Эд Макбейн - Отрава Страница 4

Женщина вежливо проводила их в гостиную, чем еще больше подчеркнула свое раздражение. Прихожая и гостиная были отделаны панелями из красного дерева, на потолке скрещивались толстые дубовые балки. Комната, обставленная в викторианском стиле, выглядела чрезвычайно изысканной. На мгновение Карелла как бы перенесся в те времена, когда люди жили в роскошных домах, еще не исписанных дурацкими надписями.

— Миссис Холлис, — начал он, — не могли бы вы сказать нам, не разговаривали ли вы прошлой ночью или вечером с мистером МакКенноном?

— Нет, не разговаривала, — ответила она. — И была бы чрезвычайно вам благодарна, если бы вы мне сообщили, в чем, собственно, дело. Вы позвонили, когда я одевалась, и ничего не объяснили...

— Он умер, — сказал Карелла.

Голубые глаза широко раскрылись.

— Что? — выдохнула она.

— Мне очень жаль, но...

— Господи, что вы такое говорите? Джерри? Умер? Что?

— Мне очень жаль.

— Господи, что же случилось?..

Голубые глаза распахнулись еще шире. Они выражали явное потрясение. Может быть, даже чересчур явное.

— Как? — спросила она.

— Пока еще не знаем.

Он говорил неправду, однако нигде не написано, что коп должен быть откровенным со свидетелем.

— Его убили? — произнесла Мэрилин. — Вы полицейские, значит, в дело вмешалась полиция, вы не пришли бы сюда, если он просто умер во сне.

— Нет, он не умер во сне.

— Так что — его застрелили, зарезали, сбила машина?

— Мы узнаем о причине его смерти только после того, как получим данные вскрытия, — сказал Карелла.

Иногда им говоришь все, что знаешь сам, иногда ничего не говоришь, а иногда — вот как сейчас — сообщаешь ровно столько, чтобы заставить перехватить мяч и лететь с ним по полю. Казалось, она перебирает любые возможности и, напрягая извилины, изображает из себя сыщика-любителя, — этакая услужливая маленькая мисс Холлис, правда, не такая уж маленькая со своим ростом более ста семидесяти сантиметров. Однако они не забывали, что именно ей Джером МакКеннон звонил последний раз в своей жизни.

— Когда это случилось? — спросила она.

— Сегодня утром.

— Где?

— В его квартире.

— Вы нашли его?

— Его обнаружила уборщица.

— В какое время?

— Около девяти, — сказал Карелла.

— Вы хорошо его знали? — спросил Уиллис.

— Так, значит, это все-таки убийство? — проговорила она.

— Никто не говорит, что...

— Нет? Тогда почему вам надо знать, хорошо ли я его знала?

— Потому что последний звонок был им сделан вам.

— И какое это имеет значение, если его не убивали?

— Могло быть и самоубийство, — Уиллис решил дать ей еще одну наживку. А вдруг она ухватится за нее и начнет распространяться о такой возможности. Но она категорически отвергла подобное предположение.

— Джерри убил себя? Это совершеннейшая нелепость.

— Почему вы так считаете, мисс Холлис? — спросил Карелла.

— У него было все — интересная внешность, новая работа...

— И чем он занимался? — поинтересовался Уиллис.

— Он был вице-президентом фирмы «Истек Системз», занимался маркетингом.

— А что это за фирма? — спросил Карелла.

— Системы безопасности.

— То есть фирма производит оборудование, защищающее от квартирных взломщиков?

— Да, радиотелеметрия, цифровой контроль. Не только против воров, но также и от пожаров, мороза... короче говоря, самые разнообразные системы охраны.

— Она находится здесь, в городе?

— Да, на авеню Джей.

— Вы говорили что-то о новой работе?

— Сравнительно новая. Он пришел туда вскоре после того, как мы познакомились.

Ну вот, наконец-то добрались.

— И когда это произошло, мисс Холлис?

— Незадолго до Рождества.

Уиллис начал мысленно прикидывать. Сейчас конец марта. Примерно три месяца.

— И с тех пор вы встречались?

— Да.

— Вы не могли бы сказать нам, хорошо ли вы знали его?

— Это эвфемизм?

— Не понимаю.

— Я полагаю, вы хотите спросить, не спала ли я с ним?

— Так как?

— Да. Хотя это тоже эвфемизм.

Уиллис решил дома посмотреть в словарике слово «эвфемизм», чтобы убедиться, что он понял его правильно.

— Не могли бы вы сказать нам, это были серьезные отношения? — спросил он.

Мэрилин пожала плечами.

— Что вы считаете серьезными отношениями?

— А что вы считаете серьезными отношениями?

Она опять пожала плечами.

— Иногда нам было очень хорошо вместе, — сказала она.

— Он был единственным мужчиной в вашей жизни?

— Нет.

— Значит, это не было серьезно.

— Если серьезные отношения означают признания в вечной любви и предложения руки и сердца, то тогда их нельзя считать серьезными. Возможно, под серьезными отношениями вы понимаете именно это, я же считаю по-другому. — Она помолчала. Затем продолжала: — Он нравился мне, очень нравился. Нам было хорошо вместе. Мне очень жаль, что он умер.

— Мисс Холлис, — спросил Карелла, — когда вы в последний раз говорили с мистером МакКенноном по телефону?

— Где-то на прошлой неделе.

— Вы не могли бы вспомнить, когда именно?

— По-моему, в четверг.

— Это он вам позвонил? Или вы звонили ему?

— Он мне.

— И после четверга он вам больше не звонил?

— Нет.

— Вы были дома вчера вечером?

— Нет. Я уезжала на выходные.

— Да? А куда?

— Думаю, это вас не касается.

— Вы не могли бы сказать, когда вы вышли из дома?

— А зачем вам?

— Это могло бы помочь определить точное время смерти мистера МакКеннона. Нам известно, что последний звонок из квартиры на Силвермейн Овал был сделан сюда, в ваш дом. Если бы мы смогли...

— Как вы это узнали?

— У его телефона есть кнопка повторного набора. Последний набранный номер регистрируется в памяти аппарата. Вполне возможно, хотя и сомнительно, что последний звонок он сделал именно в четверг. Скорее всего, он все-таки пытался связаться с вами после этого. Возможно, вчера вечером. Или даже сегодня рано утром...

— Меня не было дома с пятницы.

— И когда вы уехали?

— Около половины шестого.

— А когда вернулись? — спросил Уиллис.

— Полчаса назад. За минуту до того, как зазвонил телефон.

— Значит, где-то часа в четыре?

— А вы не собираетесь спросить меня, с кем я уезжала?

— Разумеется, если вы захотите ответить.

— С человеком по имени Нелсон Райли.

— Благодарю вас.

Девица начинала раздражать Уиллиса. Возможно, из-за того, что уж чересчур вызывающе держалась. Ее никто ни в чем не обвинял — по крайней мере пока. Но она держалась исключительно враждебно, как будто была убеждена, что если не будет соблюдать осторожность, то ее тут же отправят в тюрьму. Иногда подобным образом ведут себя люди совершенно невиновные. А иногда преступники.

— Если я вас правильно понял, вы пришли сегодня домой где-то в районе четырех? — спросил Карелла.

— Да, около четырех, — ответила Мэрилин.

— Вы говорили, что встречаетесь и с другими мужчинами? — сказал Уиллис.

— Да.

— И со многими?

— Какое это имеет отношение к убийству Джерри?

— Или к самоубийству — все может быть, — покачал головой Уиллис. — Так со сколькими?

— Ой, пожалуйста не надо. Никто из моих друзей не убивал Джерри.

— Откуда вы знаете?

— Потому что никто из них даже не знал его.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно. У меня нет привычки рассказывать Тому или Дику о Гарри.

— Так сколько Томов, Диков и Гарри у вас было? — продолжал настаивать Уиллис.

Мэрилин вздохнула.

— В настоящее время я встречаюсь с тремя-четырьмя мужчинами.

— А поточнее? — сказал Уиллис. — С тремя или четырьмя?

— Если считать Джерри, то с четырьмя.

— Так, значит, остается три.

— Да. Если вы имеете в виду, не сплю ли я со всеми ними, то отвечу, что иногда.

— Не могли бы вы дать нам их имена и адреса? — попросил Карелла.

— Зачем? Вы хотите их впутать в это дело?

— Человек погиб...

— Я это понимаю. Но ни я, ни мои друзья...

— Мы были бы очень благодарны, если бы вы нам сообщили их имена и адреса.

Мэрилин снова вздохнула, подошла к секретеру в углу комнаты, вынула из него адресную книжку и стала выписывать имена и адреса на листок бумаги. Карелла пробежал по списку глазами, сунул его в карман и затем спросил:

— Вы еще не включали автоответчик, когда вернулись домой?

— Я только собиралась это сделать, — сказала Мэрилин. — Но затем полиция начала звонить через каждые три минуты.

— Вы не могли бы включить его сейчас? — попросил Карелла.

Она подошла к магнитофону, стоящему на столе, и нажала кнопку.

Уиллис раскрыл записную книжку.

— Привет, Мэрилин, — произнес женский голос, — это Диди. Позвони мне, как сможешь, хорошо?

В своей книжке Уиллис отметил «Диди».

Щелчок, гудок, затем другой голос.

— Мисс Холлис, говорит Хэдли Филдз из «Меррил Линч». Позвоните мне, пожалуйста.

Уиллис записывал: «Хэдли Филдз, Меррил Линч».