Алексей Яковлев - Пернатый оберег Страница 32

— Что, красна девица, лебедушка белая, пришла поблагодарить меня за помощь мою всесильную, бескорыстную?

— Н-да, бескорыстную… Сколько слупила с меня в прошлый-то раз? И насчет всесильности — петух-то оказался с изъяном, сломался до окончания гарантийного срока: не может исполнить простейшего задания! Растолстел на халявном пшене, а толку от него — чуть. Размагичился до обычного петушиного состояния, все оккультные силы растратил на топтание кур. Какой из него амулет-оберег?

Колдунья сразу перестала ворковать и улыбаться и для начала дала Дуне строгую отповедь:

— Все колдуньи продают добрым людям амулеты-обереги, чаще бездушные — в виде браслетов, сережек, колец, брошек и так далее. Их легче наколдовать и намагичить. Мощные колдуньи имеют способность намагичивать живые амулеты — кошечек, собачек, хомячков и попугайчиков. И только мы, всемощные колдуньи, могли освоить петушиные амулеты. Живой амулет в десятки, сотни раз сильнее бездушного, а наколдованному петуху вообще цены нет! И размагичиться он никак не может до самого конца своего гарантийного срока, то есть до своей естественной кончины. Что-то ты, красавица, путаешь! Какую-такую твою просьбу не смог выполнить мой намагиченный Петя?

— Самую обычную, — взяла полтоном ниже Дуня, — не смог женить на мне моего суженого!

— Не может быть! Это для намагиченного хомячка простейшее задание, а уж для Пети — вообще плевое дело! А ну-ка покажи фотографию своего добра молодца, сейчас выясним, в чем тут загвоздка!

Дуня достала из сумочки глянцевый гламурный женский журнал, где под рубрикой «Золотой фонд женихов российских» помещалась подборка фотографий Никиты. Никита Никандров на палубе собственной яхты, Никита за штурвалом личного самолета, он же на фоне никандровской виллы на Багамских островах и тому подобное, включая Никиту, демонстрирующего свою знаменитую ювелирную коллекцию. Фотографии сопровождались комплиментарным текстом.

— Высоконько ты замахнулась, девонька! — покачала головой колдунья и, накрыв ладонью самую впечатляющую фотографию — Никита в плавках у бассейна другой виллы, во Флориде, — сощурила глаза.

Буквально через пару секунд ворожея глаза не открыла, а выпучила их на Дуню и завизжала, как резаная:

— Да что же ты творишь с бедным наколдованным Петей, магнолия ты стоеросовая! На твоем Никите приворотов, как блох на бродячей собаке! Я за две секунды насчитала уже штук двадцать! Понятно, что у бедного намагиченного петуха голова пошла кругом: он приворачивает Никиту к тебе и никак не поймет, почему от его магии приворачиваемого корежит в разные стороны! А как же ему, сердешному, не корежиться, не корячиться, если его, как рыбу, двадцатью удочками тянут в разные стороны?! Или ты думаешь, что колдуньи, ворожеи, магини, к которым обращались твои соперницы, зря взяли с них деньги, а никаких приворотов на указанного ими молодца не напускали? Плохого же ты о нас, колдуньях, мнения! Нет, нас в таборе… то есть на курсах повышения квалификации учат работать добросовестно: взял деньги — напусти на молодца такой приворот, чтоб его до печенок пробрало! Вот почему Петя бьется, как горох об стенку, еще месяц таких мучений, и у него вообще ум за разум зайдет, он собственных кур узнавать перестанет!

Дуня даже не обиделась, что колдунья обозвала ее стоеросовой магнолией: в душе она самоаттестовалась еще покрепче! «Вот дура! Посчитала себя самой умной, а что у других посетительниц Никитиных апартаментов тоже есть голова на плечах, забыла! Не смогла додуматься, что любая Никитина знакомая девушка, увидев его знаменитую ювелирную коллекцию, не удовлетворится скромным подарком, а захочет получить все сразу, и как можно быстрей — и тотчас помчится к ближайшей колдунье делать на чудо-жениха приворот! И ведь Юлия меня предупреждала, даже прямо намекала на такие чрезвычайные обстоятельства. Да, эта собачница на вид проста-проста, а с Маршей они тоже обе приколдовывают — вот и видят всех насквозь! То-то она на меня так зыркнула глазами, когда я попросила у Никиты носовой платок, чтобы убрать соринку из глаза, а потом якобы по рассеянности спрятала его в свою сумочку. Эта оккультистка сразу поняла, зачем он мне был нужен».

Дуня выложила Никитин платок на стол перед колдуньей.

— Вот, этот платок Никита держал в руках. Сделайте через него новый приворот сильней всех прочих.

— Экая ты быстрая! — усмехнулась ведунья. — Приворот, конечно, можно сделать. Только я не такая, чтобы брать с клиенток деньги за приворот без гарантии. Уж если я деньги возьму, суженый рысью в загс побежит! А в твоем случае, боюсь, даже через платок приворот не сможет наверняка привернуть к тебе твоего лапушку. Говорю, рвут его на двадцать частей — и это только самые сильные привороты, от мощных колдуний. А те, что от всякой мелкоты: — ясновидящих, психооккультистов и прочих, — он почти не замечает.

— Так что же делать? Неужели нет никакой надежды? — упавшим голосом спросила Дуня.

— Почему нет? Надежду увольняют последней! Есть у меня одно средство — почти со стопроцентной гарантией. Только дороговато оно стоит. Нужно сначала сделать тройной отворот на все предыдущие привороты твоих соперниц. Для этого сгодится Никитин носовой платок. Он эти привороты как бы в носовой платок высморкает. А потом сразу, не медля ни секунды, чтобы никакая ловкачка не успела на освободившееся место втиснуть свой приворот, сделать тройной приворот Никиты к тебе. Но для тройного приворота нужна прядь волос твоего будущего мужа. Приноси его прядь и гонорар, — колдунья на бумажке написала сумму.

— Ой-ей-ей! А гарантия стопроцентная? — лихорадочно раздумывая, как растрясти маму на такие деньги, спросила Дуня.

— Почти стопроцентная, — уверила колдунья. — Выйдешь ты замуж за своего Никиту. А сбой может возникнуть только в двух случаях. Об одном я тебя уже предупредила — насчет ловкачки. Но для того чтобы пронырнуть, у нее есть буквально полсекунды. Ну а пронырнет — не исключено, что Никиту начнет слегка подергивать в ее сторону. Но к тебе-то его будет тянуть в три раза сильнее! А вот второе препятствие гораздо серьезней! Если какая-нибудь разобиженная девица найдет всемощную колдунью и попросит навести на своего обидчика смертельную порчу, тут уж даже мой тройной приворот не поможет.

— Неужели найдется колдунья, да еще всемощная, как вы, которая согласится взять на душу такой грех? — недоверчиво спросила Дуня.

— Что делать, — тяжело вздохнула ведунья. — Жить в обществе и не следовать его законам, обычаям, привычкам и понятиям невозможно. Насмотришься по телевизору, как живут и что могут себе позволить сильные и богатые мира сего, — и самой так же хочется.

— У Никиты здоровье отменное во всех отношениях, — вслух размышляла Дуня. — Румянец во всю щеку, аппетит прекрасный, и вообще он по жизни оптимист. Если на него наведут даже смертельную порчу, уморить такого здоровяка до нашей свадьбы, а там Бог даст — и до рождения нашего первенца — не успеет никакая колдунья, даже всемощная. Ну а после того — все в руках Божьих!

— Не знаю, не знаю, — задумчиво покачала головой всемощная. — Ну как, будем делать тройные отворот-приворот?

— Будем! — твердо решила Дуня.

Колдуньины услуги обошлись недешево, но ее помощь того стоила. Тройной приворот подействовал немедленно. Никита не скривился, как бывало раньше, когда Дуня опять заговорила с ним о приятностях семейной жизни и стала порицать холостяцкую безалаберность, вредную для здоровья. Напротив, он улыбнулся и вручил ей ключи от новенького автомобиля со словами:

— Чтобы ты почаще ко мне приезжала!

Дуня в ответ пошутила:

— Может, мне лучше совсем не уезжать?

В каждой шутке есть доля правды, а в этой — правдой было все! Дуня ждала серьезного ответа, типа: останься со мной навсегда, официально предлагаю тебе сердце и руку (ювелирная коллекция прилагается). Возможно, Никита так бы и ответил, но его отвлек очередной скандал с Юлией. Отношения с сестрой у него окончательно испортились после одного, как казалось, незначительного эпизода. Никита сам уговаривал Юлию завести роман с каким-нибудь молодым человеком, а когда за Юлией стал ухаживать Павлик Бранд, он постоянно убеждал сестрина поклонника, что с Юлией у него нет никаких любовных перспектив.

— Если ты станешь на четвереньки, залаешь по-собачьи да еще привяжешь себе к заднице веревку в качестве хвоста и научишься ею вилять, только тогда Юлия тобой заинтересуется, а иначе все твои комплименты, любезности и даже гринписовские подвиги — мартышкин труд.

Известно, как такие разговоры повлияли на впечатлительного юношу и какой трагедией все закончилось. Когда Марша спросила Никиту, зачем он так поступал, тот со смехом ответил:

— Для хохмы!

Видно, Марша рассказала сестре о Никитиной «хохме», и теперь она выходила ему боком. Юлия страшно обозлилась и скандалила с братом по всякому поводу и без повода. Не обошли неприятности и Дуню. Ее обокрали — вытащили из сумочки кошелек с деньгами. И где?! В поместье Никандрова! Дуня чуть не расплакалась, подумал а, что потеряла кошелек в институте. Но Марфа ее успокоила: