Ян Гийу - Террорист-демократ Страница 35

В первый день Рождества он поднялся и тщательно побрился, но не электрической бритвой, как обычно, а одноразовой, обильно намыливая щеки кремом. Дрожа от холода, вымылся под краном и достал новое белье и новую рубашку в упаковке с бесчисленным количеством булавок. Он вспомнил, что и раньше так было в Швеции, и так осталось до сих пор. Ведь он несколько лет не покупал шведской одежды. Карл спустился в "Кунео" и поел с достойным удивления аппетитом, как будто вовсе и не лежал в жару, а лишь подхватил небольшой насморк.

За столом он не пожелал снять куртку, и по этому поводу на него ворчали. Револьвер лежал в ее правом кармане, пистолет был на своем обычном месте за поясом, а нож он засунул в ножны у правой икры. Его мысли были заняты тем, что нужно сменить отель на любое другое место, поскольку там он провел слишком много времени и теперь вполне можно ожидать визита полиции - в худшем и наиболее вероятном случае - или любопытных террористов - в лучшем, но, к сожалению, маловероятном случае.

Он решил, что если полиция все же придет, то он попытается ускользнуть, даже если придется отстреливаться, но при условии, что сможет действовать наверняка и не промахнется. Если же полиция его схватит, то об этом узнает весь квартал, и никакой радости не будет, если его отпустят через несколько часов. Подумать только, сам Рэмбо-Грабитель будет освобожден и вернется в квартал террористов, как будто ничего не случилось. Ясно, что ситуация будет крайне неприятная, может быть, даже с угрозой для жизни. А если тот же грабитель устроит, как напишут газеты, "ужасную перестрелку" с немецкой полицией, то это будет совсем другое дело. Поэтому с этого времени все необходимое Карл носил при себе.

Он прикинул, что если окажется в рискованной ситуации, связанной с полицией, то постарается выкрутиться из нее как можно быстрее.

Карл шел домой по мрачной улице, под унылым немецким рождественским дождем. Когда до входа в гостиницу оставалось около пятидесяти метров, Карл заметил у самой двери женщину и мужчину. Но поскольку в этом не было ничего странного для подобного квартала, он никак внешне не отреагировал. Но тут на заднем сиденье припаркованного серого BMW он заметил движение, кто-то резко открыл дверцу машины, и она преградила ему путь. В тот же миг мужчина оказался за Карлом и прижал пистолет или револьвер к его спине. "Полиция", - прошептал мужчина, и это была совершеннейшая ошибка, да он и сам это понял в тот же момент, поскольку сразу мог последовать чисто рефлекторный удар. Карл едва сдержался, чтобы не разоружить и не сбить с ног стоящего сзади.

Ни один полицейский в мире, даже в Швеции, не станет подкрадываться к подозреваемому в преступлении сзади и приставлять пистолет к спине. Ибо ни один полицейский не сможет предупредить парирующий удар, который одновременно выбивает оружие и открывает возможность для новых ударов в лицо или шею (на полицейских тренировках всегда в этот момент достается статисту, нет никакого шанса успеть выстрелить, прежде чем кто-то не выстрелит рядом, и, кроме того, вряд ли будут стрелять в того, кто уже схвачен). Итак, невозможно, чтоб полицейский подкрадывался к кому-либо сзади и приставлял к спине пистолет. Ведь и грабитель едва ли будет кричать "Полиция!", если хочет получить деньги, да и машина ясно говорила сама за себя, скорее это было похоже на захват заложника. Наконец-то он нашел контакт.

Карл облегченно вздохнул: хорошо, что он не сопротивлялся, когда его запихивали на заднее сиденье машины. Он узнал женщину, сидящую внутри, и, когда повернулся, увидел, что человек, который изображал полицейского, а теперь уселся на заднее сиденье, захлопнув дверцу, тоже ему знаком. Обшарив его каждый со своей стороны, женщина нашла нож, мужчина вытащил из кармана куртки револьвер. Они забрали его оружие, а мужчина все еще продолжал назойливо и совершенно некстати упираться в него своим бельгийским пистолетом с клеймом "Фабрик Насьональ", вероятно 9-мм калибра. Карл мог бы без особого труда отобрать у него пистолет, но не стал этого делать. Они натянули ему до носа трикотажную шапочку, и мужчина, придвинувшись вплотную, затолкал Карла глубже на сиденье. Машина тронулась с места.

Поездка была неожиданно короткой. Они подъехали к гаражу, и шофер, похоже, открыл ворота с помощью дистанционного управления. Гараж был большой, вероятно, они находились под одним из многоэтажных домов. Когда машина остановилась, кто-то сперва проверил, спокойно ли все снаружи, и только после этого Карла вывели из машины. Пока они ехали в лифте, он думал, что сейчас по крайней мере можно заговорить или попросить снять шапку.

Вы все предусмотрели, чтобы оставаться хозяевами положения. Может, уже можно снять с меня эту дурацкую шапку?

Он испытывал почти эйфорию, возбужденный тем, что неожиданно поймал сразу трех террористов. Именно так он сам понимал ситуацию, что, возможно, очень удивило и позабавило бы охранников, если бы они поняли, как действительно обстоит дело. Да, именно так: он поймал их, а не наоборот.

Одна из девушек (шофера он еще не видел) прошипела, чтоб он заткнулся. Лифт остановился (если они находились в одном из многоквартирных домов, то могли ведь появиться жильцы и осложнить ситуацию), его вытолкали наружу и ввели в квартиру. Теперь он сам стащил с себя шапку, и никто ему не помешал. Правда, новый толчок пистолетом в спину он все же заработал. Под присмотром своих стражей Карл вошел наконец в большую гостиную с традиционной элегантной меблировкой и горящим камином. Та половина комнаты, где находился камин, была несколько ниже, жалюзи опущены, скрывая вид из окон. Карл решил, что находятся они довольно высоко, по крайней мере, на десятом этаже. Оглядевшись, он заметил дверь, видневшуюся за железной винтовой лестницей, которая вела на второй этаж квартиры. Было очевидно, что они находились в очень приличных апартаментах. Карл неожиданно рассмеялся, вспомнив, в каких условиях жил сам, чтобы установить контакт. Пять человек враждебно и недоуменно уставились на него. Карл увидел свободное кресло, стоявшее несколько в стороне и, очевидно, предназначенное специально для него.

- Так, - добродушно сказал он, усаживаясь и осторожно снимая куртку, чтобы никто не заметил заткнутый за пояс пистолет, - вы, значит, пригласили меня на вечеринку. А не проще ли было позвонить и спросить, согласен ли я?

- Мы не хотели лишнего риска, мы работаем очень аккуратно, - ответила женщина, которая, видимо, была старшей и которую Карл без труда узнал, равно как и всех остальных. Да, она была главной, во всяком случае, она руководила.

Фредерике Кункель была на четыре года моложе своей сестры Ханны, приговоренной к пожизненному заключению и сидевшей в Штамхайме. Сестры Кункель ненавидели Швецию из-за неудачной попытки захвата западногерманского посольства в Стокгольме в 1975 году. Кто-то из налетчиков неумело обошелся с ручной гранатой, и она взорвалась, убив одного из террористов и ранив двоих. Один из них, так называемый специалист по взрывчатым веществам, Зигфрид Хаузнер, умер от побоев и жестокого обращения во время высылки из Швеции в Западную Германию. Шведское правительство, следовательно, было виновно в гибели террориста. Именно этим, наверное, можно объяснить ненависть сестер Кункель к Швеции. Примерно такая версия была у Ведомства по охране конституции. Карл, конечно, не мог судить, насколько она была точна.

Фредерике Кункель относилась к находящимся в розыске лицам, у которых не было каких-либо особых примет, что на языке полиции означало: татуировки, шрамы, различные повреждения и увечья и все прочее, от чего нельзя избавиться. Ей было где-то между тридцатью и сорока годами, но выглядела она значительно старше, возможно, из-за своей чрезвычайно старомодной одежды - твидового костюма и коричневых туфель на высоком каблуке. Ее небольшое круглое лицо имело немного забавное, но в общем приятное выражение.

Рядом с ней на диване сидел, без сомнения, сам Вернер Портхун, тридцати четырех лет, кареглазый, 180 см, с длинным шрамом от ожога на левой щеке, который не могла скрыть даже окладистая борода. Его коварное лицо полностью соответствовало изображению на полицейских плакатах.

Прямо напротив Карла, по другую сторону продолговатого журнального столика из розового мрамора, сидел Мартин Бер. Это он разыгрывал роль полицейского при захвате Карла. Это его разговор по телефону с Хорстом Людвигом Ханом (которого здесь не было) послужил непосредственной причиной всей операции, причиной того, что Карл наконец оказался в этой комнате. Мартин Бер, 195 см, со шрамом в 6 см на левом предплечье. У него не было большой бороды, как на плакате, а только миниатюрная эспаньолка, плохо подходившая к его грубой внешности. Если уж кто-либо из этой компании и должен разыгрывать полицейского, то эту роль, без сомнения, получит он.