Николай Леонов - След оборотня Страница 35

Вот и пришлось вытаскивать из дома Соболева с требованием любыми путями добыть ордер на арест и обыск и лишь затем мчаться домой к бывшему криминальному авторитету, взявшемуся за старое. Соболев настоял на том, чтобы его взяли с собой, и сыщики были вынуждены уступить его просьбе, по дороге сжато рассказав обо всем, что случилось за последние несколько часов.

Как ни опасался Гуров, услуги ОМОНа не понадобились. Гуров был почти уверен, что квартиру Гвоздя придется брать штурмом, но едва Станислав позвонил в дверь и представился, как хозяин, худой старик в шикарном халате, открыл все замки и пропустил милиционеров в квартиру. При этом он выглядел почти счастливым, чего Гуров не ожидал. Удивленно уставившись на Гвоздева, он спросил, чему тот улыбается.

– А надоело мне все. Дурак я старый, учит меня жизнь, учит, а я умнее от этого не становлюсь, – усмехнулся Гвоздев.

– Что-то я вас не пойму, – покачал головой сыщик, краем глаза глядя, как Станислав и Соболев проводят обыск.

– А что тут понимать? Все проще некуда, – ответил старик. – Да вы присаживайтесь, гражданин начальник. Это мои орлы постарались? – кивнул он на загипсованную руку Гурова.

– Хорошо, что не отпираетесь, – сыщик удивился, но не подал вида.

– А чего мне отпираться? В мои семьдесят лет бояться тюрьмы грех. Простите, Христа ради, бес попутал, – усмехнулся Гвоздев и с удивительной легкостью подвинул сыщику кресло. – Да вы присаживайтесь. Сейчас я все по порядку расскажу, а потом, если захотите, можете протокол составить.

История, рассказанная Гвоздевым, была предельно проста и банальна. Несколько лет назад он вышел из преступного бизнеса на почетную пенсию, добровольно передав все свои дела преемнику. Однако полностью с преступниками старик не порвал. Иногда к нему приходили за советом, иногда просили свести с нужным человеком, но в подробности всевозможных махинаций Гвоздев уже не вникал. Просто тихо доживал свой век, пока любимый внучек не оказался по самые уши в дерьме, обвиненный в участии в групповом изнасиловании, приведшем к особо тяжким последствиям.

Безмозглому юнцу грозили минимум семь лет тюрьмы, и старик бросился его выручать. Как назло, родители девушки оказались крайне принципиальными и напрочь отказались от денег, желая во что бы то ни стало увидеть насильников за решеткой. Пришлось поднимать старые связи, налаживать новые контакты и изворачиваться изо всех сил. Вот тут-то на него и вышел один из руководящих чинов МУРа. Он сказал, что поможет спасти внука от тюрьмы, но ему нужно, чтобы старые связи Гвоздя начали работать на него. У старика не было выбора, и он согласился, пообещав «одноразовые» услуги. Однако затем начался банальный шантаж, и Гвоздеву вновь пришлось с головой окунуться в преступную деятельность.

– Впрочем, до убийств пока дело не доходило. Так, мелкие поручения вроде рэкета, – закончил старик свой немудреный рассказ. – А когда сегодня от меня потребовали найти боевиков, причем сделать это нужно было самому, а не через посредников, я понял, что пришла пора завязывать со всем этим дерьмом. Меня предупредили, что операция провалилась, и велели держать язык за зубами, но я послал все к дьяволу и решил, что, если вы сегодня за мной не приедете, завтра пойду в милицию сам. Стыдно мне стало за свою жизнь, да и негоже пристало мне в мои-то годы тюрьмы бояться, – вновь повторился старик, и на секунду в комнате наступила тишина. – Я ведь, когда Ширяев пропал, понял, что его собственные же подельники порешили. А как узнал, что вас на это дело поставили, понял, что выкрутиться им все равно не удастся. Да и мне отвечать придется. Вот так-то!..

– Лева, твоя слава впереди тебя бежит, – встрял в разговор Станислав, но Гуров не обратил на него внимания.

Гуров сострадания к непутевой жизни Гвоздева, решившего раскаяться на старости лет, не испытывал. Как не испытывал и удовлетворения от того, что дело наконец-то можно будет закрыть. На сыщика навалилась усталость, и пульсирующая боль в руке заставила поморщиться.

– Мне нужно, чтобы вы назвали фамилии тех людей, с кем работали в последнее время, – устало потребовал он от Гвоздева. – А также факты всех преступлений, в которых принимали участие.

– Записывайте, – предложил Гурову старик. – Только поймите, что мое дело в этой организации было маленьким. Я всего лишь за прикрытие отвечал. Финансами и незаконными операциями ведали другие.

– Кто? – резко задал вопрос сыщик.

– Ширяев. Но не сам, – ответил Гвоздев. – Меня, конечно, в такие детали не посвящали, но у меня есть свои способы добычи информации. Я знаю, что непосредственно дела с продажными ментами вел его управляющий, Трофимов. Он у них, как тот подставной директор в «Золотом теленке». Даже если арестуете, всю вину на себя возьмет, но подручных не выдаст. Еще тот кент!

– Ну, это мы еще посмотрим, – усмехнулся сыщик, поняв, что его догадка относительно Трофимова была верна. – Так кто непосредственно с вами связывался?

– Только один человек. Но я знаю почти всех. Своя собственная служба безопасности, если вы понимаете, – усмехнулся старик. – Я вам скажу, что знаю, но обещайте мне одно. Дело моего внука давно закрыто. Не пересматривайте его. А с девушкой я сам договорился. Мы с ней потом, после окончания дела, встретились и без ее родителей поговорили. Я ей столько заплатил, что она на всю жизнь обеспечена. Она не возражала. Так вы обещаете мне, Лев Иванович, дела снова не поднимать?

– Я ничего обещать не могу, – после некоторого раздумья ответил Гуров. – Могу только сказать, что, если родители на апелляцию не подали, я ничего предпринимать не стану. В конце концов, это их дело.

– Вот и хорошо. На большее я и не рассчитывал, – обрадовался Гвоздев. – А теперь записывайте. – И когда Гуров подозвал Соболева, Гвоздев начал диктовать…

В это раннее утро было произведено около десятка арестов. Не церемонясь ни с кем, ОМОН вламывался в квартиры тех людей, которых еще совсем недавно коллеги из МВД считали своими соратниками и друзьями. Неожиданно арестованные «оборотни», шокированные таким внезапным концом своей противозаконной деятельности, совершенно не оказывали сопротивления, а привезенные в главк и прижатые уликами, коих Гвоздев и развязавший язык Трофимов предоставили вполне достаточно, мгновенно начинали говорить.

«Запели» и Семшов с Дерюгиным – единственные люди из главка, уличенные в коррупции. Предположение Гурова относительно подготовленного короткого замыкания оказалось абсолютно верным, как и то, что один из этих «оборотней», Семшов, под покровом темноты вернулся в главк и забрался в кабинет Гурова. Однако как ни старались сыщики выяснить судьбу Ширяева, с исчезновения которого и началось это дело, так и не удалось.

Семшов с Дерюгиным были слишком мелкими сошками в иерархии «оборотней», чтобы знать о связях бизнесмена с коррумпированным руководством МВД. Они ничего не могли сказать Гурову по поводу исчезновения Ширяева, но и от остальных толку было не больше. Руководители этой стаи «оборотней» не отрицали своей связи с Ширяевым, но клялись и божились, что его исчезновение для них такая же загадка, как и для сыщиков. Зато Гуров с Крячко наконец-то узнали, куда делись пропавшие телохранители бизнесмена.

Подозревая, что именно они помогли Ширяеву скрыться, руководство «оборотней» приказало схватить их. Звягинцева и Рамишева зверски пытали, стараясь выяснить, куда запропал Ширяев вместе с деньгами коррупционеров, но узнать так ничего и не смогли. То, что обоих телохранителей до сих пор не ликвидировали, объяснялось только тем, как Гуров заставил «оборотней» попотеть, когда распустил слух, что подобрался к ним вплотную.

Никто из руководства преступной группировки не решился отдать приказ об их ликвидации, не желая вешать на свою шею еще два убийства. Да и некогда было «оборотням» такой мелочью заниматься, когда их собственная судьба висела на волоске. Вот и получилось так, что только благодаря блефу Гурова Звягинцев и Рамишев остались живы, а когда омоновцы вытаскивали их из одной подмосковной дачи, парни готовы были молиться на своих спасителей.

– Ну, Лева, застращал ты преступный мир столицы, – усмехнулся Крячко, услышав о судьбе пропавших телохранителей. – Одно упоминание твоего имени заставляет бандитов дрожать. Скоро разгонишь их всех к чертовой матери и нас без работы оставишь.

– Твоими бы устами да мед пить, – усмехнулся сыщик, бездумно глядя красными от бессонной ночи глазами на разгорающееся за окном утро. – А мне все-таки интересно, куда мог деться Ширяев?

– Отправился в Швейцарию, Турцию или Объединенные Арабские Эмираты, – фыркнул Станислав. – Какая теперь разница, куда он делся? Мы свое дело сделали.

– А вот тут ты, дружок, ошибаешься, – покачал головой сыщик и, поймав на себе удивленный взгляд Крячко, пояснил: – Мы начинали это дело как поиски пропавшего Ширяева. Он не найден, значит, и дело не закрыто.