Рина Хаустова - Дело об убийстве Распутина Страница 21

Им можно управлять… он обеспечит стране необходимую стабильность на многие лета.

Интересы же «Родзянко, Гучкова и компании», как говорится, абсолютно ясны. Им новый государь будет обязан всем!

А участие самого великого князя в заговоре и убийстве, позволят компании крепко держать в руках Императора Всея Руси Дмитрия Первого.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Узнав о слухах про готовящееся убийство Распутина, Анна Вырубова, подруга императрицы, не поверила.

«Не так-то это легко — убивать людей!»

Да, Анна Александровна, вы абсолютно правы: убивать людей нелегко. Даже если убийца окончательно решился, и все выгоды от смерти жертвы просчитал, и смертный приговор подписал, это только полдела.

Нужно еще и убить…

Как это сделать? Вот вопрос вопросов, который встает перед будущим убийцей. И ему нужен план.

КАК УБИВАЮТ АДВОКАТЫ

В своих мемуарах Маленький Юсупов поведал, что желание поговорить о плане убийства привело его к знаменитому московскому адвокату и лидеру Партии конституционных демократов Василию Алексеевичу Маклакову.

Василий Алексеевич считался одним из лучших адвокатов России. Он был участником крупных и шумных процессов, выступал по делу Бейлиса, особенно выдвинулся в политическом судебном процессе по делу об убийстве большевика Баумана.

На что уж партия конституционных демократов считалась собранием российских интеллектуалов, и среди них, умнейших из ученейших, Василия Алексеевича Маклакова называли самым умным. Возможно, такую высокую оценку ум Маклакова получил благодаря здравому смыслу и готовности к разумным компромиссам.

Во всяком случае, Маклаков ясно понимал, в какие опасные для страны игры играют думские политики, решившие, как в уже в эмиграции признает лидер партии кадетов историк Милюков, «воспользоваться войной, для осуществления своей политической цели — смены принципа государственного устройства и установления в России конституционной монархии».

На второй год войны, в час катастрофического отступления русских на фронте, Маклаков написал аллегорическую статью, в которой ставил вопрос неразрешимый. Уподобляя Россию автомобилю, находящемуся на крутом и опасном склоне, он писал о шофере, в котором читатель мгновенно узнавал императора… «В автомобиле — близкие вам люди, ваша родная мать! И вдруг вы видите, что шофер править не может, он ведет к гибели себя и вас! Как удалить шофера от руля, если он сам не хочет уйти? Можно ли сделать это на бешеном спуске? Один неверный поворот… и вы погибли!»

Для читателя мог быть только один разумный выбор — сохранять спокойствие и запастись терпением, положившись на судьбу. Эта точка зрения Маклакова нашла свое выражение на одном из заседаний ЦК в 1915 году. Он сказал — «необходимо отложить счеты с властью до момента поражения внешнего врага».

Но… времена меняются, и мы меняемся вместе с ними!

Пришли и такие времена, когда осмотрительность и осторожность начали изменять Василию Маклакову. И самые осмотрительные шалели, а руки сами тянулись к рулю. Такое шалое и азартное наступило время.

После череды сокрушительных поражений на фронте думская оппозиция создает Прогрессивный блок, или, как называло его монархическое правое думское крыло, «желтый блок». И блок вступает в ожесточенную борьбу за «правительство народного доверия», а Маклаков становится членом блока, одним из борцов за то, чтобы «портфели были отданы никому другому, как генералам от революции».

Василий Алексеевич Маклаков стал одним из революционных генералов. В тайных списках грядущего «правительства народного доверия» ему отводился пост министра юстиции. Возможно, поэтому, привычная для знаменитого адвоката осторожность стала все чаще изменять ему. И он все больше начинал ощущать себя не столько адвокатом, сколько азартным игроком за зелеными столами думских кабинетов.

К концу 1916 года Маклаков уже больше не ставил вопросов о той крайней опасности, которую представляет операция изъятия руля из рук «шофера на крутом откосе». В ответ на призывы дипломатов стран-союзниц, обеспокоенных накалом политической борьбы в воюющей стране-союзнице, к терпению и осторожности, Маклаков торжественно проскандировал: «Мы исчерпали наше терпение!»

Незадолго до убийства Распутина Маклаков взошел на подмостки думского театра и говорил против правительства. Говорил долго, красиво и ярко, как и прилично знаменитому адвокату. Назавтра затрещали ротаторы и пишущие машинки. Во все концы Российской империи полетела весть о новых «преступлениях режима». Один из таких листков очутился в руках у одного, хорошо знакомого нам молодого человека и был сугубо внимательно им прочитан…

Отложив листок, молодой человек, немного подумал… и дал поручение своему управляющему договориться о встрече.

Так Маклаков познакомился с Маленьким Феликсом Юсуповым. {42}

В ту первую встречу Маленький Феликс, большой любитель загребать жар чужими руками, находившийся в самом начале своих размышлений о плане, попытался устроить убийство, натравив на Распутина партию кадетов.

Зная о том, что кадеты решили добиваться отречения государя, давя на него общественным мнением и думскими речами, Маленький попытался объяснить своему новому знакомому, что только он — Распутин — главное препятствие на пути к добровольному отречению. Кому, как не ему, члену императорской фамилии, знать это!

Именно он, Распутин, укрепляет волю царя к сопротивлению. Не будь Распутина, государь давно согласился бы на все требования!

Об императрице же Маленький шепнул кадету-адвокату, что ее душевная жизнь поддерживается только Распутиным… и если Распутина не будет, то императрица на следующий же день окажется в сумасшедшем доме.

После этой словесной артподготовки Маленький без обиняков заявил Маклакову, что сочувствует всем идеям конституционных демократов, искренне желает помочь… и видит только один выход — Распутин должен немедленно умереть. Маленький «член семейства Романовых» изъявил готовность щедро оплатить все затраты по организации убийства.

Маклакова недаром называли умнейшим из кадетов. Он сразу смекнул, чего добивается от него нежданный гость, и отпарировал мгновенно — сказал, что не содержит бюро наемных убийц! На том встреча закончилась, но…

Напоследок Маклаков бросил фразу, которая глубоко запала в душу Маленького.

Маклаков посоветовал не прибегать к услугам наемников, и выразил готовность, если Маленький решится на убийство лично, помочь ему юридическим советом.

Но убить Маленький должен сам!

Это было озарение свыше!

В самом деле! Сколько сил потрачено, чтобы внушить стране ненависть к Распутину…

Кем для страны станет тот, кто раздавит ненавистную гадину? Он станет героем!

Убивать нужно самому! Только самому!

Через несколько дней Маленький начал обустраивать подвал. Маленький начал некие сложные «репетиции».

Потом, когда план был полностью готов, Маленький привлек думскую «Маланью» — Пуришкевича.

А потом у Маленького возникла нужда еще раз поговорить с Маклаковым.

Встречу устроил деятельнейший Пуришкевич. Повстречав недавнего политического врага в думских кулуарах, он отвел его в сторону, усадил под бюстом убитого террористами Александра Второго и, по его собственному выражению, «взял быка за рога».

Пуришкевич объявил, что убийство — дело решенное, совет Маклакова не пользоваться услугами наемных убийц учтен. В убийстве участие будут принимать только люди идейные и интеллигентные.

Пуришкевич открыл Маклакову имена соучастников и попросил встретиться с Маленьким Юсуповым и помочь главному организатору тем, что обещал при первой встрече — юридическим советом.

Ведь вот же! Как ни умен был «умнейший из кадетов» Маклаков, а дал себя запутать в липкой паутине юсуповских интриг!

Распутин укрепляет волю государя к сопротивлению! С этой мысли, внушенной ему Маленьким, и началась история соучастия адвоката Маклакова в преступлении.

Он согласился помогать убийцам, хотя знал: случись осечка, и он, адвокат, пойдет в суд как соучастник.

В душе Маклакова разыгралось сражение. Политик пошел войной на адвоката. Победа осталась за политиком.

Политик Маклаков изъявил согласие на встречу и назначил ее на вечер.

Вот как случилось, что известнейший адвокат вынужден был, приняв на себя роль убийцы, битых полдня изобретать план убийства.

План безупречного убийства, при успешном выполнении которого у убийц будет гарантированная возможность уйти не только от наказания, но даже и от тени подозрения в соучастии.