертыхнулся, тихо, по-щенячьи, заскулил и сполз на пол, опираясь свободной рукой о подлокотник дивана.

Все эти метания Коробова заняли не более полуминуты. За это время ни один из оперативников даже не пошевелился.

Лицо Виталия помертвело, покрылось налетом мела.

– Сердце… – простонал он. – Помогите. Боже мой! Я ведь не хотел…

Гуров поднялся на ноги.

– Вызовите «Скорую», лейтенант, – быстро распорядился он. – И найдите в доме аптечку. Наталья Сергеевна должна знать, где у нее какие лекарства. Живее!

Беспалов кинулся исполнять приказание.

Полковник опустился на корточки рядом с Коробовым, проверил пульс.

Крячко перегнулся через стол и спросил:

– Что с ним?

– Думаю, все будет в порядке. Небольшая аритмия присутствует, но на предынфарктное состояние не похоже. Это скорее нервное.

– Шизик, короче, – констатировал Крячко со свойственной ему деликатностью.

– Стас! – одернул его напарник.

– А что? Ты видел, как он тут носился? В зоопарк ходить не надо. Думаю, мы наконец-то отыскали человека, вскрывшего горло Роточкову.

– Помогите!.. – Коробов смотрел на сыщика снизу вверх круглыми от страха глазами. – Я не хочу умирать!

– Вы не умрете, – пообещал Гуров. – «Скорая» уже едет. Может, еще воды?