Андрей Завадский - День помощи Страница 15

– Игра мускулами, – решительно заявил министр обороны, стоило только Тревису замолчать. – Разумеется, русским не по нраву, что мы развернули в Грузии свои дивизии, и сейчас они дают нам знать, что готовы к любому повороту событий. Я не думаю, что стоит придавать этому особое значение. Нам лишь нужно держаться так, чтобы напрасно не провоцировать Москву на более решительные действия.

– Президент Швецов отличается жесткостью, – скривился директор ЦРУ. – Он может принять любое решение, не очень внимательно прислушиваясь к мнению своих советников. А нам сейчас не нужно обострение отношений с Россией. Возможно, господа, следует умерить свой пыл и вернуть наших солдат туда, откуда они прибыли в Грузию? Ведь понятно, что болтовня о русской угрозе на Кавказе болтовней и остается, а тешить туземного вождя, сидящего в Тбилиси не имеет смысла. Мы не получим с этого ни малейшей выгоды, а Грузия в любом случае останется нашим союзником в этом регионе.

– С какой стати нам расшаркиваться перед русскими, – вскинул брови глава комитета начальников штабов. Форстер, вояка старой закалки, был принципиальным противником компромиссов, и сейчас не собирался изменять своим принципам. – Что мы им должны? Думаю, стоит просто не обращать внимания на их потуги, и Швецов успокоится сам собой. – Генерал презрительно усмехнулся: – Учитывая, в каком состоянии находится их армия, русские истратят на эти маневры львиную долю своего запаса топлива, и все их танки и корабли через несколько дней превратятся в неподвижные груды железа.

Кое-кто при этих словах, произнесенных уверенным тоном, усмехнулся, одобряя не особо тонкий юмор Форстера, но большинство вызванных президентом чиновников, будучи в курсе всех дел по ту сторону океана, лишь скептически покачали головами. Они понимали, что шутка генерала шуткой и остается, а проблему нужно решать совсем иначе.

– Все же эти неожиданные маневры должны быть хоть как-то объяснены в Кремле, – заметил президент. – Я знаю, что может сказать каждый из вас, поскольку знаком со всеми уже довольно долго. Русские никогда не были нашими друзьями, но, как заметил господин Крамер, обострять отношения с ним нам тоже не с руки. Я свяжусь со Швецовым и потребую у него разъяснения. Пока же предлагаю придерживаться выжидательной стратегии, не принимая слишком заметных ответных мер. Разведка пусть выполняет свою основную задачу – фиксирует каждое движение русских, а армия должна быть готова дать достойный ответ на любую выходку этих дикарей.

Присутствующие согласно кивнули – хорошо, если в трудной ситуации находится тот, кто готов взять все заботы и ответственность на себя.

Алексей Швецов в это утро, в отличие от своего американского коллеги, проснулся рано. Праздники он намеревался провести в одной из подмосковных резиденций вместо с женой, в самой столице лишь появившись на несколько часов для участия в официальных мероприятиях, где глава государства обязан был присутствовать. Первомай был для отставного полковника датой, намного менее значимой, чем День Победы, к которому полным ходом шла подготовка столичных властей, а выделенные для торжественного парада батальоны почти непрерывно тренировались, доводя каждое движение каждого солдата до механической точности.

Смутное беспокойство, не оставлявшее русского президента второй день подряд, заставило его проснуться раньше обычного без будильника или напоминаний кого-то из охраны. Открыв глаза, Алексей понял, что уже наступило утро. Небо сегодня было безоблачным – это постарался на славу мэр Москвы, готовясь к народным гуляниям, – и поднявшееся над верхушками окружавших резиденцию главы государства сосен солнце, точно копья, вонзало свои лучи в занавешенные окна. Кругом царила полнейшая тишина, которую нарушало только спокойно дыхание Юлии. Женщина, прижавшись к Алексею, спала спокойно, точно невинный младенец.

Швецов осторожно, чтобы не разбудить Юлию, освободился из ее объятий, неслышно встав с постели. Выходя из комнаты, он задержался на пороге, взглянув на свою жену и убедившись, что она не проснулась. Алексей мог только еще раз восхититься ее красотой, которая не меркла с годами, делавшими эту женщину не менее желанной для него, чем двадцать лет назад.

– Товарищ верховный… – увидев выходящего из спальни президента, сидевший в коридоре офицер вскочил со стула, вытягиваясь по стойке смирно, но Алексей кивком заставил его умолкнуть и направился на кухню.

Двигаясь тихо, как его учили в армии много лет назад, Швецов быстро заварил себе чай и стал у окна, любуясь стеной выраставшим в считанных десятках метров от особняка сосновым лесом. Разумеется, впечатление того, что кругом раскинулась девственная тайга, было обманчивым, и президент знал, что людей в этом лесу, пожалуй, столько же, сколько и могучих великанов-сосен. Двое молодых парней в неброских костюмах прошли под окнами особняка, шагая в ногу, точно механизмы, и внимательными взглядами осматривая окрестности. Им навстречу из-за угла дома вывернул такой же патруль, причем один из охранников вел на коротком поводке овчарку, чей чуткий нюх был подчас намного важнее, чем любая сложнейшая электроника, которой здесь, в прочем, тоже хватало.

Люди, отвечавшие за безопасность главы государства, делали свою работу так, чтобы не доставлять беспокойства, но отсутствие излишней активности возле президента было обманчивым, и Швецов знал, что кругом полно вооруженных людей, профессионалов, готовых отразить атаку любого противника. В лесу хватало патрулей, надежно замаскированных секретов и снайперов, которые держали под наблюдением окрестности резиденции, мгновенно ловя в перекрестье прицелов любого чужака. В постоянной готовности на ближайших военных базах находились группы спецназа, вооруженные гораздо серьезнее и способные остановить даже танковую атаку. На взлетных полосах стояли заправленные и загруженные боекомплектом под завязку самолеты и вертолеты, готовые прикрыть затерянную в подмосковных лесах резиденцию с воздуха надежным куполом, незримым и непроницаемым. Но все эти приготовления делались так, чтобы ничем не помешать всего лишь двоим.

Сотрудники многочисленных специальных служб, начиная от внутренних войск и заканчивая личными телохранителями главы государства, охраняли его безопасность, будучи готовыми рисковать своими жизнями и делая все, чтобы Алексей мог спокойно побыть наедине со своей женой, хоть на какие-то часы забыв об ответственности и множестве важных дел, ожидавших его там, за этой живой стеной. И Швецов был им всем благодарен за это, понимая, что стал причиной волнений, напряжения сил и эмоция для сотен незнакомых ему людей.

Прихлебывая ароматный чай, Алексей стоял у окна, постепенно переставая замечать происходившее снаружи и погружаясь в свои мысли. Как ни старался он, все равно не получалось отключиться от довлевшей над ним ответственности. Он не мог просто отмахнуться от своих забот, как не мог много лет назад сделать вид, что смерть восемнадцатилетних пацанов, служивших под его началом, не трогает лично его, не смог убедить себя тогда, что они просто выполняли приказ и отдали свой долг далекой родине. И сейчас мысли Швецова были там, где мчались на юг груженые военной техникой составы, стальными стрелами пронзая необъятные русские просторы, приводившие в священный трепет всякого чужеземца и ныне, и много веков назад. Там тряслись в тесных вагонах тысячи солдат, простых парней, даже не знавших, в сколь важной и опасной игре им довелось стать пешками, разменными фигурами, тем не менее, способными решить исход длившейся уже долгое время партии. Да, пожалуй, решил Алексей, они не особо и стремились понять суть отдаваемых приказов, просто делая то, что говорили их командиры, и не думая о будущем.

Швецов простоял так довольно долго, постепенно утратив ощущение времени. Но едва слышный скрип половицы за спиной вырвал Алексей из странного транса, в который тот против собственной воли погрузился, словно во время медитации. Обернувшись, Швецов увидел прислонившуюся к косяку Юлию, неслышно вошедшую в тесную кухоньку. Придерживая рукой полы халата, она молча смотрела на Алексея.

– Почему ты встала? – Алексей подошел к женщине, коснувшись ее плеча. – Еще рано.

– И ты не спишь, – покачала головой в ответ Юлия. – Что-то случилось? Я чувствую, что у тебя внутри словно пружина сжалась и вот-вот распрямится.

– Не знаю, – Алексей был рад сейчас возможности поговорить, просто сам он никогда не посмел бы перекладывать свои заботы на близкого человека, начав этот разговор первым. А Юлия действительно всегда чувствовала, что происходит в душе ее мужа. – Возможно, я совершаю сейчас ошибку. Я живу прошлым, когда все наше существование было подчиненной одной цели – опередить, унизить затаившегося за океаном врага. Но сейчас времена совсем другие, а я, кажется, так и не понял этого.