Донна Леон - Неизвестный венецианец Страница 38

– А в чем дело? – осторожно поинтересовался Ратти.

– Произошло убийство. И не одно, а целых три. Причем в числе убитых – наша сотрудница. Я вам это сообщаю, чтобы вы поняли, что мы этого так не оставим. Одного из нас убили, и мы отыщем виновных. И накажем. – Брунетти многозначительно помолчал. – Если вы продолжите упорствовать, то вы в конце концов будете привлечены к следствию по делу об убийстве.

– Об убийстве мы ничего не знаем, – всполошилась синьора Ратти.

– Теперь уже знаете, синьора. Кто бы ни стоял за этой аферой с арендой квартир, он несет ответственность за три убийства. Отказываясь назвать нам лицо, принимающее от вас арендную плату, вы сознательно чините препятствие следствию. Я должен вам напомнить, что в этом случае положено гораздо более суровое наказание, чем если бы вы пособничали простым мошенникам. И я вам обещаю лично позаботиться о том, чтобы это наказание было к вам применено, если вы по-прежнему будете упираться.

Ратти вскочил:

– Нам с женой нужно переговорить наедине.

– Нет, – сказал Брунетти, впервые повышая голос.

– Я имею право, – заявил Ратти.

– У вас есть право посоветоваться с вашим адвокатом, синьор Ратти, и я вам охотно это разрешу. Но вы и ваша жена ответите мне немедленно, здесь и сейчас. – Брунетти отлично знал, что сильно превышает определенные ему законом полномочия. Оставалось только уповать на то, что этого не знают Ратти с женой.

Они смотрели друг на друга так долго, что он потерял надежду. Но она вдруг кивнула своей головой цвета бургундского, и оба сели обратно.

– Хорошо, – сказал Ратти, – но давайте сразу условимся, что об убийстве мы ничего не знаем.

– Об убийствах, – поправил его Брунетти, и Ратти вздрогнул.

– Три года назад, – начал Ратти, – один наш знакомый в Милане сказал нам, что у него на примете есть человек, готовый помочь нам с квартирой в Венеции. К тому времени мы уже полгода искали квартиру, но все без толку, потому что свободного жилья тут нет совсем, а мы еще так далеко живем. – Брунетти вовсе не улыбалось выслушивать еще и жалобы. Видимо, почувствовав его нетерпение, Ратти стал наконец говорить по существу: – Он дал нам номер телефона, телефон был местный, венецианский. Мы позвонили и объяснили, чего мы хотим, и тот человек поинтересовался, какая квартира нам нужна и сколько мы готовы платить. – Ратти умолк, будто навсегда.

– И что? – спросил Брунетти голосом священника, понукающего тупого ученика ответить на простой вопрос.

– Когда я все ему объяснил, он обещал перезвонить через несколько дней. И он действительно перезвонил и сказал, что нашел для нас три квартиры на выбор и чтобы мы приехали в ближайшие выходные в Венецию и посмотрели. Когда мы приехали, он показал нам эту квартиру и еще две.

– Это был тот же человек, с которым вы разговаривали в первый раз?

– Я не уверен, но точно тот, который перезванивал.

– Вы знаете его имя?

– Мы отдаем ему деньги, но он не представлялся.

– Как вы передаете ему деньги?

– Он звонит нам в последнюю неделю месяца и назначает встречу. Обычно это происходит в каком-нибудь баре, хотя летом бывает и на улице.

– Где? В Венеции или в Милане?

Вмешалась синьора Ратти:

– Он, кажется, всегда знает, где мы находимся. Если мы в Венеции, то он звонит сюда, если в Милане – то туда.

– А потом что вы делаете?

– Я встречаюсь с ним и отдаю ему деньги, – сказал Ратти.

– Сколько?

– Два с половиной миллиона лир.

– В месяц?

– Да. Хотя иногда я плачу вперед за несколько месяцев.

– И вы совсем ничего не знаете об этом человеке?

– Нет. Я несколько раз видел его тут на улице, и все.

Решив про себя, что описать его внешность он попросит их позже, Брунетти продолжил:

– А Лига? Какое отношение он имеет к Лиге?

– Когда мы сказали, что квартира нам подходит, он назвал цену, которую нам удалось сбить до двух с половиной миллионов. – Ратти не удержался от того, чтобы похвастаться.

– Ну а Лига что?

– Он сказал, что мы получим анкеты от Лиги. Нам нужно будет их заполнить и отослать обратно, и недели через две мы сможем въезжать в квартиру.

– И он велел нам никому не говорить, как мы получили эту квартиру, – добавила синьора Ратти.

– А кто-нибудь интересовался?

– Да, друзья в Милане, но мы отвечали, что нашли ее через агентство.

– Ну а тот знакомый, который дал вам номер телефона? Как он к нему попал?

– Кто-то дал ему этот телефон на какой-то вечеринке – так он, кажется, говорил.

– Вы помните месяц и год, когда впервые позвонили по этому номеру?

– А что? – настороженно встрепенулся Ратти.

– Мне хотелось бы поточнее определить дату начала всей истории, – соврал Брунетти. На самом деле он думал проверить по счетам за межгород, как часто они звонили тогда в Венецию.

Ратти, недоверчиво косясь, скептическим тоном произнес:

– Это было в марте, два года назад. Ближе к концу месяца. Сюда мы въехали в начале мая.

– Понятно. С тех пор как вы заняли квартиру, между вами и Лигой были контакты?

– Нет, не было.

– Но вам хотя бы квитанции выдают?

Ратти нервно заерзал на стуле:

– Да, каждый месяц.

– На какую сумму?

– Двести двадцать тысяч.

– Отчего же тогда вы скрыли их от сержанта Вьянелло?

– Потому что мы не хотели оказаться втянутыми во что-нибудь, – ответила за Ратти жена.

– Вы про Маскари? – внезапно атаковал Брунетти.

Ратти занервничал еще больше.

– Что вы хотите этим сказать?

– Вас не удивляет, что директор банка, посылавший вам квитанции, вдруг становится жертвой преступления?

– Нас это не касается! – с гневом воскликнул Ратти. – Я читал о его смерти в газетах. Насколько я понимаю, он сам во всем виноват.

– В последнее время вас не беспокоили насчет квартиры?

– Нет.

– Если вам вдруг позвонят или к вам придет человек, которому вы платите, дайте мне, пожалуйста, знать.

– Разумеется, комиссар, – сказал Ратти, возвращаясь к роли законопослушного гражданина.

Брунетти, которого уже тошнило от этой смеси чванства и дорогих модных тряпок, сказал:

– Сержант Вьянелло проводит вас вниз. Пожалуйста, как можно подробнее опишите ему мужчину, который приходит за деньгами. – Он обернулся к Вьянелло. – Если это кто-нибудь из наших знакомых, пусть взглянут на фотографии.

Вьянелло молча кивнул и распахнул дверь. Супруги Ратти поднялись и, не прощаясь с Брунетти, направились к выходу. Профессор поддерживал жену под локоть. Перед дверью он остановился, пропуская ее вперед. Вьянелло с ухмылкой оглянулся и вышел следом. Дверь закрылась.

Глава двадцать четвертая

Вечером состоялся короткий разговор с Паолой. Она спросила, есть ли новости, повторила свое предложение приехать к нему, оставив детей одних в гостинице на пару дней. Но Брунетти ответил, что в городе так жарко, что даже думать о возвращении нельзя.

Остаток вечера он провел в компании императора Нерона, которого Тацит описывал как чудовище, обуреваемое страстями как естественными, так и извращенными. Он заснул, только прочитав о пожаре Рима, что, согласно Тациту, явилось продолжением свадебной церемонии Нерона, во время которой он сочетался браком с мужчиной, надев на себя фату невесты, чем поверг в шок даже своих видавших виды придворных. Везде одни трансвеститы.

Утренний выпуск «Коррьере» содержал заметку об аресте Бурраски. Синьора Патта в ней не упоминалась. Но Брунетти ничего об этом не знал, он с утра поехал на похороны Марии Нарди. Церковь Кьеза деи Джезуити была полна народу – собрались друзья, родственники и почти все полицейские Венеции. От Местре присутствовал Скарпа. Он объяснил, что сержант Галло не смог вырваться из Милана и задержится там еще на три дня. Здесь был даже вице-квесторе Патта, очень мрачный, в синем костюме. Брунетти все никак не мог отделаться от сентиментальной и неполиткорректной мысли, что женщине не пристало погибать на боевом задании. Когда месса окончилась, он вышел и ждал на ступенях церкви. Вот шестеро полицейских в форме вынесли гроб. За гробом шел муж Марии. Он плакал и шатался, сраженный горем. Брунетти отвел глаза и взглянул через воды лагуны в сторону Мурано. Так он и стоял, пока подошедший Вьянелло не коснулся его руки:

– Комиссар?

Брунетти очнулся:

– Да, Вьянелло?

– Они опознали его.

– Когда? Почему вы мне сразу не сказали?

– Я сам только что узнал. Вчера я показывал им фотографии, но они сказали, что не уверены. Думаю, они были уверены, но хотели посоветоваться со своим адвокатом. В любом случае сегодня в девять часов они вернулись и опознали Пьетро Мальфатти.

Брунетти тихо присвистнул: Мальфатти был их давний клиент. За ним числился разбой, изнасилование и убийство, но едва дело доходило до суда, как все обвинения рассыпались, свидетели отказывались от показаний или говорили, что ошиблись при опознании. Два раза его все-таки сажали. Один раз за сутенерство, а второй раз за рэкет. Он вымогал деньги у владельца бара. Пока Мальфатти сидел в тюрьме, бар сгорел.