Сергей Бетев - Без права на поражение [сборник] Страница 5

— Куда я дену шофера?

— Вызови дежурного, пусть заберет в горотдел до нашего возвращения, — посоветовал Моисеенко.

Вскоре они встретились в Ольховке.

Рассказ Моисеенко говорил о многом, но до конца ничего не прояснял.

Каждое лето на торфяники по направлению уполномоченных администрации наезжали временные рабочие. На участках появлялись новые бригады, в которых сходились случайные люди. Их кое-как устраивали с жильем и фамилию спрашивали только у ведомостей в дни получек. На этом все заботы о новых кончались.

Местные жители называли их вербованными и сторонились как могли. Только что освободившиеся из заключения и еще не определившие своего занятия, уволенные за пьянство и прогулы с городских предприятий, застрявшие без денег на вокзалах летуны по-приятельски сходились здесь на месяц-другой, чтобы как-то перемыкаться да сколотить немного деньжат. После первого же аванса среди них начинались попойки, частенько кончавшиеся междоусобными потасовками. А после окончательного расчета в магазинах выпивалось все, вплоть до «Дара осени». Расставаясь, недавние кореши не забывали свести счет всем мелким обидам. Способные спустить последнюю рубаху, они с копеечной принципиальностью клеймили друг друга за каждые сто граммов, выпитых за чужой счет, Кулачные разговоры затягивались дня на два-три.

Как правило, временные рабочие не имели квалификации. Поэтому Суетин решил проверить сначала ту драку, свидетелем которой стал шофер с Красного. По имени в Ольховке без труда нашли его знакомого татарина. И тот, перепугавшись оперуполномоченного и следователя, не совсем вразумительно, но достаточно подробно повторил рассказ, уже слышанный Суетиным в Красном, назвав в свою очередь остальных попутчиков.

— Живут в Свердловске. Имя знаю, адрес — нет. Где живут — показать могу.

— Который из них хромал? — тут же насел Моисеенко.

— Хромого не было, — испуганно отмахнулся тот,

— Люди видели. Не ври.

— Не было, честное слово! — ударил себя в грудь татарин и напряженно задумался.

Вспомнил, встрепенулся, как от толчка: — Саитка хромал, его Юсуп палкой по ноге хлестнул!..

— Сайт на узкоколейку побежал?

— Побежал. А знаешь раз, чего спрашиваешь?..

— Отвечай! Догнал его Юсуп?

— Нет. Сайт на железной дороге остановился сам, Там насыпь большая. Как Юсуп залез, Сайт ему в морду сапогом пнул…

— Понятно… — Суетин прошелся по комнате. — Как, ты говорил, твоя фамилия? Записать надо…

— Гизаров.

— Поехали!

По пути в Верхнюю Пышму между Соколовкой и Красным остановились на пустоши.

Гизаров показал, как произошла драка. На железнодорожном полотне Суетин спросил:

— А потом вместе уехали?

— Ага. Я их тут разнимал. Еще шофер помог, В Красном бутылку купили. В город на поезде проводили.

Моисеенко и Суетин переглянулись: рассказ Гизарова повторял их план.

…К вечеру из Свердловска доставили Саита с Юсупом. Шофер и трое его прошлогодних пассажиров в показаниях не разошлись.

Домохозяйка из Соколовки, опознав шофера, вспомнила и его попутчиков. Драчуны подавленно молчали.

Последней в кабинет Моисеенко зашла та маленькая женщина, повязанная платком, которая рассказывала в клубе о ссоре между торговцами зерном. Она внимательно вгляделась в четырех мужчин и повернулась к Моисеенко:

— Совсем не те. Один вроде цыган был, корявый… По-злому ругался. — И показала на шофера — Этого-то я знаю, из Красного он. Да и с зерном он у нас никогда не бывал. Те издалека откуда-то.

Кабинет опустел. Обоим было ясно: пять других драк в самой Ольховке проверять не имело смысла.

— Что молчишь, Дмитрий Николаевич? — нарушил молчание Моисеенко. — Хоть бы сказал, о чем думаешь,

— Думаю вот… Все-таки сапог — это вещь! А?

Когда пошли домой, к удивлению, увидели в коридоре женщину, которая недавно ушла от них. Она стояла, прислонившись к стенке, и кого-то, видимо, ждала.

— Все еще не уехали? — дружелюбно спросил Суетин.

— Вас жду.

— Что же вы не зашли? Она пожала плечами.

— Слушаем вас, — обратился к ней Суетин, когда все вернулись в комнату.

— Я про зерно еще хочу сказать, не знаю, ладно ли… У того, который цыган-то, я покупала зерно вместе с ихними мешками. Один-то издержала на половую тряпку, а что подобрей, привезла вам.

И она достала из клеенчатой вещевой сумки грубый большой мешок.

Суетин взял его и улыбнулся.

— Спасибо вам большое. Очень хорошо, что привезли.

— Теперь уж до свидания совсем. — И он впервые увидел на ее лице улыбку не робкую, а светлую, открытую, какая бывает у человека, сделавшего все по большой и трудной просьбе.

— Вот и еще одно вещественное доказательство, — бросил на стол мешок Суетин. — На, положи,

— Вместе с сапогом?

— Можешь даже сапог положить в него, — невесело посоветовал Суетин. — Эх, если бы эти вещички да оказались ровесниками!..

Укладывая сапог в мешок, Моисеенко не стал шутить:

— А ведь в нашем деле, Дмитрий Николаевич, анекдотов сколько хошь.

7

Строгий на работе, простой в обращении и на редкость отзывчивый к любой человеческой нужде, начальник Соколовского торфоучастка Румянцев был по-своему близок всем жителям поселка: за двадцать лет он не только хорошо узнал их, но так или иначе соприкоснулся с жизнью каждой семьи. Такова уж судьба руководителя немноголюдного предприятия на отшибе. И производственные дела, и жилье, и заботы об учебе ребятишек без собственной школы, о больных, для которых нет своей больницы,! все здесь на его плечах. Он первый человек в Соколовке — привык отвечать за все сам.

С любой напастью в своем хозяйстве он управлялся тоже сам. Давно уже никто не помнил здесь случая безнаказанного посягательства на народное добро. Как из-под земли доставал Румянцев жуликов и наказывал их дозволенной ему законом властью.

Суетин и Моисеенко видели, как перевернула Румянцева страшная находка на заброшенном торфянике. В те дни, когда хотя бы один из них не приезжал в Соколовку.

Румянцев непременно звонил по телефону и справлялся о ходе следствия. Однако после того как версия о драке с убийством на проселке не подтвердилась, Румянцев вдруг замолк.

Суетин и Моисеенко, привыкшие к беспокойному характеру своего знакомого, уже начали подумывать, что бы это значило, но однажды поздним вечером он сам позвонил Суетину на квартиру и без всяких объяснений справился, когда его ждать в Соколовку.

— Завтра, — машинально ответил Дмитрий Николаевич.

На следующий день он вместе с Моисеенко знакомился со следовательским методом Румянцева.

— Страшно подумать, что тут творилось, когда я приехал, — рассказывал он. — Торф во все стороны тащили. Бегать за каждой подводой да машиной, сами понимаете, толку нет: одного поймаешь, другого — поминай как звали. Стал я народ настраивать. Пошел от общего интереса: увезли тонну торфа, объясняю, — наши деньги украли, зарплату, значит, укоротили. И что, вы думаете? Помогло!.. А потом еще пионеров наставил. Ребятишки наши ходят в школу на Красное, каждый день на дороге толкутся часа по четыре: туда идут да обратно. Я их и научил чужие машины примечать. Так вот… Есть тут один паренек, Вася Самылкин. Обстоятельный мужик растет, доложу я вам. Завел он для этого дела тетрадку: редкая машина минует Соколовку без его «регистрации». Разве только тогда, когда он на уроках сидит, либо летом — за груздями… Сколько раз он меня выручал — сосчитать невозможно. Помню, на собственные деньги ему подарок покупал — футбольный мяч. К чему я говорю?.. — Румянцев посерьезнел. — Сдается мне, что здешние, хоть ольховские, хоть наши, к этому убийству не касательны. А вот разговор о приезжих зерноторговцах в клубе на встрече — не пустяшный. Народ зря не скажет. Что, если нам те машины поискать, хоть они и заезжие? Все равно дальше России не уедут.

— Если!.. Он еще спрашивает! — вскочил, не выдержав, Моисеенко.

— Тогда надо к Васе Самылкину, — поднялся Румянцев. — Наверняка они в его документации остались.

…Вася Самылкин встретил гостей без особого удивления. Его щупленькая фигурка, непослушные светлые волосенки и россыпь веснушек возле курносого носа никак не вязались с серьезным взглядом и какой-то недетской обстоятельностью.

— Проходите, — пригласил он пришельцев в комнату, словно давно ждал.

Суетин и Моисеенко, последовав Румянцеву, разделись и разместились в комнате вокруг обеденного стола, Маленький хозяин присел последним.

— К тебе по делу, Вася, — начал Румянцев. — Думаем, что поможешь. Надо бы заглянуть в твою автомобильную тетрадку…

Мальчик виновато вздохнул.

— Нету ее больше, дядя Румянцев.

— Как нету?!