Леонид Млечин - Проект «Вальхалла» Страница 18

Фашисты второй половины XX столетия многому научились на опыте своих предшественников. На уровне идеологии, мировоззрения все осталось прежним, но тактика борьбы за власть изменилась. Они делают ставку на организацию наднационального масштаба, на создание Движения одновременно во многих странах.

Вот уже некоторое время в неофашистских акциях в разных странах чувствуется чья-то направляющая рука. Существование координирующего центра праворадикальных групп в Западной Европе кажется мне очевидным.

Не так давно я получил достоверную информацию о том, что неофашисты вынашивают планы создания всемирной организации. С этой целью они намеревались взять в свои руки руководство Всемирной антикоммунистической лигой. Интерес к лиге понятен — правых привлекает широкая сеть ее отделений почти во всем мире, большие средства, которыми она располагает.

Но их желание использовать антикоммунистическую лигу не означает, что у неофашистов нет собственной организации мультинационального масштаба. Это и есть «коричневый фронт», величайшая тайна правых радикалов. Тем не менее кое-какие сведения просочились сквозь стену секретности. Собираясь в ближайшем будущем посвятить «коричневому фронту» специальную статью, я хотел бы поведать читателям следующее...»

На этом рукопись, которую оставил Хорст, обрывалась. Верно, он забыл дать окончание, решил Кристиан.

Вечером Уолтер Смит, занимавшийся непонятной вспышкой в Атлантике, приехал в Лэнгли и сразу же отправился в приемную заместителя директора по разведке Аллена Фергюсона.

Возле лифта он столкнулся лицом к лицу с Джексоном и вежливо поклонился. В ведомстве Аллена Фергюсона недолюбливали управление планирования, но открыто демонстрировать антипатию помощнику Малькольма было бы верхом неблагоразумия. Джексон кивком ответил на приветствие, но, повнимательнее вглядевшись в Смита, остановил его.

— Вы как будто издалека?

Уолтер Смит настороженно кивнул: с чего бы это вдруг Джексон стал интересоваться его делами?

Помощник Малькольма взял его под руку и отвел в сторону подальше от любопытных глаз.

— Не удивляйтесь, что я расспрашиваю вас. Просто история с таинственной вспышкой оказалась в сфере наших интересов.

— Вот оно что, — протянул Смит, — и ваше управление забирает у нас это дело?

— Пока нет, но это не исключено. А у вас есть что-нибудь новое по вспышке?

Смит похлопал рукой по папке, которую держал в руке.

— Я как раз отправляюсь на доклад к Фергюсону. Мы выяснили кое-что: это, несомненно, была бомба. У наших ученых есть все доказательства. Нам помогли и специалисты ВМФ. Исследовательская лаборатория ВМФ определила, что гидроакустические эффекты были характерными для ядерного взрыва. Вы же знаете, их «электронные уши» прослушивают весь океан.

Джексон присвистнул. Интуиция не обманула его. Этот парень из разведки и не понимает, какую «бомбу» несет с собой в папке. Хорошо, что он успел, по крайней мере, перехватить Смита. Информация не должна распространяться. Почему директор не поручил это дело их управлению? Но как бы там ни было, а сообщение о бомбе помощнику президента должен передать, разумеется, его шеф Малькольм. Джексон протянул руку Смиту.

— Еще увидимся.

Джексон бросился в приемную своего шефа. Секретарша остановила его:

— У шефа люди.

Джексон вернулся в свой кабинет и оттуда позвонил Малькольму по прямому проводу.

Через минуту Малькольм зашел к нему и, плотно притворив дверь, спросил:

— А вы уверены?

— Абсолютно. И надо поторопиться.

По спецсвязи Белого дома Малькольм соединился с помощником президента по национальной безопасности Уайтом. Тот откликнулся как всегда бодрым голосом:

— Слушаю.

— Мистер Уайт, вы помните странную вспышку, которую зарегистрировали наши спутники?

— Разумеется.

— Так вот эта вспышка... и в самом деле представляла собой взрыв атомной бомбы.

— Это точно? Кто установил? В свое время по поручению президента я просил вашего директора лично заняться этой историей.

— Это точно, мистер Уайт.

— Хорошо. Информацию о бомбе придется засекретить грифом «Ройял».

«Ройял» означал высшую степень секретности, недоступную даже конгрессменам и сенаторам, которых время от времени осведомляли о щекотливых делах ЦРУ, чтобы заручиться их поддержкой.

После этого разговора Уайт позвонил директору ЦРУ.

— Я хотел бы вас поблагодарить за успешное выполнение поручения президента, — начал он, — только что ваш заместитель Малькольм сообщил мне результаты расследования таинственной вспышки. Я бы только попросил вас потребовать от всех, кто может быть осведомлен о результатах расследования, хранить тайну. Еще раз благодарю вас.

Не дав директору сказать и слова, Уайт попрощался и повесил трубку.

Директор был удивлен; при чем тут Малькольм, когда он поручал дело управлению разведки? Но не будучи человеком, склонным к интригам, он даже не стал выяснять, почему одни сотрудники занимаются делами, которые поручают другим, и почему особо важные сведения докладывают Белому дому без его санкции. Уайт доволен — и это главное.

Вентури бросил машину на городской площади, чудом воткнув ее между двумя «мерседесами». Он начал свое путешествие с близлежащего кафе, хозяин которого предложил отведать местного вина. Вино оказалось неплохим, и Вентури просидел в кафе около часа, разглядывая посетителей. Мамы угощали детишек мороженым. Мужчины, как и комиссар, неспешно попивали вино. И только молодой парень в теплой не по погоде, мешковатой куртке за столиком у входа поглощал какое-то мясное блюдо. Вентури расплатился с хозяином и вышел. Постоял несколько минут в нерешительности, потом бесцельно зашагал по улице. Инстинктивно он двигался в сторону, противоположную той, где находился полицейский комиссариат и где его, по всей вероятности, ждали. У него не было ни малейшего желания возвращаться к себе в кабинет. Разговор с начальником полиции произвел на него неприятное впечатление, предпринять что-либо без санкции начальства он не мог...

Вчера, бросив все дела, он сел в машину и поехал в Милан. Поддавшись на уговоры газет и теледикторов, он решил посмотреть обширную, посвященную 30-м годам выставку «Культура и искусство в Италии», открывшуюся в Милане. О Вентури нельзя было сказать, что он принадлежит к числу страстных почитателей искусств. Но выставка в Милане привлекла зрителей даже и вовсе лишенных художественного вкуса и тяги к прекрасному.

Немного растерянный Вентури бродил, разглядывая экспозиции. Со стендов на него смотрели многочисленные фотографии и портреты Муссолини. Дуче произносит речи. Целует детей. Путешествует по стране. Улыбки молодых ребят, обращенные к диктатору, комментарии, прославляющие дуче — «Спасителя мира». Книги: «Объяснение фашизма для детей», «Элементы фашистской культуры для школ всех типов и организаций», «От Римской империи к имперской Италии». Лозунги: «Муссолини всегда прав», «Если ты ешь слишком много, ты воруешь у нации». Статистика показывает, насколько при фашистском режиме улучшилась жизнь итальянцев. Не только поезда ходили вовремя, но и итальянцы потребляли тогда протеинов больше, чем до и после Муссолини.

Молодежь с любопытством осматривала приметы той эпохи. Пожилые люди со смешанным чувством грусти и ужаса вспоминали собственное детство и юность. Вентури слышал вырывавшиеся кое у кого одобрительные восклицания — ностальгия по временам, когда в стране было больше порядка.

Впечатления от миланской выставки наложились на дурное настроение, связанное с расследованием.

Чтобы отделаться от гнетущих мыслей, он зашел в бар. Настроение у него слегка поднялось.

Но теперь Вентури ощутил голод. Он вышел из бара и остановился, чтобы сориентироваться — никак не мог сообразить, куда его занесло. Определенно, он в этих местах не бывал. Перед ним тянулся довольно пустынный бульвар с чахлыми деревцами. Справа старое двухэтажное здание, из открытых окон которого доносился шум голосов. Вентури выругал себя за невнимательность: полицейскому полагалось лучше знать город. Конечно же, это рабочий клуб, и в нем опять какое-то собрание. Приличных ресторанов здесь явно нет. Придется выбираться в центр. Вентури пошел вперед и нос к носу столкнулся с человеком, который выскочил из подъезда рабочего клуба. Вентури хотел извиниться, но человек оттолкнул его и бросился в переулок. Послышался рев мотора, потом хлопнула дверца, и белая машина вырвалась из переулка, чуть не перевернувшись на повороте.

Вентури ошеломленно посмотрел ей вслед. И в это время сзади что-то оглушительно рвануло. Комиссар оглянулся: из окон рабочего клуба вырвались языки пламени, целый угол здания осел, полетели осколки стекла, куски кирпича. Послышались женские крики, из подъезда выскочило несколько человек. И в ту же секунду раздался второй взрыв. На глазах у Вентури и еще нескольких человек, успевших выбраться из здания, провалилась крыша.