Тринадцатая ночь. Роман-гипотеза - Сергей Александрович Кредов Страница 17

и никого не пускать им оказывалось недостаточно. Иное дело — переодеться, наклеить бороду или, наоборот, ее сбрить и с верным слугой броситься в пучину простых человеческих удовольствий. Наверное, именно таким способом они могли выплеснуть наружу ежедневно подавляемые естественные чувства. История также оставила свидетельства того, как пользовались переодетые особы своей свободой. Тут есть чему изумиться. Некоторые сразу направлялись в кабак. Кое-кто прямиком шел к падшим женщинам. На этом фоне прилично выглядел царь Петр I, который под чужой фамилией уехал плотничать. Александр II, рассказывают историки, однажды во время официального зарубежного визита (во Францию) снял дом и скрылся там с возлюбленной. Его отец Николай в форме офицера ухаживал за дамами. Согласно легенде, однажды он пришел на свидание к девушке, а ее служанка сказала: «Уходи, быстрее, офицерик, сейчас сюда царь придет». Он и ушел — навсегда. Поскольку то, что интересно проделывать, будучи офицером, совсем не интересно получать даром, будучи царем.

Иными словами, не стоит удивляться желанию Владислава Владиславовича Букина скрыться с радаров Петровича и прочего его окружения хотя бы на сутки. И не обязательно он на эти сутки имел сверхъестественные планы. Их ему хватало в повседневности.

* * *

Спросили бы в «эпоху Букина» у любого гражданина нашей страны: кто ею руководит?

Ответ был бы: конечно, президент! И чем дальше, тем больше руководит. Он сам поначалу пребывал в плену у этой иллюзии. Пока, наконец, не задался тем же вопросом: а точно ли он управляет страной? Да, почти все кадры — его назначенцы. Уже через два года после его избрания президентом в федеральном руководстве практически не осталось людей, которые попали туда помимо его воли. «Я — человек Букина», — повторяли во всеуслышание министры, депутаты, сенаторы, спикеры, силовики, включая тех, кому по статусу полагалось быть людьми отнюдь не президента, а, скажем, закона или избирателей. Большинство из них, прикрываясь его именем, обтяпывали свои собственные делишки. Ведь быть «человеком президента» прежде всего очень выгодно. Называя себя так, человек фактически говорит: пусть я холоп, пресмыкающееся, но я пресмыкаюсь только перед одним человеком, а для других я — заоблачный начальник, их я его именем в бараний рог скручу.

Так, стало быть, это он, президент Букин, сосредоточивший в своих руках огромную власть, принимает наиболее важные в стране решения? Если бы… Он ставит подписи под такими решениями. Ежедневно на его стол ложатся папки с бумагами. Эти — самые срочные, эти — не самые, а те еще могут подождать. Каждый вопрос, каким бы сложным он ни был, излагается в нескольких абзацах. Проект резолюции непременно прикладывается. Порой на бумагах уже есть подписи руководителей ведомств. Ему остается либо согласиться, либо нет. Если он ставит резолюцию «Отказать» — это нонсенс. Значит, помощник, подготовивший бумагу, не может предсказать реакцию своего шефа, что ли? Нужен ли вообще такой помощник? Опытный референт даже не понесет такую бумагу к шефу. Он подскажет просителю (если расположен к нему): составьте ее так-то и так-то. Либо он специально закрывает глаза на недостатки бумаги, поскольку заинтересован в отрицательной резолюции. Прочее встречается крайне редко.

Аналогично глава ведомства вряд ли подпишет бумагу, пока не убедится, что она составлена в устраивающих президента формулировках. Он же не враг себе, глава ведомства. Вот и принимает президент решения, которые за него подготовили другие, хорошо изучившие его психологию. В иное время он разрезает ленточки, пожимает руки, вручает награды, разговаривает по телефону с мировыми лидерами, принимает верительные грамоты от послов, готовится к зарубежным визитам, наносит их, произносит речи, дает интервью, заслушивает отчеты, наконец визирует документы, подготовленные с хорошим знанием его психологии, ест, спит…

Пока он всем этим занимается, кто-то руководит страной. Кто?

«Люди президента» — кто же еще. Никем не избиравшиеся чиновники из его окружения. Разумеется, они действуют в определенных рамках, заданных Букиным, но эти рамки неуклонно расширяются по мере того, как исполнитель погружается в проблему. Проблема начинает жить своей жизнью.

Президент дает приказ, положим, возобновить военные действия в конфликтном регионе. Определяет круг исполнителей. Время от времени его корректирует. Но через какое-то время он уже не полностью контролирует то, что происходит в конфликтном регионе. Проблема начинает жить своей жизнью, а он все чаще выступает арбитром в споре различных группировок. Разве он не знает о сомнительных делишках «своих» людей? Знает. Компру ему несут со всех сторон, стук в его кабинете стоит, чище барабанного. Однако выдернуть из проблемы какой-либо из скомпрометировавших себя кланов крайне сложно. Во-первых, он сам делит с ним ответственность. Во-вторых, нарушается баланс сил. В-третьих, сразу обнажается целый фронт в практически военное время. Плохой фронт — лучше, чем вообще никакого. Исполнители — тоже не дураки, они стремятся превратить любой конфликт в войну. Сегодня это выборы главы поселкового совета, а завтра — поле генерального сражения между суверенной Россией и Западом, Востоком, Бушем, Бен Ладеном, Соросом…

И так практически с каждым решением, Он дает отмашку начать уголовное преследование зарвавшегося олигарха. Определяет круг исполнителей (как правило, давно «самоопределившийся» и рвущийся в бой). Олигарх сопротивляется, война набирает остроту. Через какое-то время в том и другом лагере появляются свои «кровники», и эта проблема тоже начинает жить своей, не вполне зависящей от его воли жизнью.

Иными словами, когда президент Букин выполняет бесконечные, перечисленные выше обязанности, страной управляет его бренд. А он находится в распоряжении «людей Букина», как они себя называют. Власть президента огромна. Но тот, кто знает правила игры, изучил его вкусы, слабости, умеет сформулировать проблему в принятых терминах, практически заранее определяющих его ответ, — тот поистине всемогущ.

Владислав Владиславович хотел побыть человеком-невидимкой. Ну, вот выберется он, неузнанный, на свободу и куда направится? Да господи!.. В пивбар, где любил бывать тридцать лет назад. Сейчас это заведение перестроено, оно стало спортивным кафе с мониторами, прямыми трансляциями с мировых спортивных арен, тотализатором, но пиво здесь подают, как и прежде. Как хорошо просто прогуляться по ночному Невскому, если позволит погода — а погода позволяла. Забытые ощущения, которые он никогда больше не испытает, даже выйдя в отставку. Конечно, были и другие идеи, о которых знал только он. Именно в людном месте он хотел посмотреть прямую трансляцию из Беслана — скорее всего в том самом кафе. 1 сентября, 13.00. Федеральные каналы начинают спецрепортаж, посвященный участию президента Букина в праздновании Дня знаний. Линейка в школе Беслана… На трибуне появляется президент России, произносит трехминутную речь… Все, операция завершается, он может возвращаться в прежнюю жизнь.

Ну а пока