Николай Леонов - Мы с тобой одной крови Страница 20

– Ну что ж, как говорится в старом анекдоте: физическая близость еще не повод для знакомства, – улыбнулась Ирина. – Тем не менее, спрошу: как я понимаю, у тебя нет постоянной женщины?

– Обязательно, – ответил Гуров, сообразил, что Ирине незнакома его привычка употреблять это слово к месту и не к месту, пояснил: – И непостоянной тоже нет. Моя бывшая жена убыла с новым мужем в Америку, я бесхозный.

– И как женщины позволяют тебе разгуливать без присмотра?

– Я тоже удивляюсь. – Он пожал плечами. – Однако, как видишь, не заблудился и под трамвай не попал.

– А если серьезно?

Гуров взглянул на Ирину внимательно, собрался сочинить остроумный ответ, но лишь вздохнул и после паузы неохотно произнес:

– А ты задай аналогичный вопрос себе, если ответ понравится, поделись, интересно послушать.

– Нужна любовь либо достойный партнер.

– Возможно.

– Тебя не назовешь разговорчивым.

– Когда я выпью, становлюсь лучше.

– За чем дело стало? Наливай.

– Не старайся казаться проще, чем ты есть на самом деле.

– Хорошо, – легко согласилась Ирина. – Ты говорил, что у тебя есть ко мне вопросы, но ты их не задашь. Почему? Может быть, передумаешь?

– Это вряд ли.

– Тебя не интересует, сколько раз я была замужем, есть ли у меня постоянный мужчина? Не интересует. – Ирина кивнула. – Значит, ты хотел спросить о Бардине и о его дружке, который в прошлый раз хулиганил у Алки?

Гуров смотрел безучастно. Женщина переставала нравиться, а его тянуло к ней, он не хотел терять ее так быстро. И Ирина почувствовала, что на Гурова давить бесполезно, даже опасно.

– Я любопытна, ничем не отличаюсь от своих соплеменниц.

Гуров наполнил рюмки, пододвинул телефон.

– Я на два слова, – и позвонил в кабинет. – Артем? Говорит Гуров. Что-нибудь есть? Хорошо. В восемнадцать все запри, опечатай, меня сегодня не будет. – Он положил трубку. – Извини.

– Да ради бога! – Ирина рассмеялась. – Я поймала себя на мысли, что, возможно, впервые слышу, как мужчина звонит по телефону, говорит, что не придет на работу, и ничего не объясняет, не врет. Ты часто врешь?

– Бывает. – Гуров пожал плечами. – Стараюсь врать как можно реже, а не получается! – Он состроил гримасу и вновь пожал плечами.

В дверь позвонили явно условным образом. Ирина встала, одернула халат, поправила прическу.

– Это Алла. Ты можешь в гостиную не выходить.

– Ты хозяйка, решай, как лучше. – Гуров достал сигареты. – Я закурю?

– Конечно. – Ирина вновь поправила прическу и пошла открывать дверь.

Из прихожей донеслись голоса. Гуров понял, что сестра пришла не одна. Гости с хозяйкой прошли в гостиную. Ирина громко сказала:

– А у меня тут случайно в кустах рояль! – Она заглянула в кухню. – Лев Иванович, прошу!

Гуров погасил сигарету, вышел в гостиную, увидел Аллу, которая при дневном освещении меньше походила на сестру, и статного мужчину, в котором не сразу узнал Иону Пантелеевича Доронина.

– Великий сыщик! – Алла протянула руку, которую Гуров с поклоном поцеловал. – То вас невозможно отыскать, то вы являетесь как... – она не смогла найти нужное слово, махнула рукой. – Вы знакомы, Иона Доронин – звезда эфира.

Доронин сдержанно улыбнулся, пожал Гурову руку, который сразу отметил: сегодня ладонь у депутата сухая и сильная.

Изображая хозяина, Гуров указал на кресло, пододвинул его гостю.

– И прекрасно! – воскликнула Алла, которая и в квартире сестры сразу захватила инициативу. – Вы болтайте о политике, стройте правовое государство, а женщины удаляются на кухню.

Мужчины молча опустились в кресла, закурили, словно выполняли ритуал. Гуров по привычке расположился лицом к дверям, депутат, который не думал о мелочах, расположился спиной к входу и лицом к окну.

Сегодня Доронин выглядел респектабельно, даже зачесанные через лысину пряди светлых волос не делали его смешным.

Молчали. Каждому было о чем подумать.

Сыщик автоматически начал просчитывать, случайно произошла встреча или она кем-то запланирована. Гуров быстро пришел к выводу, что, как это ни парадоксально, встреча произошла случайно, никто не знал, что он в это время может оказаться в данном месте, так как этого час назад не знал и сам Гуров.

Полицейский полковник, – а именно так называл про себя Гурова депутат Думы, – вызывал у него чувство раздражения, даже опасности. В общем, такое отношение было естественным: человеку свойственно, встречаясь с неизвестным и непонятным, ощущать дискомфорт и настороженность. Для выполнения задуманного полковник был депутату нужен, даже необходим. Но Доронин понятия не имел, как к Гурову подступиться, он много о нем слышал разного и противоречивого, но в одном все были едины: полицейский умен, неподкупен и беспощаден. В принципе, именно такой человек и был Доронину нужен, только такой и мог оказать помощь, однако существовало одно “но”... Этот человек должен стать верным союзником и верить Доронину на все сто процентов. А умеет ли полицейский доверять другому человеку, или в нем вырабатывается профессиональная настороженность к людям вообще и к незнакомым в особенности, потребность всегда держать палец на спусковом крючке?

– Вы хотите задать вопрос? – нарушил молчание Гуров. – Задавайте, постараюсь ответить правду.

– Вы умеете ее говорить?

– Оскорбление – не лучший способ начинать знакомство.

– Извините, но ваша профессия как бы обязывает не отвечать, а задавать вопросы.

– У вас неправильное представление о сути моей профессии.

– Так просветите, в чем же суть профессии полицейского? – спросил Доронин, злясь на себя, что ведет разговор в конфликтном тоне.

– Крайне просто – мы пытаемся установить истину. Знайте, вопросы человека в большей степени раскрывают его суть, чем ответы. Я всегда с удовольствием слушаю вопросы, продолжайте.

– Пожалуйста, только на кой вам нужна моя суть?

– Для коллекции, я любознательный, мне непонятны мотивы человека, который соглашается заседать в Думе.

– Соглашается? – возмутился Доронин. – Да человек ночи не спит, изничтожает себя вконец, лишь бы в Думу попасть.

– Тем более непонятно. – Гуров пожал плечами. – На мой взгляд, скучнейшее и неблагодарное занятие.

– Неблагодарное, точно! – согласился Доронин.

– Так вот мне и непонятно, зачем туда лезть, коли, как вы сами говорите, цена столь высока?

– Но ведь кто-то должен?

– Мысль интересная. – Гуров почувствовал себя неловко: так этим “кто-то должен” он оправдывал свою службу в милиции. – Большинство людей, как я понимаю, рвутся в депутаты от чувства неполноценности, за привилегиями, из стремления в дальнейшем устроиться, меньше работать – больше получать.

– А меньшинство? – Доронин проглотил оскорбление на удивление легко. – Стремление изменить жизнь к лучшему, любовь к России?

– Человек родится невиновным, живет невиновным, пока не доказано обратное. Я не могу исключить столь возвышенные и наивные мотивы. Но давайте сойдем с тонкого льда. Извините, вы приехали сегодня встретиться с Николаем Ильичом?

– Николай обещал приехать обедать, – ответил Доронин. – Какое вам, собственно, дело?

– Я любопытный.

– Как ищейка?

– Она очень полезная собака. Не понимаю, почему благородное животное превратили в бранное понятие. Ищейка! Сторожевой пес! Убежден, они принесли человеку много пользы, иначе просто не существовали бы.

– Кому что нравится, – Доронин пытался смягчить разговор.

– Стремясь изменить жизнь к лучшему, надеюсь, вы уже успели получить хорошую квартиру и прочие мелочи, причитающиеся народному избраннику.

– Я живу неплохо, – скромно ответил Доронин, вынимая из кармана и протягивая Гурову визитную карточку. – Загляните на досуге, мы с женой будем рады, а сын так с ума сойдет от счастья.

– Мужчины, – сказала вошедшая в гостиную Алла, – помогите женщинам накрыть на стол. – Она взяла под руку Доронина. – Если мой супруг так безобразно опаздывает, то пусть расплачивается.

– Извини, но я, пожалуй, смотаюсь, дела. – Доронин вежливо улыбнулся.

В этот момент позвонил Бардин, сказал, что он давно дома, ждет гостя, видимо, сказал еще нечто, после чего Алла схватила депутата за руки, и они удалились так же быстро и неожиданно, как и пришли.

Гуров пробыл у Ирины еще с полчаса и откланялся.

– Звони, – сказала женщина, провожая Гурова до дверей с таким выражением, словно он действительно лишь помог дотащить тяжелые сумки да выпил чашку кофе.

– Обязательно. – Гуров поцеловал ей руку и вышел. Такие взаимоотношения сыщика вполне устраивали.

На следующий день Крячко в кабинете не появился, сказал по телефону, что выполняет задание и, возможно, в этом году закончит. Только Гуров собрался отпереть сейф, извлечь на свет божий очередное дело, как полковника вызвали к Бардину.