Ричард Диминг - Коп из полиции нравов [Коп из полиции нравов. Шпион поневоле. Требуется секретарша. Весьма опасная игра] Страница 27

Во время второй беседы было задано несколько существенных вопросов, искусно спрятанных среди рассуждений о моих успехах в учебе и обзора текущей финансовой ситуации.

Спрашивающий: Мистер Макальпин, приходилось вам когда-либо вступать в гомосексуальные отношения?

Макальпин: Я посещал английскую казенную школу. Конечно, мне приходилось сталкиваться с гомосексуальными отношениями.

Спрашивающий: А после школы?

Макальпин: Нет. После того, как я окончил школу, девушки стали доступнее.

Спрашивающий: Были вы сексуально настолько удачливы, как вам хотелось?

Макальпин: Ради всего святого, кто может так отважиться сказать? Но мне кажется, я неплохо справлялся. Я имею в виду, что мне не приходилось грызть ногти от разочарований.

И еще:

Спрашивающий: У вас есть разрешение на ношение оружия. Вы прилично стреляете из пистолета?

Макальпин: Каждый, кто в этой стране обзаводится пистолетом, стреляет достаточно прилично. Я немного практиковался и неплохо стреляю, но вряд ли сорвал бы аплодисменты в Бисли или где-то еще.

И еще:

Спрашивающий: Вашим последним начальником был майор Томас Стаффорд. Какого вы о нем мнения?

Макальпин: Что вы имеете в виду? Лично я не любил его, но в работе он весьма компетентен. Он не глуп, если вы понимаете, что я имею в виду, у него строгий логический ум. Кроме того, он чертовски коварен и хитер, так как сам из бывших вояк. Может быть, вам это и не очень нравится, но вовсе не умаляет его ума.

Спрашивающий: Почему вы не любили его?

Макальпин: О, для этого было множество причин. Он очень властен, а я всегда был немного бунтарем. Он обращался со мной, словно с полным идиотом. И думал, или может быть заставлял меня думать, что если британская компания бытовых электроприборов платит мне зарплату, то тем самым владеет мною полностью и безраздельно.

Довольно хитроумно с моей, стороны — изобразить себя немного бунтарем. Думаю, скорее всего, им понравилось, что будущий пилот испытывает определенное недовольство правящей элитой.

И наконец:

Спрашивающий: Брали вы взятки?

Макальпин: Да.

Спрашивающий: Можете вы рассказать об этом поподробнее?

Макальпин: Эта группа работала на свой страх и риск для одной итальянской компании. Они хотели получить кое-какую информацию насчет одного из наших изделий. Небольшая такая вещичка. Связались с одним из наших дизайнеров, который мне об этом рассказал. Я сделал вид, что обладаю нужной информацией и готов встретиться с ними. Мне предложили 1200 фунтов. Я рассказал Стаффорду и вместе с ним и дизайнером мы сфабриковали фальшивую разработку. Выдумку чистейшей воды. Затем я встретился с ними и забрал деньги. Было очень забавно, когда они радовались, как крысы на кондитерской фабрике. Мне всегда хотелось узнать, пытались ли они реализовать наш материал.

Спрашивающий: А что произошло с деньгами?

Макальпин: Эти свиньи из компании их забрали.

Спрашивающий: Предположим, вам предложили бы 50 000 фунтов. Вы и тогда доложили бы Стаффорду?

Макальпин: Понятия не имею. Еще никто никому не предлагал 50 000 за промышленный шпионаж. Просто я не знаю, как стал бы реагировать на столь большую взятку. Пожалуй, и никто не знает, пока ему не предложат такую сумму, а потом все будет зависеть от текущего состояния вашего финансового счета и вида наказания, который угрожает, если вас поймают. Вы задаете мне довольно странные вопросы. Почему?

Спрашивающий: У нас есть для этого причины.

Мне не хотелось, чтобы у них сложилось впечатление, что я уж слишком глуп.

— …я увидел, как прямо передо мной взорвалась «Летающая крепость». — Небо было заполнено кувыркающимися самолетами и сверкающими следами трассирующих пуль. Храбрые парни из Люфтваффе заканчивали свою последнюю битву. Глухо рвались снаряды, сбивая перепуганных «Темпестов» и «Мустангов». У него действительно был дар рассказчика, у этого бывшего немецкого генерала. И его воспоминания это подтверждали. Их можно было бы продать за полмиллиона.

Третья и последняя беседа состоялась в шикарном небольшом особняке в Белгрэйвии. Сначала меня подвергли тщательному медицинскому обследованию. Кровяное давление, моча, рентген, кардиограмма и все такое прочее. Этих людей совершенно не интересовало, через что меня заставило пройти Министерство авиации для получения лицензии пилота. Сказав, что у меня немного избыточного веса, о чем я и сам знал, мне позволили одеться и убраться на последнюю проверку.

Спрашивающий: Как вы относитесь к цветным?

Макальпин: У меня нет к ним никакого специфического отношения. Если вы хотите знать, что я думаю по поводу новых африканских республик, то я отвечу, что, по-моему, у них повсюду там чертовский беспорядок, но, учитывая все эти племенные проблемы и пережитки колониального правления, на что можно рассчитывать? Лично я думаю, что цветные мало чем отличаются от остальных людей.

Спрашивающий: А что бы вы сказали относительно цветного начальника?

Макальпин: Примерно то же самое, что он сказал бы обо мне. До тех пор пока он будет делать свое дело и не станет слишком уж явно неприятен мне без каких-либо видимых причин.

Спрашивающий: Предположим, майор Стаффорд был бы негром?

Макальпин: Мы со Стаффордом не любили друг друга. Шло это откуда-то изнутри. И будь он черным, желтым или оранжевым, это ничего бы не изменило. Я не стал бы возражать, выйди моя сестра замуж за африканца. И даже мог бы испытывать к нему глубокую симпатию.

Раздался смех. И снова:

Спрашивающий: Что это такое?

Он протянул мне небольшую серебряную коробочку.

Макальпин: Серебряная коробочка, причем по внешнему виду довольно старая, я не очень-то разбираюсь в пробирных клеймах, чтобы высказаться с уверенностью. Могу предположить, что первоначально это была коробочка для нюхательного табака. Сейчас такие табакерки в моде у коллекционеров.

Я открыл коробочку, внутри лежало несколько сухих зеленовато-коричневых листьев. Чтобы удостовериться, я их понюхал.

Это была марихуана. Судя по виду, из Непала. Очень хорошего качества. Которая могла доставить вам истинное наслаждение. Такой наркотик довольно трудно достать в Лондоне.

Спрашивающий: Приходилось ли вам принимать какие-нибудь другие стимуляторы, кроме гашиша?

Макальпин: Нет, приятель. Держись подальше от химических удовольствий, говорят мои друзья, и я согласен с ними. Имею в виду не очевидную гадость вроде героина, а такие вещи, как декседрин и прочие производные бензедрина.

Спрашивающий: Вам приходилось убивать людей?

Макальпин: Нет.

Спрашивающий: А вы могли бы сделать это?

Макальпин: Если бы кто-то попытался убить меня или если бы я подумал, что он собирается это сделать, то готов держать пари, смогу.

Спрашивающий: В начале этого года вы попали в перестрелку с двумя мужчинами и ранили их обоих. Вы собирались убивать их?

Макальпин: Как, черт возьми, вы об этом узнали?

Спрашивающий пожал плечами.

— Это государственная тайна. Я подписал обязательство соблюдать закон об охране государственной тайны, и если расскажу об этом, то попаду в тюрьму.

Спрашивающий: Расскажите нам о своих намерениях в тот момент, если они не являются государственной тайной.

Макальпин: Нет, думаю, что это не тайна. Если сказать вам честно, то я просто стрелял в них и пытался попасть. Если бы я убил их, то не слишком расстроился бы. Я просто хотел добиться, чтобы они не смогли стрелять в ответ. Довольно трудно убить кого-то из пистолета калибра 0,22, если, конечно, вы не Блейз Великолепный.

И наконец:

Спрашивающий: Как вы относитесь к политике?

Макальпин: Совершенно не интересуюсь.

Спрашивающий: Как вы голосовали в 1966 гаду?

Макальпин: Не голосовал.

Спрашивающий: Вы когда-нибудь голосовали?

Макальпин: Нет. У меня никогда не возникало особого желания куда-то тащиться и разыскивать кабинки для голосования. Фактически я даже не уверен, что был когда-то внесен в списки для голосования.

На этом все закончилось. Меня заставили ждать не меньше часа, который я коротал за чтением старых экземпляров журнала «Полет», пока они обсуждали мое будущее. Я знал, что меня возьмут, так как они намекнули на некоторые неточности, допущенные во время последней беседы, и не стали бы этого делать, если бы не были уверены в том, что я им подхожу.

Наконец расспрашивавший меня вернулся и сел. Он задумчиво закурил сигарету, и некоторое время мы смотрели друг на друга. Потом он отвел глаза.

— Мистер Макальпин, вы — разумный и интеллигентный человек. Насколько мы смогли выяснить, вы неплохой пилот и достаточно быстро соображаете, особенно когда это касается вашей собственной шкуры. Это не трусость — это благоразумие. За время наших бесед вы должны были прийти к некоторым общим выводам относительно «Интернэшнл Чартер». Я хотел бы услышать ваши впечатления.