Николай Леонов - Полковнику никто не верит Страница 37

Неизвестно, что он испытывал, когда давал разрешение Гурову на операцию. Внешне в проявлении чувств генерал был на редкость скуп.

– Берите парней, – сказал он Гурову и Крячко, имея в виду Никанорова с Правдиным, – и дуйте. Но чтобы комар носа не подточил!.. Наломаете дров – всем не поздоровится. Распрощаемся не только со звездочками – с погонами распрощаемся!

– Тут у некоторых свобода на кону! – горделиво ответил на это полковник Крячко. – Вот такие приоритеты!

Генерал даже не посмотрел в его сторону.

К счастью, Гуров совершенно не был расположен подшучивать над своим положением. К предстоящему делу он относился предельно серьезно. Речь шла ведь не только о нем и его репутации. Пострадать могли молодые ребята и старые друзья. Да и Марии вряд ли пошло бы на пользу продолжение следствия в отношении ее драгоценного супруга. В журналистской среде все сильнее и сильнее закипал ажиотаж вокруг новой сенсации – муж прославленной артистки готов отнять лавры у Грязного Гарри! Ничего себе реклама!

Быть предельно внимательными и рассудительными Гуров призвал и своих спутников. Договорились потревожить покой Курбатова под утро, в тот час, когда сон особенно сладок, и человек менее всего готов к сопротивлению. Гуров не был уверен, что Василевский прячется в доме таксиста, но в том, что Курбатов знает, где он, Гуров не сомневался.

– На рожон не лезем, но действуем жестко, – предупредил он молодых оперативников. – Нам необходимо знать местонахождение Василевского. Курбатов должен знать, что в случае запирательства будет иметь неприятности уже со следователем. Так что если он даже сразу не ответит на наш вопрос, то потом наверняка предпримет какие-то меры, чтобы связаться с Василевским. Он не сможет оставить ситуацию в том виде, в котором мы ему преподнесем. Он начнет действовать. И тут в игру вступите вы. Будете отслеживать его перемещения. Поэтому в дом проникать вы не будете, а станете дожидаться команды в машине. Возражения не принимаются. Все.

Поехали на двух машинах. Правдину и Никанорову генерал выделил служебную «Ладу». Гуров и Крячко воспользовались «Мерседесом» последнего.

В Балашиху прибыли около четырех часов утра. Населенный пункт был похож на окутанные сумраком декорации. Все спало. Медленно проехали по центру, сверившись с планом, свернули в нужный район на окраине. Здесь тоже не было никакого движения. Даже собаки не лаяли. Это заставило Гурова вспомнить доклад наблюдателя.

– У Курбатова во дворе злая собака, – подсказал он Крячко. – Ты у нас специалист по животным, кажется?

– Да, меня собаки дерут особенно часто, – кивнул Крячко. – Видимо, в прошлой жизни я им чем-то здорово насолил. Судя по твоему тону, на этот раз собака опять будет драть меня?

– Просто я надеялся, что ты сумеешь ее как-то уговорить. Собака может здорово помешать.

– Собака – это тебе не пьяный Замчалов, – заметил Крячко. – Ее так просто не уговоришь.

Замчалова с друзьями-собутыльниками забрала с лесопилки вызванная Крячко бригада. Эксперты основательно поработали над циркулярной пилой и пообещали выдать результат в самое ближайшее время. Однако предварительный вердикт уже был озвучен и подтверждал, что следы крови на пиле и вокруг нее имеются, и кровь эта человеческая. Гуров больше не думал о Замчалове, потому что этот человек не мог привести его к Василевскому, хотя и был его родственником.

«Это тупиковая ветка, – решил Гуров. – Случайное совпадение обстоятельств и личностных качеств Петра Замчалова. Впрочем, яблоко от яблони, как всегда, упало недалеко. Родственники имеют одинаковые криминальные устремления. Разница только в масштабе этих устремлений. Если Василевскому нужно для хорошего самочувствия украсть у своего босса тысяч сто баксов, то владельцу прогорающей лесопилки достаточно урвать сто тысяч рублей за краденую тачку. Оба одинаково счастливы, и ни тот ни другой не замечают, как безнадежно изгадили собственную жизнь...»

Проехали мимо дома Курбатова. Окна в доме были темны. Гуров опустил стекло. Кроме равномерного урчания их собственного мотора, ничего не было слышно. «Будем надеяться, что господин Курбатов спит, а не караулит ворота с обрезом в руках. Бомж ведь, кажется, вспоминал про обрез, которым наш таксист орудовал так же ловко, как домкратом. Тоже весьма характерная склонность к агрессивным предметам. Похоже, с Василевским они два сапога пара. Может быть, это его запасной вариант? Место, где он может залечь на дно в минуту опасности? Но почему тогда так нерасчетлив таксист? Столь легкомысленно засветить номер своей машины! Это выдает некоторые простодушие и неопытность. Соваться в такие дела, не приняв элементарных мер предосторожности? Возможно, связь между Василевским и Курбатовым случайна. Или первый просто нанял последнего, угадав в нем отчаянного парня. А что, нанял в качестве телохранителя. Весьма предусмотрительно, как показали события. Однако было бы куда спокойнее всем, если бы Василевский с самого начала возложил проблему своей безопасности на нас с Крячко. Конечно, можно понять его недоверие к милиции. Подобные жулики вообще не склонны доверять кому-либо и постоянно прокручивают в своей голове десятки комбинаций, соображая, как объегорить ближнего, не будучи при этом обманутым самому. В результате они обычно заигрываются, как это и произошло с Василевским. Он погорел, уже когда залез в карман к боссу. Делать этого не следовало. Или во всяком случае, не следовало тянуть до тех пор, пока Туманов не начал ревизию своих счетов. Начал довольно резво, надо сказать. Возможно, кто-то из должностных лиц намекнул ему. Василевский явно был следующим на очереди – ведь налоговая сунула нос в его финансовые дела. Еще одна утечка информации, и Василевский тоже нашел бы себе приют где-нибудь в тихом месте, на опушке... К этому все шло, и Василевский начал лавировать».

– Вот и долавировался! – произнес он вслух и сделал знак Крячко затормозить. – Это я про Василевского. Мало нам тех кружев, что наплели вокруг этого таинственного «синдиката»! Так еще и Василевский постарался все как можно сильнее запутать. Кое-кто уже потирает руки, но конец будет все равно не такой, на какой они надеются.

Машина с молодыми оперативниками проехала мимо и остановилась в пяти метрах от «Мерседеса». Гуров махнул рукой и вышел. Крячко тоже вышел и оглянулся.

– Удачно припарковались, – заметил он. – От дома Курбатова нас не разглядеть, кусты мешают. А ребятам будет все хорошо видно. Ну что, идем, что ли?

Гуров еще раз объяснил Никанорову, чего от него хочет, и добавил:

– Если понадобитесь в доме, я вам дам сигнал по мобильному. Но без сигнала никаких самостоятельных решений, даже если у нас там атомная бомба взорвется. Если что такое случится, просто возвращаетесь в столицу и докладываете Орлову лично. Это единственный вариант в таком случае, и не вздумайте нарушить мой приказ. Подставите не себя – подставите генерала.

Припугнув таким образом молодежь, Гуров приступил к выполнению миссии. Они с Крячко приблизились к воротам Курбатова и прислушались. Было тихо, но в глубине двора то и дело раздавался неясный шум, словно кто-то ходил в темноте, натыкаясь на стены.

– Может, он животных держит? – предположил, прислушавшись, Крячко. – Слонов. И те по ночам не спят – ходят взад-вперед в стойле, вспоминая теплую Бенгалию...

– Кончай трепаться, – оборвал его Гуров. – Живет один. Таксист. А за скотиной ухаживать надо. Может быть, это собака ходит?

– Как-то тяжеловато для собаки, – усомнился Крячко. – И потом, чего же она не лает? Мы все-таки чужие как-никак...

– Может, эта собака ученая? – прошептал Гуров. – Ну из тех, что в дом пускают, а назад – ни-ни?

– Ага, значит, возражать против нашего появления она не будет? – радостно сказал Крячко.

Он автоматически нажал на створку ворот, словно надеялся открыть ее и заглянуть во двор, и она неожиданно действительно открылась. На лице Крячко нарисовалось удивление.

– Не запирайте вашу дверь? – недоуменно произнес он. – Коммунизм в отдельно взятом подсобном хозяйстве?

– Спокойно! – придержал его за плечо Гуров. – Тут что-то не так. Будь осторожен.

Пригибаясь, они незаметно проскользнули в ворота. Среди полутеней, заполонивших пустой двор, не наблюдалось никакого движения. Шум раздавался где-то за сараями. Но возле крыльца дома просматривалось нечто странное, похожее на вытянувшееся тело. Гуров и Крячко осторожно приблизились. Это была мертвая собака. Оперативники переглянулись.

– Так! – еле слышно проговорил Гуров и завертел головой. – Кажется, мы здесь не первые гости. И не мы одни не любим собак.

Крячко без слова вытащил из-за пазухи пистолет, проверил наручники, укрепленные на поясе. Гуров между тем поднялся на крыльцо и убедился, что дверь открыта. Тогда он тоже достал пистолет и боком протиснулся в прихожую, готовый к чему угодно.