Максим Есаулов - Старший оборотень по особо важным делам Страница 24

Продолжая писать, между делом спросила:

- У Моцарта охрана была серьезная. Как умудрились…

- Я же говорю, засада была.

- Это навыки иметь надо.

- Шилов срочную в десанте служил. В развед-роте. Вот тебе и навыки.

Кожурина заполнила постановление. Арнаутов подошел, чтобы взять его. В последний момент Кожурина отдернула руку с постановлением:

- Коля, то, что ты говоришь, - это все косвенное. Ты мне для обвинения что-нибудь дай.

- Будет, - уверенно заявил Арнаутов.

Юля сидела на кровати и рисовала эскизы одежды. Работа шла быстро. Юля думала, что если ничто не помешает - а что может помешать? - то она ликвидирует все накопившиеся за последние дни долги, и займется приготовлением ужина. В холодильнике достаточно самых разных продуктов, чтобы порадовать Романа деликатесами.

В дверь позвонили. Звонок был хозяйский, уверенный. Юля улыбнулась и бросилась открывать. Не иначе, Шилов вернулся.

На площадке стояли несколько человек. Один был в милицейской форме, остальные в штатском. Среди них - пожилая женщина с сочувствующим взглядом, и мужчина в домашней одежде.

- Здравствуйте, - сказал Арнаутов, показывая постановление на обыск.

Юля попыталась прочитать, что там написано. «Следователь… рассмотрев материалы уголовного дела… принимая во внимание, что в квартире гр-на Шилова Р. Г. могут находиться предметы и документы, имеющие значение для дела…» Какое дело? Какие предметы?

- Романа нет дома, - сказала Юля.

- Мы знаем. Ваш сожитель задержан, - в нейтральное слово «сожитель» Арнаутов смог вложить самый негативный смысл.

- Как задержан?

- Так. А вам, девушка, до начала обыска я предлагаю добровольно выдать находящиеся в квартире предметы и вещи, запрещенные к гражданскому обороту или добытые преступным путем. Вы желаете выдать их добровольно?

- Нет…

- Тогда мы будем искать. Товарищи понятые, проходите…

Понятыми были те самые мужчина в домашней одежде и женщина с сочувственным взглядом. На протяжении часа, пока длился обыск, она так и смотрела на Юлю, будто стараясь ее поддержать, тогда как мужчина с интересом наблюдал, как люди Арнаутова роются в вещах. Потерянно глядя на них, Юля думала, что они не столько стараются что-то найти, как с каким-то мстительным удовольствием создают беспорядок.

Как же так? Это ошибка? Или Рома на самом деле виноват? Квартира-пентхаус, машина, «беретта»… Может, он жил вовсе не на деньги родителей, и не на бильярдные выигрыши? И где он сам? Несмотря на слова Арнаутова, Юля не верила, что его задержали.

Весь обыск Арнаутов простоял посреди комнаты. Когда уже все, казалось, было осмотрено, он приказал одному из своих:

- Иванов, посмотри за окном.

Иванов открыл окно и выглянул на крышу. Раньше, чем он радостно сказал: «Есть!», Юля поняла, что там что-то лежит.

Иванов втащил в комнату черную дорожную сумку, расстегнул «молнию».

Сверху в сумке лежал желтый светоотражающий жилет гаишника. Потом - жезл. И - кобура с пистолетом.

Откуда?!

- Собирайтесь, - с плохо скрываемым торжеством сказал Арнаутов, глядя на Юлю. - Поедете с нами.

* * *

В приемной Громова сидели Федоров и еще двое оперативников УСБ. Когда вошел Соловьев, они отвернулись с деланно-равнодушными лицами.

Соловьев подал секретарше несколько запросов:

- Привет, Света. Подпиши у шефа.

- Его нет. Он уже час, как к начальнику пошел, - нервно ответила она, и кивнула на уэсбэшников. - С ихним вместе.

- Я попозже зайду.

У выхода из коридора на лестницу курили еще трое оперов УСБ. Одного Серега немного знал, у других принадлежность к «собственной безопасности» читалась на лицах. Мысленно чертыхнувшись, он направился в кабинет.

Навстречу шли Виноградов и Громов. Увидев Серегу, Громов сказал:

- Соловьев, всем вашим оставаться на местах.

- Понял, Юрий Сергеевич.

Виноградов с Громовым пошли дальше. Серега услышал:

- Так и что, все в его квартире нашли?

- К сожалению, да, Юрий Сергеич…

Когда Соловьев вошел в кабинет, Скрябин, сидя за столом, разбирал пистолет.

Серега бросил неподписанные бумаги:

- По-моему, у нас проблемы.

- Ты только сейчас это заметил? - Закрепив в специальной протирке кусок промасленной ветоши, Скрябин принялся чистить ствол «макарова».

- В коридоре полно уэсбэшников. Шеф с Виноградовым час у начальника просидели. Нам команда оставаться на местах.

- Так… Не вовремя я пушку разобрал.

- Там их столько, что пулемета не хватит. Чего тянут? Нас они могли еще с утра взять, мы здесь с девяти безвылазно торчим.

- Они Ромку ждут, - быстро смазав ударно-спусковой механизм, Стас собрал пистолет и передернул затвор, досылая патрон.

- Да, похоже, хотят здесь его взять. - Соловьев набрал номер Шилова. - Ты где?

- В пробке стою…

Пробку создавал сломавшийся грузовик на перекрестке и легковушка, которая то ли зацепила его, объезжая, то ли тоже сломалась, и теперь мигала «аварийкой», наискось перекрывая правую полосу. Стояли уже минут десять. Самые нетерпеливые начинали сигналить…

- В пробке, на Лиговском.

- С эскортом?

- Еще с каким! Что у вас?

- Тебя ждут. Человек десять во главе с Виноградовым.

- Понятно.

- Пока этот разговор доложат Виноградову, у тебя есть минут двадцать. Прошел слушок, у тебя в квартире что-то нашли.

- Ясное дело, если взялись топить, то по полной.

- Не уверен, что сидя в камере ты что-то докажешь.

Шилов посмотрел в зеркало. Зеленая «шестерка» наблюдателей стояла через машины позади него. А еще дальше, в соседнем ряду - вторая. Впереди, кажется, никого нет. И на параллельных улицах, видимо, тоже - пробка возникла спонтанно и собралась быстро, застигнув врасплох не только его, но и многоопытных водителей «наружки».

- Увидимся, - оптимистично заверил Соловьева Роман и выключил телефон.

Машина впереди Шилова начала двигаться, и Роман тоже включил передачу. Проехали два метра, три… Встали. Снова чуть подались вперед. Постояли. Еще вперед…

До упора выкрутив руль, Шилов рванул налево. «Альфа» пересекла пустую встречную полосу и выскочила на тротуар, звучно приложившись днищем о высокий поребрик.

Удар по тормозам, руль направо, рывок, по тормозам, чуть налево, вперед…

Шилов загнал машину в узкую прямоугольную арку старого дома, вылетел во двор. «Хвост» застрял в пробке. Наверное, матерятся по рации и бегут пешком, гадая, куда он сорвался.

Теоретически, можно было попробовать выскочить на улицу Черняховского, с нее - на Разъезжую, и дальше к Фонтанке. Или рвануть по Обводному в Юго-Западные районы. Но - слишком приметная у него машина, и слишком много в городе всяких заторов и пробок, которые нельзя предсказать, и из которых уже не получится так легко выскочить. Если догонят - уже не упустят. Плюнув на конспирацию, обложат со всех сторон и вызовут группу захвата. Арнаутов, наверное, не упустит возможности лично одеть наручники.

Шилов бросил машину под деревьями в центре двора и выбежал на улицу Черняховского. Повезло: стоило взмахнуть рукой, как сразу тормознул какой-то частник на дорогой иномарке.

- На Московский вокзал. Только побыстрее, опаздываю.

- Садись, долетим…

- «Пятый» - «Первому». Объект бросил машину и скрылся.

- Жди его у машины.

- Долго?

- До посинения.

В кабинет вошли Федоров, Арнаутов и два опера УСБ, молча вставших у двери с таким видом, что было понятно: их задача не улики искать, а обеспечивать силовую поддержку проводимого мероприятия, если в такой поддержке возникнет необходимость.

- Вообще-то стучаться надо, - заметил Соловьев шедшему первым Федорову.

- У нас постановление на проведение обыска в вашем кабинете.

- Покажите.

Федоров предъявил бланк, который Соловьев внимательно прочитал. Возвращая, кивнул на Арнаутова и небрежно спросил:

- Мужчина с вами?

Арнаутов зло хмыкнул, Федоров же пояснил:

- Оперативное сопровождение осуществляется нашим Управлением и УБОП.

- Ну, тогда я спокоен. А где сам Шилов?

Федоров чуть замялся, а потом ответил с некоторым вызовом:

- Он задержан.

- Да? Ну, тогда полагается его присутствие при обыске.

- Или присутствие его руководства, - дополнил Арнаутов.

- Я - подчиненный, - развел руками Серега, продолжая загораживать подход к столу Шилова.

- Громов уже идет. Сергей, не валяй дурака!

- Сергей Алексеевич, - поправил Арнаутова Соловьев. - И я никого еще здесь не валяю.

Зашел Громов. Лицо у него было таким, будто он терпел сильную физическую боль и безуспешно пытался скрыть это от окружающих.

- Соловьев, ты за старшего, - распорядился он, - поприсутствуй на обыске.

Сказал и вышел.

- Прошу, - Соловьев перешел на другую половину кабинета, к Стасу.